Очнулся он на диване своего кабинета, её голова на его плече, и её тело струится в его руках. Нега и истома! Её лицо в слезах и шёпот:
– Я обманула тебя в первый раз. Мне было так хорошо, что хотела кричать. Я прокусила губу из вредности.
Мэтт, покрывая её лицо поцелуями, прошептал:
– Хорошо! Значит, мне просто всё приснилось. Не хочу никуда идти, дай я послушаю, как они стучат ножками, хочу поцеловать.
Счастливый смех Дины.
– Глyпeнький, им же всего несколько минут!
– Всё равно, хочу и поцелую, – и целовал её живот.
Стук в дверь.
Он сдёрнул со спинки дивана огромную шаль невероятно синего цвета в бирюзовых и сиреневых лилиях и одним движением руки накрыл свою возлюбленную.
– Завернись, Конфетка! Я иду.
Мэтт встал, подошёл к двери, он ещё помнил вкус её кожи, помнил пережитый восторг. Тело ещё желало продолжения, Он обернулся и… Проснулся.
Мэтт ошеломлённо огляделся, он лежал на дорожке сада. Радуга всё ещё сияла, было тихо. Он вскочил.
– Где?! – непролитые слёзы ярости и разочарования жгли его глаза.
Посмотрел на дядю, тот печально улыбнулся ему.
– Значит вот от чего я прятался? Это же так… Глупец! Арней! Я больше не боюсь, – Мэтт буквально рычал. – Я не трус, я справлюсь! Даже если она разлюбит. Пусть! Оставь мне это чувство. Не хочу сливочно-розовый мир! Не хочу тишины и холодного покоя! Не хочу безразличной серости! Хочу летать! Я всё понял! Могут летать только те, кто умеют любить!
Серебристый смех.
– А как же уравновешенность?
– Какая уравновешенность у человека глухого краскам мира? Я же не жил, а выживал! Я не видел мир, а смотрел на тени от солнца. Слепец! Считал себя самым-самым, а она… Как же я не понял, что она уводила убийц, чтобы вывести меня из-под удара. Меня, мужчину! Ведь так? Не говори, и так всё понятно! Я найду шауран! Узнаю, что они задумали. Когда я уничтожу их, может мир Итира опять станет цвести.
Серебристый смех и звонкий голос провозгласил:
– Я не могу с этого времени влиять ни на твои поступки, ни на действия, ибо ты прошёл все испытания. Ты свободен в помыслах! Я, как Вент твоего мира, дарую тебе Право на его защиту. Защити его! Керн, запомни! Праву учатся.
Радуга исчезла, и Мэтт сел на землю, он никак не мог прийти в себя, потом поднял глаза.
– Дядя, что за Право?
– Право на защиту свободы и равновесия. Если не обучишься, то можешь потерять Право, – дядя усмехнулся. – Это учетверенная сила любого каи. Это мощь и чутьё!
– Понятно, значит буду учиться! Но ведь на неё охота! Дядя, её надо найти.
Мастер Очер подошел к ним.
– Охи-охи! Не надо искать! Её тоже учат. Керн, у тебя есть месяц. За это время пусть твои коллеги ведут журналистское расследование. Она ведь что-то обнаружила, только это надо делать очень осторожно.
– Скажи, ты служишь Арней, старик?
– Я предстоятель храма Арней, куда тебя и отправят, керн. Там ты будешь учиться. Там очень хорошая библиотека. Танам всю войну искали этот Храм, но так и не нашли. Вот ещё! Соратники теперь знают, что делать и сейчас разойдутся по домам. Возвращаться ни в гостиницу, ни в редакцию нельзя. Тебя отправят в Храм скрытно.
Мэтт и ахнуть не успел, как его закатали в какую-то ткань и передали в руки каких-то людей.
Долгий бег. Всё тело ныло, желая освободиться, но он терпел. Останавливались только, когда его физиология требовала, как они это чувствовали он не знал. Он обратил внимание на то, что те, кто его несли были видимо профессиональными бойцами. С ним никто не разговаривал, он также не испытывал в этом потребности.
Его пеленали в ткань, и опять начинался бег. Мучила жажда, но его поили только раз в день, когда и кормили. Все остановки были у невероятной красоты подземных озер. Дважды его носильщики и сопровождающие с кем-то сражались, а он терпел, так как не мог распутаться.
Однажды его носильщикам стало так трудно, что он приказал ткани упасть, и она послушно свилась в жгуты у его ног. Теперь он бежал свободным и принимал участие в сражениях, а их было много. Многие животные после войны сильно изменились, даже когда-то мелкие многоножки выросли и стали огромными подземными хищниками. Помимо них и ядовитых змей, невероятных размеров, путешественникам пришлось драться с какими странными существами, похожими на гигантских амёб, и с бородатыми червями. Мэтт усмехнулся, их художник, который делал иллюстрации к фантастической повести был бы рад, увидев этих чудищ, он почти угадал их внешний вид.
Неделя пути по подземельям и сражения укрепили дух пробуждённого керна. И всё-таки Мэтт был ошеломлён, когда на берегу голубого озера увидел Храм Арней, который был освещён связками светящихся грибов, похожих на гроздья винограда. Храм был белым, как снег, огромным, как гора, и прекрасным, как мечта!
Взволнованный Мэтт вошёл в Храм. В центре огромного зала, украшенного бирюзой, бил веером фонтан, над которым дрожала радуга. В одном из углов храма была фигура женщины, сидящей скрестив ноги, на лицо которой была накинута каменная вуаль, в другом углу такая же фигура стояла, вытянув открытую ладонь вперёд.
Мэтта провели мимо фигур в комнату, расположенную в глубине Храма, и посадили за стол, заваленный книгами.
– Это все по теории Права и работе с силами, создаваемыми мозгом.
Мэтт покачал головой
– Думаю справлюсь, – он не понимал, почему ему дали месяц.
Жрец Храма, который провел его в комнату, скупо улыбнувшись, отдёрнул занавес. Вдоль стены стояли стеллажи в три человеческих роста, заставленные книгами.
– Это тоже!
– Однако! А как взять книги с верхних полок?
– Приказать, чтобы они спустились к тебе. Не волнуйся, ты сможешь, керн! – спокойно ответил Жрец.
Мэтт прикусил губу. Началось самое трудное принять то, что он читал, и с чем его железобетонный материализм бился на смерть, не позволяя встать и распрямиться.
Он мял и гнул своё сознание, учился использовать свои ресурсы. Жрецы Храма иногда вытаскивали его из комнаты, когда он терял сознание от нервной перегрузки. Тогда начинались массажи и многочасовые тренировки, и затем опять чтение.
Ему было всё равно, что он ел и пил, потому что чувствовал, как у него мало времени. Мэтт жёстко развивал свою волю, подавляя любые желания, кроме желания знать и уметь. Он узнал, что керны в Праве могут трансформировать свой облик в истинный, что сила гнева керна такова, что может уничтожить город, что керн может убить навсегда, лишив возможности перерождения. Излечить же любой керн мог сам, но только своим желанием любить.
Он часами тренировал возможность накопления энергии и развивал удар силой керна, но он был ещё слаб, как керн, к тому же ему не хватало не только знаний, но и времени.
Однажды он не выдержал и упал на колено у сидящей статуи Арней.
– Не имею права просить, но прошу не за себя. Мне не хватает времени. Помоги и защити её! Прими мой дар, как залог истинности моих чувств! – он свирепо зубами рванул запястье, и кровь хлынула на колени статуи Арней.
Кровь исчезла, и раздался голос Вента:
– Я дам тебе год! Здесь пройдёт день. Не бойся, я смогу её защитить!
Мэтт вошёл в комнату, где лежали книги и не удивился, когда стены сначала почернели, а потом стали переливаться молочно-белым светом, который периодически рассыпался на все цвета радуги.
Обложившись манускриптами и книгами, он погрузился в изучение Права кернов. Право было сложным, при малейшем нарушении равновесии керн терял Право и мог рассчитывать только на природную энергию. В книгах было много примеров борьбы кернов, их успехов и ошибок в других мирах. Он читал и читал.
Сомневаясь в своём умении чувствовать равновесие, Мэтт бесконечными тренировками усиливал свою мощь. Он не знал, кто приносил еду, откуда вдруг появлялся бассейн с водой. Иногда, в отчаянии на свою тyпocть, он часами лежал на полу, восстанавливая энергию. Ему снились странные сны, но проснувшись, Мэтт не помнил их, в памяти остались только ощущения тревоги и восторга.
Однажды, когда он спал, его кто-то тронул за плечо. Мэтт раскрыл глаза и увидел изумленное лицо дяди. Мэтт почесал бороду, отросшую до пояса, и отбросил на спину длинные волосы.
– Ох, мне бы её сбрить. Что, неужели год прошёл?
Дядя пожал плечами.
– Вообще ты заперся в библиотеке на весь день, и никто не мог войти. Вызвали меня, и я легко открыл дверь. Но, как вижу, для тебя это был больше, чем день. Собирайся! Моя задача познакомить тебя ещё с одним керном. Он согласен помочь нам в борьбе с шауран.
Мэтт радостно улыбнулся.
– Я рад, что у нас есть союзник, но сначала душ и парикмахер.
– У меня нет слов, – дядя покачал головой
– Ну брось! Я оброс как снежная обезьяна. Сам подумай, я был здесь год! Ну я же напугаю этого керна.
Дядя засмеялся
– Давай, как покинем Храм, то приведёшь себя в порядок. Пора тебе домой! Думаю, что можно успеть всё.
Конец главы
Предыдущая часть:
Подборка со всеми главами: