Начало -----> здесь
Добродушный прапор - интендант сетует, что ему уже два часа назад надо быть дома. А он вот от таких несознательных призывников торчит на службе.
- Вы на пару часов задерживаетесь, а я на два года залетел.
- Каждому свое. Я тоже когда то срочную тянул по полной три года. Размер твой пятидесятый. Получай и свободен.
Специфический армейский запах добавляет в душу и сознание очередную порцию тоски и безнадеги. Тошнотворный запах ботинок из сыромятной кожи, зовущихся среди морской братии «гадами», обещает не легкую жизнь. Пока их разносишь, пока они станут мягкими и удобными по ноге, сотрешь кожу до крови не раз и не два. Зимняя тельняшка и кальсоны новые, а не бэу. И это уже хорошо. А вот рабочая фланка синего позорного цвета.
- Товарищ прапорщик, а можно мне серую фланку. Эта синяя как то не очень смотрится.
- Молодым, вообще то, не положено. Традиция.
- Так и я не совсем молодой. Мой год давно на свободе.
- Держи серую, как ты говоришь. Разденут тебя перед отбоем. Не положено салаге чистеньким выделяться.
Шинель затянутая ремнем, шапка на глаза, «сопливчик» на шее. Все знакомо. Год в мореходной школе напомнил о себе.
Пока оформляли, пока обмундировали, уже восьмой час вечера стукнул. А вот и казарма на втором этаже, в которой больше сотни одинаковых пацанов в морской робе. И сразу кидается в глаза их замученный и болезненный вид. Некоторые надрывно кашляют. Да и как не кашлять, если на улице конкретный минус, а в казарме плюс не больше десяти. Главный здесь старшина. Он показывает матросу его спальное место. Отводит в помещение, где приказывает пришить погончики к робе и подворотничок на «сопливчик». А так же отмаркировать робу разведенной хлоркой. Все это занимает почти час. Старшина недоволен.
- Что так долго копаешься?
- Не могу быстрее. С бодуна руки дрожат. Иголку еле в пальцах удерживаю.
Немотивированная злоба рвется наружу. И Колян еле сдерживая себя, смотрит в глаза своему непосредственному начальнику. И тот отворачивается. Что то пробурчал и ушел из пошивочной. Если не боишься ты, то боятся тебя. И Николай знает, что он для вот этого старшины еще кадр непонятный. Только что прибывший из другого свободного мира. А от таких можно ожидать всего, вплоть до пиздюлины в челюсть. Вот пройдет неделя непрерывной муштры, работы, недоедания и недосыпа. И когда матрос превратится в послушное животное, вот тогда и будет конкретный разговор.
В мореходной школе дембелей было больше половины от списочного состава. Были крутые парни с военно - морского флота со старшинскими погонами. И что самое удивительное, они относились к семнадцатилетним пацанам, как к ровне. Не было даже попытки поставить себя выше и значимей тех, кто еще, как говорится, и пороха не нюхал. В двадцать первой группе мотористов был даже бывший кадр из спецподразделения Костя Снегирев, который частенько проводил утреннюю зарядку вместо командира роты «Као», который на своем суточном дежурстве к утру частенько напивался. Командир роты Николай Иванович был участником Отечественной войны, танкистом, майором. А после контузии слегка заикался. И в воскресенье, заходя после подъема в кубрик переворачивал кровати со спящими курсантами, приговаривая
- Ну ка, быстро в столовую какао пить.
В воскресенье завтрак в мореходной школе всегда один и тот же: какао, плавленый сыр с кусочком масла. Плавленые сырки были слегка подгнившими, а какао жидким. Так что лучше было поспать в выходной до десяти. А эти самые сырки и хлеб с маслом принесут те, кто не поленился пойти на завтрак.
Так вот Константин Снегирев все свободное время проводил в спортзале, обучая всех желающих приемам защиты и нападения, которыми владел в совершенстве. Он был настоящим наставником молодняка. И те, кто не ленился, кто не давил все свободное время харю на койке в кубрике, кучковались возле крутого мужика. Кальянов был среди тех, кто понимал, что приобретает бесценный опыт от того, кто прошел суровую армейскую школу жизни. Которую им всем не служившим, придется пройти однозначно. А идеально оборудованный спортзал мореходной школы, лучшее для этого место. Как таковых спортивных секций не было. Но были парни, кто до мореходной школы занимался спортом конкретно.
В одном углу кучковались боксеры, которых натаскивал искусству кулачного боя помощник старшины двенадцатой группы матросов дагестанец Магомед. Двадцативосьмилетний мужик был мастером спорта. Борцы ломали себя под присмотром молодого кандидата в мастера по вольной борьбе Влада Шишикина, который был чемпионом среди юниров Кемеровской области.
Середину зала обычно занимали волейболисты. Правый дальний угол, в котором висел боксерский мешок, забрали себе рукопашники Снегирева. Если сказать честно, то от общей численности курсантов, занимались регулярно спортом не больше пяти десятков. Дембеля отдыхали от службы, а многим было в кайф расслабляться бормотушкой, которой торговали на Первореченском рынке армяне днем и ночью.
Так вот, Константин Снегирев учил искусству именно уличной драки. Желающие заниматься спортом, ушли к боксерам и борцам.
Продолжение следует...----> Жми сюда
С уважением к читателям и подписчикам,
Виктор Бондарчук