Наталья убедилась, что ее сожитель Борис задремал после сытного обеда. Осторожно придвинула стул и, стараясь не греметь, достала с верхней полки шкафа старый фотоальбом. Она припрятала его от Бори, чтобы тот случайно не наткнулся на снимки ее покойного мужа — отца Лизы, которая наблюдала за действиями мамы, стоя в дверях.
Пачка фотографий вылетела из альбома и с громким шлепком приземлилась на ковер. Наталья побледнела и испуганно взглянула на Борю. Тот лишь всхрапнул и повернулся на бок. А Лиза раздраженно закатила глаза. Словно у ее мамы не могло быть личной жизни до этого Бори. Словно она всю свою жизнь сидела у окошка и ждала его.
Лизе очень хотелось, чтобы сожитель матери увидел, каким был ее папа. Высоким, атлетически сложенным, симпатичным, как голливудский актер. И улыбка у него была открытой, белозубой. Папа был красавцем. Не то, что облезлый Борис. Он напоминал Лизе кота, которого подобрали с помойки и принесли домой. Отмыли, причесали, накормили и пустили на диван.
Неудивительно, что Наталья прячет от него фотографии. За ревностью, которую Борис называл любовью, скрывались комплексы неполноценности.
Наталья торопливо и очень осторожно сгребла фотографии с пола, прикрыла дверь в комнату, где сопел Борис. Затем прокралась в спальню дочери и только там расслабленно вздохнула, опустившись на кровать.
- Чуть не разбудила!
- Бедный Боря, - ядовито усмехнулась Лиза, - ты едва не сломала его хрупкую психику.
- Ну, во-первых, не Боря. А дядя Боря, - поправила ее Наталья, - а во-вторых, у него такой характер.... Меньше знает, крепче спит.
- Да у него, вроде как, проблем со сном не бывает. Позавидуешь.
- Не бухти! Иди сюда.
Мама похлопала ладонью по кровати. Лиза опустилась рядом и уставилась на первую фотографию. Фотографию отца. Он смотрел со снимка, как живой, как настоящий. Его голубые глаза блестели от счастья, а мама пояснила:
- Он здесь уже поддатый.
- И все равно… красивый, - грустно проговорила Лиза, - я найду себе мужа, похожего на папу.
- Не дай Бог! Знаешь, как твоя бабушка говорила?! С лица воду не пить. А я ее не слушала. Мало того, что вокруг него постоянно бабы околачивались, он еще и выпивал. А что? Друзей было много. То свадьба, то день рождения, то друг машину купил. Нужно, конечно же, обмыть. Целыми днями где-то пропадал. А Боря… он хотя бы не пьет…
- Да-да. И под себя не ходит…
Лиза получила от мамы цепкий, осуждающий взгляд и замолчала.
- Вот, смотри, - Наталья долистала до нужной фотографии, - ты его уже не помнишь. Это мой двоюродный брат — Костя…
И при этом скривила лицо.
Их скрытая вражда длилась десять с лишним лет. Конфликта не было. Просто в один день мама Лизы оборвала все контакты с семьей двоюродного брата. И причина тому была понятна и стара, как мир. Наследство.
- Он встретит тебя на вокзале, - добавила Наталья.
- Мам, а мне обязательно жить у дяди Кости? - Возмутилась Лиза, глядя на него с неприязнью.
- Обязательно! Где еще? Сдашь вступительные экзамены и вернешься домой. А потом тебе дадут общежитие.
- Я не хочу жить с этими… крохоборами!
- Ничего! Поживешь! - Строго осадила ее мама, - денег на съемное жилье у меня нет. Сама знаешь. А этим… я даже копейки не заплачу. Они и так нам задолжали. А к деду Макару не суйся! Поняла?! Пусть подавится своим наследством!
Так получилось, что дедушка Лизы умер молодым. А его родной брат — дед Макар — самым наглым и бесцеремонным образом прибрал все имущество к своим рукам. Мало того, что он один поселился в родительском доме, ходили слухи, что он нашел в огороде настоящий клад. Сокровища, некогда закопанные под яблоней его зажиточным, предусмотрительным и скупым отцом.
Вещи были собраны. На вокзале Наталья вложила в руки дочери деньги и предупредила:
- Это тебе на проезд и на продукты. Тамаре не давай! Я ее знаю. Отберет, а потом будет куском хлеба тебя попрекать. Сама покупай, что нужно…
- Мам… - простонала Лиза, пряча скудную сумму денег в потайной карман, - а может все-таки… съемное жилье?
- Лиз, не начинай! Нету у меня сейчас лишних денег! Поживешь у родственничков. Ничего! Потеснятся. У них квартира большая, денег — куры не клюют. А им все мало! Жмоты!
Наталья первой вошла в плацкартный вагон. Хотела убедиться, что среди попутчиков дочери не будет ни одного подозрительного лица. Убедилась. Кроме мужика с пропитой рожей, сидящего на боковушке и уныло посматривающего в окно, другими попутчиками Лизы оказались женщины и маленький ребенок.
- На станциях не выходи! - Предостерегла Наталья дочку, которая казалась ей сейчас неразумной, совсем неопытной. Она впервые оторвала Лизу от своей юбки и отпустила в другой город одну, - мало ли! Не успеешь! Останешься на станции куковать…
- Мам, ладно. Иди, - Лиза густо покраснела. Мама вроде шептала, но так громко, что слышал весь вагон.
- По улицам не болтайся! И со всякими компаниями там не связывайся! Город большой. На*команов пруд пруди…
- Мам!
- И деньги на всякую ерунду не трать! Экономь! И Тамарке не давай…
- Мам, я поняла.
- Ох, Лизка! - Наталья разревелась, прижимая дочь к себе, - я бы поехала, но ты же знаешь, с работы не отпустят. Да и Борьку одного не оставишь. И этих… скупердяев видеть не хочу…
Последняя причина была самой весомой и верной. Наталье пришлось бы притворяться, любезничать с братом и его женой. А она затаила на них вселенскую обиду. Все, на что хватило Наталью, позвонить двоюродному брату и попросить его приютить ненадолго ее дочку. Костя согласился. Как Наталье показалось, с неохотой, изначально заручившись согласием жены.
- И ни с кем тут языком не чеши! - Так же громко прошипела Наталья, - сумку под подушку спрячь!
- Мама! Ты еще погромче крикни!
- Я тебя знаю! - Возразила мама. - тебя облапошить, как два пальца…. Кхм… - Наталья отстранилась, утерла слезы и добавила плачевным тоном, - в общем, ты меня поняла. И звони! Хорошо! На каждой станции. И как доберешься, тоже позвони. Как из поезда выйдешь…
- Мам! Поезд отправляется.
- Ну, все! Все… - Всхлипывая кивнула Наталья, пятясь по проходу, - бутерброды в первую очередь ешь. Испортятся…
Мама все говорила и говорила. Еще и проводнице наказала присматривать за Лизой. Даже попутчица Лизы не следила за своим маленьким ребенком, как пеклась о взрослой дочери Наталья. Она утирала слезы, стоя на перроне, а Лиза долго махала в окно, пока силуэт ее мамы не исчез.
Лизе стало очень грустно, до слез. Она сидела на полке и теребила в руках сумку.
- А мы в гости едем, - неожиданно обратилась к ней женщина. Так, что Лиза вздрогнула, вспомнив наставления мамы, - а вы?
- А я… - Лиза прижала к себе сумку, словно кто-то хотел ее отобрать, и несмело сказала, - я… в мединститут… поступать.
Она не заметила, как разговорилась. Вскоре все попутчики Лизы узнали, что она хочет стать врачом. И не каким-нибудь обычным, а хирургом. А жить будет у родственников, которых видела в последний раз, когда была совсем ребенком. Когда был жив ее любимый дед. Дедушка Лизы был добрым и веселым, а его брат… дед Макар… противный и злобный старикашка. С ним она встречаться не хотела. А если вдруг увидит… молчать не будет. Это точно! И выскажет все ему в лицо.
- А это… мой папа! - Лиза с гордостью протянула женщине снимок отца. Тот самый, где, по словам мамы, он уже изрядно поддатый. - Красивый. Правда?
- Да, - сдержано кивнула замужняя особа.
- Он на подъемном кране работал. Он упал с высоты и… разбился.
По словам мамы, папа и тогда был поддатым, но об этом Лиза умолчала. Для нее папа был героем. Только настоящие герои не боятся высоты. В детстве Лиза гордилась отцом и хвасталась перед друзьями, какой ее папа смелый. Таким, по ее мнению, и должен быть мужчина. Таких, как он, днем с огнем не сыскать. Мама много лет искала. Не нашла. Зато откопала где-то облезлого Бориса…
А дядя Костя оказался солидным мужчиной. Совсем не таким, как на фотографии. Лиза ни за что бы его не узнала. Он уже топтался на перроне. Мама отправила ему номер вагона, подробно описала, как выглядит и во что одета ее дочь. Константин увидел племянницу первым и махнул рукой:
- Лиза!
Она настороженно нахмурила брови, приближаясь к дяде Косте медленно и осторожно, как к заклятому врагу. А тот улыбнулся:
- Ну, привет!
- Здравствуйте, - Лиза остановилась в метре.
- Как ты выросла! Сколько времени прошло?! Ты меня, наверное, не помнишь?!
- Помню, - соврала она, - и мама много мне про вас рассказывала. И про деда Макара тоже.
- Да… - Константин слегка замялся, ощутив в ее тоне недоброжелательные нотки, - дед старый уже. Ноги болят…
- А совесть не мучает? - Выпалила Лиза. Константин настороженно прищурил глаза. Словно пытался понять, кому адресован щекотливый вопрос? Деду Макару? Или ему самому?
Константин откашлялся и махнул в сторону вокзала:
- Ну… пойдем.
Лиза отыскала в сумке телефон. Хотела успокоить маму. И на всякий случай запустила пальцы в потайной карман. Пусто. Денег нет...