Начало:
Предыдущая:
Матвеевна его внимательно выслушала, задумчиво губы поджимая.
Конечно, Иван не всё ей рассказал, только о том, что на подругу ведьма проклятье какое-то наложила, что не может она свой облик обратно принять, и вот он ей теперь помогает, да помощи ищет.
- Да уж, милок, ввязался ты конечно. Но порывы у тебя благородные. – Матвеевна с одобрением взглянула на Ивана: - Не каждый на такое решится, хотя с ведьмой связываться любому человеку опасно. Говоришь, бабушка твоя про ведьму тебе сказала? Ну, не ошиблась она. Есть у нас здесь одна такая. На редкость склочная баба, особенно если настроение у неё плохое. Сложно с ней…
Матвеевна вздохнула тяжело, смотря на парня. Хороший Иван человек, раз готов ради подруги на такое пойти! Но одного его отправлять к склочной бабе совсем не хотелось. Матвеевна вздохнула и махнула рукой:
- Пойду с тобой, подсоблю в разговоре с… этой. Да и две головы лучше, чем одна, верно?
Конечно, не просто так Матвеевна вызвалась помогать Ивану. Чувствовала, что многое он не договаривает, но и старается не врать особо. В общем, помочь ему надобно, да и с ведьмой у Матвеевны свои счёты были, ещё с молодости. А то, что они так мирно бок о бок живут – так это от того, что на глаза друг другу лишний раз не попадаются.
На том Матвеевна и Иван договорились. Переночевал он у старушки, и утром пошли к ведьме, которая как раз за старой мельницей жила.
При свете дня деревня действительно печально выглядела. Между домов паслись коровы, носились дворовые псы, которых спустили с цепей, дома были серые, да обшарпанные, некоторые стояли и вовсе заколоченные, совсем потускневшие. Сжалось сердце у Ивана – ну совсем ведь тоскливая и неприглядная картина! Не должно быть так! Но и сделать с этим ведь он ничего не сможет, а нужно ему сосредоточится на деле, которое он на себя взял.
Матвеевна довольно шустро семенила впереди, и Иван поспешил её догнать. Обошли они кругом мельницу, на дверях которой висел большой, уже ржавый, замок, и пошли по протоптанной тропинке.
Дом у ведьмы был такой себе – весь покосившийся, кривой, подпёртый в нескольких местах бревнами, частично вросший в землю. Одичавшие яблони заслоняли это покосившееся нечто от посторонних глаз. Двора, как такового у ведьмовского дома не было – так, пространство, огороженное несколькими палками, и внутри росли сплошные сорняки вперемешку с какими-то культурами. По крайней мере Иван сразу увидел зеленушку репы, которая была на диво пышной! А ещё от избушки этой тянуло каким-то кислым запахом – словно гора нестиранной одежды это было, а не чьё-то жилище! Матвеевна, которая весьма бодро шла по тропе, недовольно цокнула языком, смотря на кривую поленницу дров, и неодобрительно покачала головой, но всё с такой же уверенностью направилась к распахнутой двери.
На покосившееся крылечко вышла ведьма, и Иван недоумённо заморгал – один в один Матвеевна! Разве что только нечёсаная, и лицо у неё недовольное, и ещё более перекосилось, стоило ей Матвеевну увидать!
- Чего пришла? – осведомилась ведьма, руки в бока упирая и хмурясь. Второго гостя она словно совсем не замечала, и Иван остановился, в недоумении переводя взгляд с одной старушки на другую – никогда такого не видывал! Только слышал, что иногда могут дети родиться, похожие словно две капли воды! Получается, что ведьма и Матвеевна сёстры родные?
- А вот того и пришла. По делу конечно. В дом пустишь, или будет тут языками чесать? – ровно так же, как и сестра, упёрла руки в бока Матвеевна.
Ведьма, наконец, заметила Ивана, и сощурилась уже на него:
- А не о чем нам с тобой разговаривать! Всё уже обговорено давно.
- Да не о том, что, между нами, а о том, что помочь надобно хорошему парню. – Матвеевна махнула рукой. – Давай-ка, пусти нас в дом, и всё обсудим. А там уже сама решишь, помогать или нет.
Ведьма перевела взгляд с Матвеевны на Ивана и обратно, после чего тяжело вздохнула и махнула рукой, их приглашая.
Именно так Иван жилище ведьмы и представлял.
Пахло внутри кислятиной невыносимо, и даже открытая дверь не спасала. Везде были развешаны пучки трав и какие-то ветки и палки; грубо сколоченный, кособокий стол был застелен пожелтевшей от времени скатертью, которая вся была в непонятных пятнах; о чистоте в этом доме точно говорить не приходилось, а когда Иван на лавку сел, так и вовсе почувствовал, что штаны к ней прилипли. Ну что ж, что есть, то есть, особо нет охоты придираться.
- Ну, давай, рассказывай, что у тебя приключилось. Да без вранья – я этого не люблю. – Покосившись на сестру, проговорила ведьма.
Тут Иван всё как на духу уже и рассказал и про Жар-Птицу, и про отшельницу, и о своём желании им помочь. Ведьма поджимала губы и морщилась, да на Матвеевну поглядывала, которая задумчиво склоняла голову на бок – теперь уж полностью всю историю слушая.
- Помочь надобно им, сестрица. Грешки старые может и сможем замолить… - проговорила Матвеевна, когда Иван замолк.
- С чего это мы должны чужие грехи замаливать?
- А с того, что на всём роду нашем грех этот общий. Саму вон, до сих пор корёжит как! А вдруг полегчает?
- Хорошо тебе говорить! – Воскликнула ведьма зло. – Сама-то отмылась, чистенькая сидишь, а ведь мы вместе дар этот принимали!
Начали сёстры ссорится, и Иван понимал, что пока им совсем не до него. Но и сидеть слушать ему совершенно не хотелось – встал тихонько, штаны от лавки отодрав аккуратно, да вышел на свежий воздух. Поглядел он на подобие грядок, что совсем сорняками заросли, да пошёл он эти сорняки дёргать – хотелось себя занять, пока голоса сестёр в доме на разные лады звенели. Видать старый спор между ними, вот и сцепились промеж собой – каждая свою правду доказывает. Стало любопытно Ивану – неужто Матвеевна раньше тоже ведьмой была? Значит она знает толк во всяких таких делах?
А спор, между тем, совсем на повышенных тонах пошёл! Иван, слушая ругань, даже опасался – кабы старушки там не передрались! Пока шум да дело – а он все сорняки и повыдёргивал. Репа просто шикарная у ведьмы росла, тут и говорить нечего! А между репой и лук проглядывал, который радостно свету навстречу потянулся, совсем его сорняки задушили. Сложил Иван сорняки кучкой аккуратной да прислушался – вроде потише стало.
Вернулся он в дом, посмотрел на двух старушек. Которые явно выдохлись и проговорил:
- Не понять мне вашего спора, но просила вам моя бабушка — это передать. – Он достал кулёчек, да положил его на стол. – Но коль откажете, пойду дальше искать. – Решительно проговорил он, голову вскидывая.
- Ишь ты, горячая голова у тебя какая. – Заворчала ведьма, и кулёчек бодро сгребла, развернула, поглядела, потом завернула обратно и протянула Матвеевне. – Ты, соколик, не торопись, да не горячись. Ничего с твоими бабами не случится, столько лет уже птицами летают, ещё потерпят.
Стало Ивану неприятно от взгляда ведьмы, но Матвеевна её вдруг одернула:
- Что ты на парня взъелась? Помочь он хочет, и мы хотим, так ведь? А спор наш мы с тобой позже продолжим, договорились?
Ведьма кивнула, не сводя взгляда с Ивана.
Продолжение:
