Алексей крепко держал ее за руку, уводя с берега реки. Катя шла за ним, словно заговоренная, ее ноги подкашивались от волнения, в горле пересохло. Что она творит? Зачем она вообще пришла сюда? Тогда, много лет назад, она струсила, побоялась приходить и смотреть в глаза Алексею, а сейчас что же – готова дойти до конца? Им уже за двадцать, не маленькие дети, а, следовательно, и проблемы из всего этого могут быть совсем немаленькими.
— Ты боишься? — Алексей резко остановился и вгляделся в ее лицо. Несмотря на то, что на улице уже темнело, бледное лицо Кати, ее широко распахнутые глаза, было отлично видно даже при тусклом свете уже зашедшего за горизонт солнца.
Она не выдернула руку, позволила его сильной и теплой ладони сжимать свои тонкие пальчики. Как же она мечтала об этом! Несколько лет смотрела на него, страдала, плакала в подушку и мечтала только об одном – чтобы этот мальчишка посмотрел на нее так. Проникновенным взглядом, полным нежности, надежды, желания обнять, поцеловать ее, стать ближе к ней.
— Я боюсь, — честно призналась она, — я не свободна, да и у тебя непростое прошлое. Леша, не совершаем ли мы ошибки?
Он улыбнулся, улыбка получилась грустной, но от того не менее красивой.
— Лучше жалеть о том, что сделано, чем о том, что сделать струсил.
Катя рассмеялась. Как точно он все сказал! Двенадцать лет она сожалела о том, что не пришла к нему на свидание, а теперь что же? Вот она, уже здесь, рядом с ним. Сбежать не получится, слишком крепко Алексей держал ее своей рукой, да и у самой Кати желания сбегать не было. Сердечко колотилось в груди как у испуганного кролика, бежать куда-то не имело смысла. Нужно было набраться храбрости и наконец понять, что именно она чувствует к нему. И чувствует ли вообще? Может быть, все чувства остались там, в далеком школьном прошлом?
— Пошли, куда ты хотел меня отвести?
Они зашагали в сторону построек. На краю Вахрушевки, неподалеку от реки, стояли старые заброшенные сараи. Когда-то тут был коровник, потом колхоз построил новые здания, более надежные и комфортные, а старые постройки так и остались стоять заброшенными. Порой тут играли мальчишки или девчонки, устанавливали свои правила, а еще ходили на первые свидания, впервые целовались…
Алексей резко остановился возле одной из построек. Дверь в нее была приоткрыта, оттуда шел невероятно манящий аромат соломы. Такой, у Кати голова закружилась от сладкого запаха.
— Сюда я приглашал тебя, — снова улыбка скользнула по губам Алексея, — здесь мы с тобой должны были встретиться. Знаешь, для чего?
Катя была рада тому, что на улице почти стемнело. Возможно, так Алексей бы не заметил того, как залилось краской ее лицо. Вместе они вошли внутрь сарая, и Катя едва сдержала смешок. Посреди постройки возвышался огромный стог сена, такого, при виде которого хотелось взобраться в него, зарыться с головой, а потом счастливо скатиться вниз, добравшись до самого верха.
Алексей подбежал к стогу и с разбегу прыгнул на него. Расхохотался громко, да так заразительно, что Катя сама не удержалась и рассмеялась, а потом нерешительно приблизилась к сену и коснулась его рукой.
— Давай сюда! — крикнул Алексей, — будет весело! Или ты не умеешь веселиться?
Катя прыгнула на стог, он был мягким, но при этом колючим. Сухие травинки впивались в нежную кожу, щекотали ее, порой больно царапали, но все равно было смешно. А еще было легко, спокойно, почти как в детстве, когда не было проблем, забот, думать нужно было только о том, как не схлопотать в школе двойку.
Они, смеясь, катались по стогу, периодически касаясь друг друга руками, Алексей приближался к Кате, пытался притянуть ее к себе, а она умело отстранялась, перекатываясь на другую сторону стога. И так громко они смеялись, так наслаждались свободой, отсутствием проблем, воспоминаниями из детства.
— Какого черта? — мужской голос, прозвучавший в сарае, принадлежал не Алексею. Катя вылезла из стога, сняла с лица сено, чтобы получше разглядеть того, кто находился в одном с ними здании. Увидела и обомлела от ужаса: это был Никита. Даже в темноте, при свете фонарика от его смартфона, было ясно, что их застал в не самых невинных условиях муж Кати.
Она быстро спрыгнула со стога, стряхнула с одежды сено, потом по стойке «смирно» вытянулась рядом с мужем. Лицо Никиты было перекошено от гнева, он стискивал зубы, а на висках явно проглядывали вздувшиеся вены.
— Ты все неправильно понял, — пробормотала Катя, а сама осознала, как глупо и двусмысленно выглядели они с Алексеем в этом интимном месте. Какие тут уж могли быть оправдания?
— Что именно я неправильно понял? — прогремел Никита, — ты на сеновале с каким-то мужиком. Что именно я мог понять неправильно?
Алексей словно из ниоткуда вырос рядом с Никитой и Катей. Отдышался тяжело, потом протянул мужу Кати руку:
— Алексей, друг детства.
Никита не подал руки, только с ненавистью смотрел на своего соперника. Потом схватил за руку Катю и потащил в сторону выхода. Она, словно тряпичная кукла, бежала за ним, спотыкаясь и едва поспевая.
— Когда ты успел приехать? — бормотала она, — почему не предупредил? Аня знает о том, что ты тут? Никита, остановись, я не могу так быстро идти!
Но муж ее словно не слышал. Ни на один из своих вопросов Катя не получила ответа, муж был разъярен, он был готов рвать и метать, а своей рукой больно стискивал руку Кати. Это прикосновение было полной противоположностью того, как держал ее за руку Алексей – нежно, уверенно, безопасно.
Никита буквально втолкнул Катю в родительский дом, потом посмотрел на нее с ненавистью.
— Что ты можешь мне объяснить? — спросил он, — как ты вообще можешь мне что-то объяснять после того, как я своими глазами увидел тебя с другим мужиком на сеновале?
Тут же в большой комнате показались родители Кати, маленькая Анечка, выглядевшая напуганной.
— Никита, ты пугаешь ребенка, — пыталась встрять Зинаида Леонидовна, но Никита только рукой на нее махнул.
— Не лезьте не в свое дело! — крикнул он, — кого вы воспитали? Мерзкую предательницу, которая, стоило ей оказаться в деревне, тут же прыгнула на сеновал со своим бывшим! Или он тебе не бывший? Самый, что ни на есть, настоящий? Давно ты с ним спишь?
— Подбирай слова! — вступился за Катю ее отец.
Катя метнулась в комнату, закрылась там, а потом обессиленно упала на кровать, уткнувшись носом в подушку. Плакала, кусала губы, слышала, как тарабанит в дверь Никита, как плачет Анечка, как ругаются родители. В тот вечер она больше не выходила из комнаты, звуки в доме постепенно стихли, и Катя сама не заметила, как уснула.
Она надеялась на то, что, проснувшись утром, все успокоится. И Никита остынет, и родителям получится убедить его в том, что Катя никогда и никаких отношений с Алексеем не имела.
Однако, выйдя из комнаты, первое, что увидела Катя, было траурное лицо Зинаиды Леонидовны.
— Где Никита? — спросила Катя, — он уехал?
Мать отрицательно замотала головой:
— Куда там. Злой сидит на крыльце. Всю ночь просидел там, видимо, переваривая то, что вчера увидел. У тебя что, и вправду с Лешкой что-то было?
Катя с осуждением посмотрела на мать:
— Мама! Как ты могла подумать? Нет, конечно. Мы просто вспомнили юность, повеселились немного. Никита просто все неправильно понял.
Зинаида Леонидовна покачала головой:
— Ох, дочка, что же теперь будет? Никита видел то, чего видеть не должен был, а ты так легкомысленно поступила.
Спорить со словами матери было бесполезно, потому что Зинаида Леонидовна была права. Катя, не позавтракав, вышла на крыльцо дома, увидела сидевшего на стульчике мужа, выглядел Никита при этом мрачнее тучи.
— Пришла каяться? — спросил он со злобной усмешкой, а Катя поняла, что конструктивного диалога у них не получится. Никита был зол, раздосадован, он ревновал свою жену к другому. Что же, Катя сама была виновата в том, что так получилось, хотя опять-таки ничего плохого не сделала.
— Мне не в чем каяться, Никита, — осторожно ответила она, — ничего между мной и Лешей не было. Это были просто воспоминания из детства, игра…
— Игра? — Никита истерически захохотал, — то есть, если бы я застал его на тебе без штанов, ты бы тоже объяснила это игрой? Какой, интересно? Игрой для взрослых? Ты кому на уши лапшу вешаешь? Спишь с другим, а передо мной невинную овечку строишь?
Никита повышал голос, да так, что проходившие мимо жители деревни с любопытством наблюдали за разворачивавшейся на их глазах сценой. Кате было неловко, в первый же день она привлекла к себе внимание, хотя совершенно не для этого приезжала в Вахрушевку.
— Никита, давай зайдем в дом, спокойно все обговорим, — умоляющим голосом попросила Катя мужа, но Никиту было уже не остановить.
— Мерзавка! — кричал он, подскочив со стула и мечась по крыльцу, — наставила мне рога, а теперь стоишь вся такая белая и пушистая. Смотреть на тебя не могу! Сколько раз ты приезжала сюда? Сколько раз ты ходила на сеновал с этим… Лешей?
— Не говори ерунды! — Катя возразила мужу, но все было тщетно.
— Была бы моя воля, я бы собственными руками тебя придушил! — процедил Никита, приблизившись к Кате, — скрутил бы в бараний рог. Я тебе дал все, ты не работаешь, живешь в свое удовольствие, да еще и с другим якшаешься. Гадина!
Катя снова хотела что-то возразить, но не успела. Проходившие мимо соседские мужчины остановились и обратились к Никите, больше походившему на истеричку, чем на настоящего мужчину.
— Слышь, ты за словами следи! С женщиной разговариваешь все-таки.
— Идите лесом, — отозвался Никита, — не лезьте не в свое дело. Это наши семейные разборки, а вы свой нос не суйте в них.
Катя пыталась утащить Никиту в дом, но он уже спустился с крыльца и стоял нос к носу с одним из соседских парней, вступившихся на Катю.
— Может, она и тебя ублажила, что ты такой добренький? — слова Никиты звучали грубо и грязно, Кате даже стыдно стало. Как она могла столько лет жить с этим мужчиной, который с такой легкостью опускал ее в глазах посторонних людей?
На улице уже почти завязалась драка. Откуда ни возьмись появился сам Алексей, он оттащил своего приятеля от Никиты, а тот все рвался в бой, размахивая кулаками. Кате было стыдно, она уже не сдерживала своих слез, а Никита не переставал поливать ее грязью и делал это на глазах не только у соседей, но еще и у собственной дочери.
— Ты хоть бы ребенка пожалел, — сказал ему Алексей.
— Ребенка? Да я вообще отсужу у этой дряни свою дочь! Будет Аня жить со мной и моей матерью, а Катьку на пушечный выстрел на подпущу к Анюте.
Катя рыдала, прижимая к себе Анечку, дочка тоже хлюпала носом и умоляла папу успокоиться. С огромным трудом конфликт был устранен, и все благодаря стараниям Зинаиды Леонидовны. Она вынесла из дома ведро с холодной водой и окатила им и своего незадачливого зятя, и Алексея, пытавшегося отстоять честь Кати.
На том и разошлись. Никита, уезжая в тот день в город, еще раз пригрозил Кате кулаком:
— Только вернись домой, я тебе такое устрою! И даже не смей звонить мне и писать. Я подаю на развод!
Катя молча кивнула, радуясь тому, что все хотя бы обошлось без жертв. Аня уже успокоилась, уснула в родительской комнате, а Катя с Зинаидой Леонидовной сидели в большой комнате и обсуждали последствия поступка, совершенного Катериной накануне.
— Неужели он и вправду подаст на развод? — Катя хваталась за голову, вытирала слезы и шмыгала носом, — ладно развод, но дочка… Я не отдам ему Аню. Мама, я без нее не смогу.
— Нужно что-то решать, — твердо ответила Зинаида Леонидовна, — не пори горячку. Поговори с мужем, ты ведь его любишь? Семью хочешь сохранить?
Катя молчала. Наверное, да. Или нет? Она сама не понимала, чего она хочет. Она запуталась в себе и своих чувствах. И было от этого очень страшно.
Приглашаю вас принять участие в розыгрыше.
Интересно Ваше мнение, делитесь своими историями, а лучшее поощрение лайк и подписка.