Настя замолчала. Действительно, она знала только то, что ей рассказала тетя Лида. Но она видела и то, что с соседями у ее хозяйки нет таких отношений, какие бывают, когда люди живут через забор. Например, у бабы Марфы. Там не только здороваются, а могут стоять у забора и говорить о чем угодно и сколько угодно. Могут доверять друг другу хозяйство, если вдруг собрались куда-то. А здесь даже не здороваются. Настя думала, что здесь все так живут, но потом увидела, что те, которые живут через дом от тети Лиды, общаются так, как и у бабы Марфы.
-Ну что – комнатки ничего, чистенькие, а как зимой - теплые? Ты не спрашивала? – ходила по домику мать, заглядывая во все уголки.
- Тетя Лида говорит, что теплые, они ведь строили его для сына, чтоб он жил здесь с женой. Ну, когда женится. Мама, ты привезла трудовую книжку?
- Конечно, отец еле уговорил твою начальницу, чтоб она отдала ему ее. Не положено, говорит! Сама, говорит, должна забрать!
Валентина достала документы, отдала дочке.
- Хозяйка-то не против, чтоб ты прописывалась у нее?
- Нет, что ты! Она не против!
- Ну, за такие деньги, что мы ей платим, еще бы она была против!
- Мама, пойдем уже к тете Лиде, она ждет на обед.
Не лежала душа Валентины к этому обеду, но не хотелось, чтобы у Насти испортились отношения с хозяйкой из-за нее.
- Ну, пойдем, - со вздохом произнесла она.- Настя, прихвати к столу колбаски копченой, сальца отрежь. Я там привезла тебе тушенки, консервов разных, чтобы ты сама себе готовила, понимаешь? Картошки завтра на базаре куплю тебе, лука, морковки, ну и всего…
- Мама, я и сама могу все это купить, я же не маленькая!
Валентина вздохнула. Тяжело оставлять дочку так далеко от дома! Может, и не надо было ее сюда отпускать? Пусть бы уехала к брату – или в Ленинград, или на Север. Там и замуж бы вышла…
Они прошли по двору, залитому весенним солнцем, овеянному ветерком, какой бывает только в конце апреля, когда еще цветут не все деревья, а земля уже дает жизнь любому семени, попавшему в нее. В палисаднике синели первые пролески, вовсю цвели нарциссы и доцветали голубые и розовые гиацинты, продолжая, однако, распространять удивительный аромат. Валентина остановилась, посмотреть на них. Эти цветы были редкими в их городке, и большей частью они были сиреневыми. Вышедшая на крыльцо Лидия заметила е взгляд.
— Это мне муж привез, ездил в Белореченский район и где-то там увидел их. Говорил, что знает, как я люблю цветы, а таких у меня тогда не было. Так он прямо с клумбы их, с землей, с бутонами – так и привез! А они прижились, каждую весну цветут. Ни у кого на нашей улице таких нету! Да вы проходите! Я уже приготовила на стол.
На столе действительно стояли тарелки, пахло борщом. Валентина почувствовала, что и вправду проголодалась. Хозяйка захлопотала, наливая в тарелки ароматный, еще дымящийся борщ. Она вдруг на мгновение замерла, потом спросила:
- Валентина, а что если мы по капельке моей настоечки, а? За знакомство? Она у меня чисто виноградная, из домашнего винограда… Насте не предлагаю – молодая еще, хоть и восемнадцать уже, а нам, я думаю, можно. Как смотришь на это?
Валентина растерялась сначала, потом отказалась:
- Что-то я с дороги чувствую себя не очень. А нам ведь сегодня еще по делам нужно идти. Имею в виду прописку Насти. А то потом пойдут майские праздники, выходные – не до этого будет. Так что давайте, Лида, отложим это на потом, когда дела сделаем, - завершила она уверенно. – А вот колбаску порежьте, а если хотите, в холодильник ее положите.
После обеда Лидия предложила посидеть во дворе на лавочке: подышать воздухом. Валентина согласилась ненадолго, сказала, что устала с дороги. Договорились, что по делам пойдут завтра с утра, а потом Валентина уедет, даже к тетке не заедет.
- Сеня там один, поеду я. Скоро праздники, а я тут…
В глазах Лидии мелькнул огонек зависти: все ей, Валентине, и муж любимый и любящий, и сыновья благополучные, и дочка красавица. И видно, что друг за дружку они держатся! А ей что выпало? Замуж вышла вроде бы по любви, только быстро все ушло куда-то, Иван все чаще задерживаться стал с друзьями, домой навеселе приходить, а потом уже и вовсе пьяным. Попробовала Лида просить его, чтобы не пил, а в ответ получила только удар по лицу и грубые слова, чтобы не лезла не в свое дело. До сих пор помнит Лидия ту обиду, которая огнем обожгла тогда. А любовь постепенно сошла на нет. И Колю родила – муж пьяным в роддом заявился, стыдно было от всех женщин… А эта, Валентина, троих родила и вон какая счастливая!
Плакала Лидия, когда погиб Иван в аварии – пьяный был – только плакала она о своей жизни, в которой не было ни любви, ни ласки, потому и не рожала больше. И сын рано к рюмке потянулся. Учился плохо, кое-как восемь классов осилил, пошел в ПТУ учиться на шофера. А после армии связался с какой-то компанией… Да, деньги у него водились, отдавал он матери, дом и двор обустраивал. Флигелек этот сам построил, мебель привез…
На следующий день Настя с матерью и хозяйкой квартиры сдали документы на прописку, и Валентина засобиралась домой.
- Смотри, Настя, получишь прописку, иди, на работу устраивайся, да будь осторожна – разные люди встречаются. И к хозяйке своей присмотрись получше.
Настя уже не противоречила матери, просто кивала. Уезжала Валентина с тяжелым сердцем.