оглавление канала, часть 1-я
Ему очень понравился эффект, который он на меня произвел. Опять хрипло заквохкал, изображая веселье, а потом довольным голосом, проговорил:
- Ну что… Яблоко от яблони и все такое прочее, да? – Я все еще таращилась на него, не в силах произнести ни слова. А он приблизил ко мне свое лицо, и вкрадчиво проговорил, понижая голос до шепота:
- Я знал, что тебе понравится…
В его глазах мелькнуло что-то… Даже не знаю, как назвать. Словно испуганная искра, нечаянно вылетевшая из костра, выстрелила из горевшего полена, высвечивая его сущность. Только одно мгновение, но мне этого было достаточно. Внезапная догадка молнией промелькнула у меня в голове. Я заставила себя усмехнуться, и сипло выдавила с некоторым облегчением:
- Ты – не Егор…
Его глаза зло блеснули, гримаса ненависти исказила такие знакомые и родные черты лица. Видеть это было выше моих сил, почти невыносимо, и не выдержав, я прикрыла глаза. Он отшатнулся от меня, прошипев ядовито:
- Надо было догадаться, что тебя не обманет облик… Ну что ж… Сейчас это не имеет значения…. – Он на мгновение замолчал, а потом, коротко хохотнув добавил: - Знаешь, говорят, родители возрождаются в своих детях. При жизни мне не удалось воплотить это выражение в жизнь. Зато, после смерти, я с лихвой компенсировал сию максиму. Согласись, в этом есть что-то… судьбоносное!!! Я продолжу жить в моем сыне не в переносном, а в прямом смысле!! – И он принялся смеяться своим квакающим смехом, от которого у меня становилось кисло во рту от подступающей тошноты.
Я едва сдерживала себя, чтобы не высказать ему все, что я по этому поводу думаю, прекрасно понимая, что это будут только мои эмоции, которые не принесут результата. Поэтому, держалась изо всех сил. Прекратив смеяться, и видя, что я не реагирую на его слова, он принялся меня разглядывать, словно новую машину , в которой только сейчас обнаружил некий дефект, а я опять закрыла глаза, но уже по другой причине. Собрав всю свою сосредоточенность, на которую я сейчас была только способна, постаравшись отодвинуть собственные чувства на задний план (смею уверить, что далось мне сие не без значительных усилий), я попыталась проникнуть внутрь этого разума, который овладел телом Егора. Если под воздействием препаратов Образова, аура Егора была подавлена, и я могла видеть только серую дымку, то сейчас внутри кипело, как в чертовом котле, черное облако с красноватыми всполохами, напоминающими отблески сухих «воробьиных» гроз. И весь этот клокочущий мрак внезапно двинулся на меня, стараясь захватить меня, всосать внутрь, в свою чудовищную, ненасытную утробу голодного хищника чтобы растворить без остатка. У меня сдавило от боли виски, к горлу подступила тошнота, будто я опять получила по голове, но этот удар был намного жестче. Я попыталась отшатнуться, позабыв, что сижу возле стены, и непроизвольно, инстинктивно вскинув связанные руки к голове, пытаясь беспомощно ими закрыться от надвигающегося кошмара. Надо мной раздался очередной хриплый клекот. Определенно, этого гада сегодня веселило все вокруг!
- Что, сучка, не ожидала…?! Второй раз твой номер не пройдет!!! Я не тот, что был прежде! Эти идиоты, - он кивнул головой в темноту коридора, где, как я предполагала, находилась вся наша компания, - только облегчили мне все, вколов какую-то дрянь в это тело. Сознание было отключено, и мне не составило труда внедриться. С твоей подружкой ничего не вышло, сработала какая-то защита. Но сейчас… Сейчас я доведу начатое до конца, и ты мне в этом поможешь! - И он, позабыв, что совсем недавно ругал Степана за тычки, которые тот отвешивал мне, пнул меня, не в силах сдерживать злобу.
На фоне удара, который я получила при попытке проникнуть в его голову, этот пинок я почти не заметила. Облизала губы, заставив себя улыбнуться, и с дозированной долей яда, проговорила:
- Что же вы, Аркадий Анатольевич, совсем себя сдерживать не умеете… Или не удержались на радостях, что обрели, наконец, конечности? Смею вам напомнить, что это тело – есть тело вашего сына, так что вы уж как-то побережнее. А то мне потом Егора самой лечить опять придется… - Напрашиваясь на очередной пинок, я преследовала некую цель. Мне нужно было его разговорить, чтобы понять до конца, что он задумал. А человек, не умеющий сдерживать свои эмоции, способен наговорить многое.
Разумеется, он рассвирепел. Попинав меня, впрочем, без особого усердия, еще немного, устал, и присел напротив на корточках с ненавистью глядя, как я морщусь от боли. Ребра, конечно, у меня трещали, но я терпела, сколько могла. Вытирая кровь из разбитой губы связанными руками, прохрипела:
- На что ты рассчитываешь, идиот?? Что я сейчас расплачусь и побегу выполнять твои приказания? Ага, щас… Только вот отдышусь немного, сбегаю цветы полью и тут же вернусь, и сразу все сделаю. Кстати, а что я должна делать? – С едва преувеличенным любопытством я посмотрела на него.
Криво усмехнувшись, он просипел:
- Ты должна открыть один из этих чертовых сундуков. Я уверен, ты даже знаешь, какой из них. Я теперь много чего про тебя знаю… Эх, - отвлекся он немного от основной темы, - если бы мне с самого начала знать то, что я знаю теперь…!!! Но ничего… Так даже лучше получилось. Теперь у меня зато, снова молодое и здоровое тело… - Он принялся осматривать себя, словно баба на сносях, поглаживая живот. – Знала бы ты, сучка, сколько мне пришлось вынести, чего стоило вырваться ОТТУДА… Там ведь деньги не в почете. Но нашлись лазейки и ТАМ. Я знал, что рано или поздно, ты опять придешь в это подземелье. И я ждал, ох, как я тебя ждал… ! И вот, дождался. – Тут он, поняв, что так и не сказал, чего конкретно, в конечном итоге, ждет от меня, утратил несколько свою лиричность, с которой говорил о своих «мытарствах», и сердито продолжил: - Так вот… Ты откроешь этот сундук и прочтешь заклинание по перемещению душ. Уверен, ты справишься… Текст там написан не по-нашему, но я уверен, что ты справишься. - Желчная улыбка искривила красивую линию губ, которые когда-то целовали меня.
Видеть это было невыносимо, и я опять закрыла глаза, твердя про себя, что это вовсе не Егор, не тот человек, которого я так люблю и который любит меня. Холодов (пока я буду называть его так), поднялся и крикнул в глубь коридора: - Степан, проверь хорошо ли связаны пленники, оставь их там, и веди сюда, эту чокнутую. Возьмем ее с собой для страховки. Да поторопись, время дорого!!
А я задумалась. Интересно, куда это он так торопится? А ответ был прост и лежал, можно сказать на поверхности. Ведь он сам мне сказал причину этой спешки, а я, дура, поддавшись эмоциям, совсем выпустила это из виду! Введенный препарат этими горе-«экспедиторами», блокировал сознание. И Егор при внедрении папаши не мог ему сопротивляться! Но ведь действие препарата скоро может закончиться, и тогда… Что будет тогда, мне додумать не дали. За шкирку, словно нашкодившего щенка, Холодов поднял меня на ноги, прошипев в лицо:
- И не вздумай выкинуть какой-нибудь фокус. Сама знаешь, на что я способен. Голову твоей подруги отрежу на счет раз! Ну а с потерей любимого, тебе, уж прости, придется смириться… Я на эту роль не гожусь. Да и потом, на что ты мне, когда я буду владеть усадьбой и Веревкинским кладом, до которого вы так и не добрались. Я себе лучше найду. А может, вообще, все продам, на кой черт сдался мне этот старый дом! – Потом, секунду подумав, проговорил, скорее самому себе, чем мне: - Нет, усадьбу продавать нельзя. Здесь скрыто столько… - Тут он опомнился, что наболтал лишнего. Погрозил мне пальцем с хитрым прищуром, и опять принялся кудахтать.
Мне слушать эти икающие звуки уже порядком поднадоело, но приходилось пока терпеть. Ситуация, в целом, была понятна, ну а детали узнаю по мере продвижения к овальной комнате. Поэтому, смысла корчить из себя безобидную напуганную дурочку больше не видела. И я, не отказывая себе ни в чем, въехала ему со всей силы, которые мне придали собственные эмоции, головой ему в лицо. Правда, сначала хотела ногой в известное место, особо болезненное у мужчин, но потом подумала, что нам с Егором еще надо будет деточек рожать. А тут, неровен час, после моего удара… В общем, передумала, и выбрала его физиономию. Она ведь заживет.
Удар получился чуть сильнее чем даже я сама ожидала. Скорее, это произошло не из-за его силы, а из-за внезапности нападения. Холодов отлетел к стене, знатно припечатавшись к ней спиной, а из носа тут же потекла кровавая юшка. Голова у меня, конечно, загудела, но ради того, чтобы не слышать уже больше этого кудахтанья, я была готова потерпеть. Сказать, что он был в бешенстве – это значит здорово приуменьшить ситуацию. Понятное дело, жажда порвать меня на мелкие клочья, была самым скромным и безобидным из его желаний, но и совсем дебилом он не был. Понимал, гад, что без меня ему ни за какие коврижки не совершить заклинание по перемещению души, а главное, по закреплению ее в теле. Он занес кулак над моей головой. А я с опозданием подумала, что может он и не такой уж и умный, и эмоции все же возьмут у него верх над расчетливостью? Но изменить что-либо уже, увы, была не в состоянии. Поэтому решила ему напомнить о собственной важности. Вжав голову в плечи, пискнула:
- Без меня хрен кто сможет прочесть заклятие (кстати, о котором я и знать ничего не знала до сего времени, да и сомневалась, что вообще могу сделать то, чего он от меня ждет). А без этого ты так и будешь болтаться между мирами…
Не знаю, мои ли слова его остановили, или же он сам одумался, но кулак он опустил, ограничившись увесистой оплеухой, от которой я опять уселась на пол, и загрустила на некоторое время раздумывая над тем, что у меня сейчас была только одна задача: тянуть и тянуть время, сколько возможно, дожидаясь, когда закончится действие препарата.