Чужая дочь.
— Ты чего такой? С Ниной поругался?
Мать поставила на стол тарелку. Павел вздохнул, от нее ничего не скрыть. Даже сейчас, когда ему уже за 40. Женился на женщине с ребенком, но отцом для Полинки так и не смог стать. Первое время почти не замечал ее, бегает девчонка по дому, в куклы играет. К нему не пристает, и слава богу. Не капризничает, ничего купить не просит. Уезжал на вахту, возвращался, вроде все было хорошо. Нина дочь на него не вешала, любить не заставляла. Семья как семья. Таких вокруг миллионы.
— Понимаешь, я ее терпеть не могу!
Мать Павла удивленно посмотрела на сына:
— Кого? Нину?!
— Нет, Полинку.
— Ты с ума сошел? Она же ребенок!
— Да какой там ребенок! Кобыла 14 летняя!
— Не смей так говорить! Полиночка хорошая девочка. Вон как братика любит. Каждый день с ним возится. Славику всего 5 лет, а уже читать и писать умеет. Не ты и не Нина его научила, а Поля. Скажешь, нет?
— Это правда, любит она с ним в школу играть. Но, понимаешь… Я и сам объяснить не могу, почему она меня так раздражает. Как только Нина забеременела, так начались проблемы. Тяжело нам дался сын, пришлось вахту бросить. А тут какая работа? Копейки! На двоих детей не хватает. Нина болеет постоянно. Устал я, мама.
— Полина причем? Если вы, взрослые, семью содержать не можете? Куском хлеба попрекать ее не смей!
— Я мозгами все понимаю, но справиться с собой не могу. А она чувствует негатив и прячется постоянно в спальне. Боится меня.
— Ты ее бил?!
— Нет, что ты. Но, хочется. За невымытую тарелку, за то что обувь по коридору разбросана.
— Да тебе лечиться надо! К психологу сходить.
— Ты знаешь, надо! Боюсь, что бед натворю.
Детей делить нельзя.
Возле магазина на куче старых бревен сидели мужики. Петрович в старой дырявой куртке, неизменной зимой и летом, рассказывал байки о том, как ходил на корабле по Черному морю. Все слушали с удовольствием, хотя знали, что три месяца на спасательном катере не сделали из него великого боцмана. Пусть болтает, у него сочинять хорошо получается.
— Эй, Пашка, ты чего там на пузо нацепил? Никак, кинжал?
— Представь себе! Настоящий! С Кавказа.
— И зачем он тебе? Курам головы резать или кроликам траву косить?
Старики дружно заржали, сверкая желтыми прокуренными зубами. Павел присел на бревно:
— Чупакабру ловить! Вон, у соседа уток загрызла. А у нас пять цыплят утащила.
Мужики оживились. Самая важная тема в селе: кто разбойничает в сараях, делает подкопы, ворует яйца? У каждого хоть что-то, да пропало со двора.
— А это что у тебя?
— Свисток, сыну купил.
— А Полинке что? Ей тоже надо. Нельзя детей делить!
— Я и не делю! — Павел нахмурился. — Пусть вместе свистят, кто ей запрещает?
— Нужно оно ей больно! Ей уже косметику подавай, выросла девчонка.
— Ага, сейчас! Сопливая еще! — Павел встал и пошагал домой.
Все настроение испортили. Может ее к бабушке жить отправить? А что? Славик в школу пойдет, Нине с одним ребенком легче будет. Может и на работу выйдет. Надо подумать. Матери к тому же помощь в доме и на огороде не помешает. Вот приедет на выходные к ним, надо будет ненароком предложить. Типа, временно. А дальше, как получится. Понравилась эта мысль Павлу. Даже настроение опять поднялось. Надо попробовать.
День рождения.
На улице накрыли стол. Сегодня у Павла день рождение. Пришли гости. Нина и Полинка выносили одно блюдо за другим. Весело, музыка на всю улицу. Звенят стаканы.
— Тетя Нина! Можно Полина пойдет со мной в библиотеку?
Звонкий голос перекрыл шум за столом. Все замолчали и повернулись к калитке. Симпатичный парнишка смело смотрел на гостей.
— Она ведь еще мала, чтобы участвовать в пьянке. Правда, папа? Тем более, таскать спиртное на стол!
Все разом повернулись к директору школы. Это его сын сейчас пытался забрать Полинку таким изощренным способом.
— Ээээ… Да, конечно! Нина, пусть идут? — у директора школы даже щеки покраснели.
— Да, хорошо!
Павел сжал кулаки. Что значит, хорошо?! Ничего хорошего! У Нины ноги болят, она уже и так набегалась. Кто будет стол обслуживать? Он, что ли, Павел?
— Пошли скорее, пока они не передумали!
Парнишка схватил Полинку за руку и потащил со двора.
— Но библиотека сегодня закрыта, — шепотом возразила она.
— Я знаю! Пошли на наш дуб. Я там площадку сделал. У меня бинокль есть. Знаешь, как далеко теперь видно!
Это было здорово! Даже первые дома соседнего села были видны. Край леса, овраг, коровы на поле, почтальон крутит педали на старом велосипеде по грунтовой дороге, оставляя за собой столб пыли.
— Это не ваш Славик?
— Где?
— Вон, там, у самого леса.
Полина никак не могла навести резкость. Наконец поймала фигурку в желтой футболке. Славик! Рядом еще один мальчишка, на голову выше. Стоит спиной, не узнать, кто такой. Не оглядываясь, шагнули в кусты, за которыми начинался густой лес.
— Боже мой! Куда их понесло!
Полинка вбежала во двор:
— Там Славик!
Павел вскочил:
— Где?
— Он пошел в лес!
— Что?! Ты куда смотрела?
Еле сдержался, чтобы не ударить.
— Помочь? — директор еле поднялся из-за стола.
— Я сам! Далеко не уйдет. — Павел бросился бежать со двора.
Нина не смогла встать со стула. Ноги подкосились от страха. Они так привыкли, что за Славиком присматривает сестра, что совсем забыли о сыне. Вроде только что тут бегал, а теперь уже в лесу, до которого почти два километра.
Медведь.
Павел бежал к лесу, задыхаясь от ярости. Библиотека ей понадобилась! Бросила Славика одного. Если с ним что случится, он за себя не отвечает! Все, это предел. Пусть уматывает из дома к чертовой матери! О том, что сам просмотрел сына, даже мысли не мелькнуло.
— Славик! Сынок!
Он бегал между деревьями, кричал, прислушивался, бежал дальше. Время шло, уже пожалел, что отказался от помощи. Может, мужики сами догадаются, раз не вернулся быстро с сыном. Оббегал всю опушку леса и все больше углублялся в чащу, перелезая через поваленные деревья. Зачем полезли в лес? Для чего? Что хотели найти? Тут на несколько километров нет ничего интересного. Разве что малинник. Стоп! Малина! Точно, как он сразу не догадался! Павел резко повернулся и бросился в сторону, туда, где росли заросли сладкой ягоды.
Он ничего не успел подумать. Темная тень обрушилась сбоку, сбивая с ног и обжигая острой болью плечо. Глухой рык, разинутая пасть с красными от малины зубами мелькнула перед лицом, обдавая тяжелым запахом. Медведь! Растерялся лишь на мгновение. Успел перекатиться в сторону. На место, где он только что лежал, с грохотом рухнуло тяжелое тело молодого медведя. Но даже его веса хватило бы вышибить дух из Павла, не увернись он вовремя. Медвежья лапа замахнулась для удара, Павел успел выхватить кинжал. Удар! Взвыли оба! Когти разорвали брюки на бедре, оставляя красные борозды. Медведь сам напоролся на лезвие кинжала. Встал удивленно на дыбы и бросился в кусты, оставляя за собой красный след.
Павел прикрыл глаза, стиснув зубы от боли. Последнее, что увидел, выбегающую на поляну Полинку. Мелькнула мысль: Опять она! Ненавижу! Сквозь уплывающее сознание услышал звук свистка. Славик?!
Папа и дочка.
Руки дрожали. Полинка кинжалом резала штанину на полосы.
— Дядя Паша, миленький, потерпи!
Она наматывала тряпки на ногу, пытаясь остановить кровь. Рванула подол платья, прижала к плечу. Нет, ей одной не справиться!
— Не умирай, родненький! Я сейчас!
Достала из кармана свисток. Резкий звук разнесся над лесом, пугая птиц и загоняя мелкое зверье в норы.
— Помогите! Кто-нибудь!
Будто сотни игл вогнали в мозг звуки свистка. Павел медленно открыл глаза. Полинка была похожа на Лешего. Лохматые волосы с иголками ели, нацепляла, пока бегала по лесу. С опухшими от слез глазами и подтеками на щеках. В порванном платье, испачканном в красное. С безумным от страха взглядом.
— Папка, не умирай!
— Все хорошо… дочка, не волнуйся.
Поднял руку и прижал рыдающую девчонку к себе.
— Теперь все хорошо. Прости меня!
Послышались голоса. Полинка еще раз поднесла к губам свисток.
— Сюда! Они здесь!
— Славик?
Павел попытался подняться.
— Лежи! Не шевелись! Он дома. Сам вернулся.
Откинулся назад, не выпуская руку Полинки.
— Спасибо, дочка!
Другие мои истории: