Дариус очнулся в неистовом вихре воспоминаний, который обрушился на него с необычайной силой. Сначала он был захвачен бурей светлых и тёмных образов, которая заполнила его сознание. Яркие, как солнечные лучи в ясный день, воспоминания детства налились светом и радостью. Он вновь увидел себя на утренних лугах, где золотистое солнце рисовало причудливые узоры на зелёной траве. Запах свежескошенной травы, смешанный с ароматом цветов, наполнял воздух, и он снова ощущал это сладкое, почти неуловимое прикосновение природы к своему лицу. Каждый шаг в этом летнем мире был полон веселья и свободы, напоминая ему о беззаветной привязанности к брату. Их совместные игры – беготня по полям, смех, звучащий как весёлая мелодия, которая эхом отзывалась в их сердцах.
Но в этом празднике радости начали всплывать тёмные образы. Воспоминания о сложных моментах, когда тени сомнений и страха поглощали светлые дни, пришли следом. Он вновь пережил ночи, наполненные невыразимой тревогой, когда глубокие раны и утраты оставляли незаживающие раны на его душе. Тёмный туман, казалось, окутывал его, словно покрывало из ледяной пустоты. Холод пронизывал его изнутри, охватывая и обвивая, словно он был погружён в глухую, непроглядную бездну, где не было ни звука, ни света, только удушающая тишина.
Но сквозь этот хаос он ощутил прикосновение невидимой руки, которая неумолимо вела его вперёд. Эта рука, сотканная из всех воспоминаний и эмоций, обняла его, неся сквозь абсолютный холод и пустоту, как бы возвращая его к самому себе. В глубинах этого ледяного одиночества, среди пустоты и мрака, он почувствовал слабое, но неугасаемое тепло. Это было тепло внутреннего огня, который разгорался в его душе, начинал разрывать холодные оковы, останавливая её опустошение. Сначала слабый, как дуновение лёгкого ветерка, этот огонь постепенно становился всё ярче, распространяя свет и тепло по всему его существу.
С этим внутренним светом он ощущал, как тёплое чувство любви и надежды охватывает его. Эта любовь, когда-то кажущаяся крошечной искрой, теперь как пламя, разгорающееся в его сердце, даровало уверенность и жизненную силу. Светлый, тёплый образ проникал в его душу, вытесняя тёмные уголки и мрак, приносил новую надежду и решимость. Тёплый свет любви и заботы, казалось, наполнял его до краёв, превращая тьму в свет и холод в тепло, пробуждая в нём новое чувство жизни и стремление жить.
Следом за светлыми и тёмными воспоминаниями, в сознание Дариуса стали проникать размышления о Камне Истины и Менлосе. Эти мысли ворвались в его разум мощной волной, словно водоворот, затягивающий в свои глубины.
Образ Камня Истины, когда он возник в его разуме, был полон таинственного блеска и загадочного сияния. Дариус увидел его величественную форму, переливающуюся всеми цветами радуги, как драгоценный камень, заключённый в чарующий свет. Этот свет не просто ослеплял, но и наполнял его чувством бесконечной и великой силы. Он ощущал, как Камень манит его к себе, как невидимые нити судьбы связывают его с этим творением.
Постепенно мысли о Камне Истины переплелись с размышлениями о Менлосе. Образ Менлоса, как энергетического поля, пронизывающего всю сущность, вспыхивал в его разуме. Это поле, невидимое, но ощутимое, заполняло пространство вокруг него, как неизменная сила, пронизывающая каждую частицу его существования. Менлос был универсальной энергией, проникающей в каждую частицу бытия, создавая сложное взаимодействие между всеми элементами реальности.
С этими мыслями пришло осознание, что Камень Истины и Менлос представляют собой две противоположные, но взаимосвязанные силы. Камень Истины светился надеждой и возможностями, в то время как Менлос создавал поле, которое определяло его связь с реальностью. Дариус ощущал, как эти силы притягиваются и отталкиваются друг от друга, создавая сложное и опасное сочетание энергии вокруг него.
С каждым мгновением его осознание становилось всё яснее. Он понял, что борьба между этими силами отражает и его внутреннюю борьбу. Дариус чувствовал, что его душа находится в центре этого противостояния, где Камень Истины и Менлос сливаются и расходятся, создавая поток энергии, который определяет его дальнейший путь. Это осознание наполняло его внутренней решимостью и готовностью принять любой вызов, который появится на его пути.
И тут, словно раскат молнии, ослепляющий и наполняющий искрящимся светом всё вокруг, в сознании Дариуса прозвучало одно слово: «возвращайся». Это слово было не просто звуком, а мощным импульсом, пронизанным глубокой и всепоглощающей любовью брата. Его сила была настолько велика, что наполнила душу Дариуса таким светом и теплом, что всё внутри него перевернулось и завибрировало.
Чувство было столь мощным, что казалось, будто в груди Дариуса разверзлась целая вселенная эмоций. Сердце, будто дремлющий вулкан, извергало поток чистых, искренних слёз радости, от которых его душа словно ожила и забурлила в ритме неизмеримого счастья. Это переживание было таким глубоким и всепоглощающим, что Дариус почувствовал, как все его внутренние страхи и сомнения растворяются в этом потоке любви, как лед, тающий под лучами яркого солнечного света.
«Возвращайся» было не просто приказом, а криком души, наполненным нежностью и бесконечной верностью. Оно пробудило в нём невероятное чувство связи с братом, с теми моментами детства, когда они были единым целым, и с теми бесконечными обещаниями, которые они дали друг другу. Энергия этого слова пронизывала каждую частицу его сущности, возвращая его к самим основам его существования и придавая ему силу и решимость для того, чтобы снова найти путь домой.
Дариус ощутил невидимую нить энергии, которая, казалось, исходила одновременно из ниоткуда и отовсюду. Эта энергия была тонкой, но мощной, как струя светлого света, пронизывающая вселенную. Он почувствовал её как едва уловимый поток, мягко касающийся его сущности, как нежное прикосновение невидимых рук, приводящее в движение глубины его внутреннего мира.
Постепенно он научился чувствовать и принимать этот поток, позволяя ему сливаться с собственной энергией. Энергия проникала в него, заполняя его пустоты и прорисовывая новые границы, придавая сил и осознания. С каждым мгновением Дариус становился всё более уверенным, ощущая, как силы вновь собираются в его внутреннем пространстве, словно отголоски давно забытых возможностей и знаний.
Эта нить энергии вела его к выходу из неопределённой сущности, в которой он находился. Он чувствовал, как постепенно его разум и душа начинают распутываться из сложных теней и мрака, освобождаясь от беспорядка и хаоса. С каждым шагом он приближался к ясности и определённости, к осознанию своего истинного положения и состояния. Ощущение растущей силы и внутренней гармонии наполняло его, придавая уверенность в том, что он способен выйти из этой бесконечной бездны и вновь найти путь назад к своему брату и к миру, который ждал его возвращения.
Череда образов и мыслей закрутилась перед Дариусом, словно вихрь, уносящий его в поток воспоминаний и осознаний. Он видел Лионеля, его лицо, полное тревоги, мелькало перед его глазами, как в мерцании света. Внезапно перед ним возникли образы иллюзий, изысканные и сложные, как переплетённые нити в сложном узоре, полные тайн и магической мощи.
Иллюзия, сплетённая с душой, изумительное и страшное создание, стало живым перед его внутренним взором. Эти образы сочетались в сложную симфонию, показывая, как магия и душа переплетаются в единое целое, порой непостижимо сложное и невообразимо мощное.
Затем, в поток воспоминаний влилась библиотека, её величие и бесконечность заполнили сознание Дариуса. Он увидел её бесконечные залы, полные древних книг и таинственных свитков, которые хранили знания и секреты из самых далёких уголков времени и пространства. Библиотека, олицетворение мудрости и силы, стала светом в мраке его разума, как маяк, ведущий его к пониманию и освобождению.
Дариус, погружённый в хаос своих мыслей, отчаянно искал выход из бездны, в которую он был втянут. Он чувствовал, как силы его могут иссякнуть в любой момент, и его разум метался в поисках спасения, перебирая различные пути.
В глубинах сознания, где царило смятение, возник образ великого мага Эрина Луцениса, создателя величественной библиотеки. Образ Эрина, окружённый аурой мудрости и силы, возник перед ним, как ясный маяк в бурном океане.
Дариус молил этот образ о наставлении, он сосредоточился на мыслях о Луценисе, впитывая в себя каждое слово и каждую искру магической силы, исходящие от него. Словно в ответ на его мольбы, в сознании Дариуса начали возникать образы и знаки, наполненные глубоким смыслом и пониманием. Он чувствовал, как его внутренний мир наполняется тихой, но мощной энергией, направленной на разрешение его поисков и нахождение выхода из этого неизведанного пространства.
Дариус, погружённый в сплетение своих чувств и размышлений, вдруг ощутил, как образы начинают сливаться в одно целое. Среди всех хаотичных мыслей и мозаики воспоминаний, он ясно почувствовал присутствие образа великого мага Эрина Луцениса. Этот образ был не просто видимым, но ощутимым, словно он проникал в самую суть Дариуса.
Эрин, как будто обладая собственным сознанием, передал Дариусу молчаливое, но чрезвычайно ясное послание: стать самим Эрином. В этом образе заключалась глубокая истина, которая проникала в самую сердцевину существования Дариуса. Он ощутил, как это послание пронизывает его как молния, пронзая его внутренний мир с поразительной ясностью и силой.
Все его мысли и чувства сосредоточились на этом одном требовании. Дариус почувствовал, как образ Эрина растекается по его сознанию, заполняя его целиком, словно волна, заполняющая пустое пространство. Внутри него разгорелся огонь осознания и решимости, и он принял это послание со всей силой, которую только мог обрести.
Его сознание, казалось, обострилось, настраиваясь на вибрации Эрина. Он понял, что должен соединить свои силы с теми, что олицетворяет великий маг, стать тем, кем он был — не только физически, но и духовно. Это стало его целью, его смыслом, и он сосредоточил всю свою энергию на том, чтобы воплотить это требование в действительность, почувствовав, как его собственная суть начинает преобразовываться и обретать новую форму.
Дариус, осознавая, что ему нужно использовать все свои силы и ресурсы, сосредоточился на разрушении связи, которая связывала иллюзию с Лионелем. Он чувствовал, как эта связь ослабевала под его напряжением, и его разум сосредоточился на том, чтобы разорвать её окончательно. Мгновения тянулись, пока он чувствовал, как невидимые нити иллюзии начали расплетаться, словно изысканная паутина, которую он разрывает с особой осторожностью.
Как только связь с Лионелем была окончательно разорвана, Дариус направил свои силы на новый образ – образ великого мага Эрина Луцениса. Он сосредоточил всю свою волю на том, чтобы перенаправить силу иллюзии к этому образу, ощущая, как его собственное внутреннее сознание переключается на новую цель.
Процесс был сложным и требовал глубокого сосредоточения, но Дариус чувствовал, как его энергия и сила начинают направляться в новое русло. Иллюзия, ранее привязанная к Лионелю, теперь начала срастаться с образом Эрина. Он направил её, как могучий поток, к этому образу, позволяя энергии соединиться с ним и усилить его присутствие в его сознании.
Тепло и свет, исходящие от образа Эрина, начали заполнять пространство вокруг Дариуса, преобразовывая его собственные чувства и восприятие. Энергия иллюзии, теперь объединённая с образом Эрина, стала источником новой силы и ясности, которая пронизывала его сознание, привнося с собой ощущение внутреннего спокойствия и уверенности.
Дариус ощутил головокружение, когда всё вокруг него стало расплетаться и рассыпаться, словно зыбкая ткань реальности, разрываемая на куски. Свет и тень безумно менялись местами, создавая завораживающий и пугающий калейдоскоп. Образы мелькали перед его глазами, как молнии в шторм, каждый миг новый и неуловимый. Он не успевал осознавать, как один образ сменяется тысячей других, погружая его в бесконечность и хаос.
Постепенно, среди этого бушующего океана времени, он почувствовал, как погружается всё глубже, словно пытаясь достичь дна неведомой стихии. Мощные волны света и тени, переворачиваясь, захватывали его и не отпускали, будто он был морским исследователем в подводном мире бесконечных просторов.
Когда он наконец коснулся дна, он ощутил твёрдую, крепкую поверхность под собой. Это было ощущение, будто он прикоснулся к кристально чистому основанию, которое внезапно дало ему чувство ориентира – где верх, а где низ. Всё вокруг, когда-то казавшееся мозаикой света и тени, стало растекаться, словно из разбитой чаши, и образовывать новые формы и контуры.
Тьма, которая поглотила всё, начала медленно рассеиваться, как туман, поднимающийся над озером на рассвете. Сперва неуверенно, затем всё более настойчиво, стали проявляться магические факелы. Их тёплое, золотистое свечение создавало мягкие, колеблющиеся световые пятна, которые постепенно прорезали мрак. Эти факелы бросали свет на стены и предметы, которые стали появляться из ничего, словно они были вылеплены из самой тьмы. В их свете начали вырисовываться контуры, структуры и очертания, придавая окружающему пространству четкость и форму.
Каждая деталь, от извивающихся теней до древних символов, появлявшихся на стенах, казалась осязаемой и знакомой, словно Дариус пробуждался в давно забытом, но родном месте. Стены начали приобретать текстуру, превращаясь из гладкой, призрачной тени в более твёрдую, детализированную структуру. Воздух наполнялся мягким светом и лёгким, почти неуловимым звуком, как будто сама реальность снова начала дышать и оживать.
Дариус почувствовал, как всё вокруг него плавно меняется, и его сознание начинает оседать в новом месте. Головокружение и хаос постепенно улеглись, уступая место величественному и спокойному пространству. Когда мрак окончательно рассеялся, перед его глазами открылся просторный зал, настолько огромный, что его края исчезали за горизонтом.
Этот зал был наполнен бесконечным числом стеллажей, которые тянулись в бесконечность, словно утерявшиеся в тумане бескрайние леса. Каждый стеллаж был заполнен свитками, и каждый из них излучал свой особенный свет. Эти свитки не были просто хранителями знаний, они были живыми источниками сияния, которое переливалось от мягкого голубого до яркого золотого, от глубокого изумрудного до ядовито пурпурного. Свет от каждого свитка мерцал и танцевал, создавая в воздухе сложный узор переливающихся оттенков, словно созидание магии и знания.
Зал был пронизан волнами тёплого, уютного света, который мягко отражался от стен и покрывал полы, словно устилая их жемчужной россыпью. Эти стены были украшены причудливыми узорами и древними символами, которые мерцали в такт свету, исходящему от свитков.
Дариус ощущал, как полное тишины пространство наполняется умиротворяющим чувством величия и силы. Его шаги, хоть и тихие, отголоском отдавались в огромном зале, как напоминание о его присутствии в этом священном месте. Чувство благоговения и глубокого уважения охватило его, когда он осознал, что находится среди древних знаний, которые могли быть утеряны или забыты, но теперь снова стали доступными благодаря этому великолепному залу.
Дариус ощутил, что он находится перед входом в Зал Забытых Сказаний, о котором слагали легенды на протяжении тысячелетий. Он стоял перед величественными вратами, которые были выполнены из древнего, тёмного камня, покрытого таинственными рунами и символами, излучающими мягкое, притягательное свечение. Эти врата, казалось, были пропитаны магией и вековой историей, их поверхность была гладкой, как водная гладь, но пронизана трещинами, в которых искрились мельчайшие световые блики.
Когда Дариус приблизился, он заметил, как руны над вратами оживали, расплескивая тонкие волны света, которые образовывали плавные узоры, словно языки пламени. Эти узоры переливались и перемещались, словно живые, приглашая его войти. Внутри сердца Дариуса разгорелось чувство ожидания и трепета, как будто он стоял на границе двух миров – известного и неизведанного.
Лёгкий ветер, проникающий сквозь разрывы врат, приносил с собой шёпоты древних рассказов и магических звуков, которые, казалось, были частью самого здания. Он слышал отголоски голосов, предания о забытых таинствах и древних знаниях, которые могли быть утеряны для мира, но сохранились в этом волшебном месте. Эти шёпоты, казалось, говорили о великих открытиях и страшных тайнах, которые ждали, чтобы быть раскрытыми.
Когда Дариус направился во врата Зала Забытых Сказаний, он почувствовал, как связь с братом начинает ослабевать. Каждое движение в сторону этого величественного зала приносило с собой всё большее чувство утраты, и ощущение слабой, почти неуловимой связи с Эльриданом всё больше угасало. В его сознании развернулась борьба: каждая мысль о брате, каждое воспоминание, связанное с ним, тянули его обратно, словно невидимые нити, удерживающие его на месте.
Дариус стоял перед вратами, которые казались воплощением древних тайн и безмерной мудрости, и внутренние терзания становились всё более мучительными. Он знал, что Эльридан, оставшийся в Луминоре, переживает и беспокоится о нём. Каждый образ и воспоминание о брате вызывало в его сердце глубокую боль, словно острые осколки ранили душу. В то же время, осознание того, что, если он уйдёт сейчас, возможность найти путь в этот легендарный зал может быть утеряна навсегда, не давала ему покоя.
В глубине души он чувствовал, как любовь и долг столкнулись в бурной схватке. В конце концов, мысль о том, что разрушение Менлоса погубит всё, что он и его брат любят, привела его к решению. Он решил войти в Зал Забытых Сказаний, зная, что это может спасти множество жизней, включая жизнь его брата.
Перед тем как сделать последний шаг, Дариус собрал в своей душе всю теплоту и любовь к Эльридану, как если бы она была бесценным сокровищем. Он сконцентрировал это чувство в ярком, живом шаре, который, словно пылающее солнце, разгорался всё ярче и ярче. Этот шар был наполнен не только теплотой, но и всеми его мыслями, эмоциями и беспокойствами, связанными с братом.
Он вложил все свои мысли и чувства, которые захватывали его в этот момент. Эти мысли и эмоции, как живая энергия, наполняли шар, делая его всё более интенсивным и мощным. Затем он направил шар двигаться вдоль энергетической нити, которую создал его брат. Нить была как сияющая тропа, ведущая шар, и по мере того, как шар вращался всё быстрее и быстрее, он окутывал нить своим светом, как ночное небо звёздами. Шар и нить сливали свои энергии, и Дариус чувствовал, как частицы любви и заботы начинают уходить от него, следуя по этому пути.
Когда шар исчез, следуя по пути энергетической связи, в душе Дариуса осталась глубокая печаль. Чувство одиночества, словно тёмные облака, окружило его, охватывая всё существо и разрывая его душу на части. Эта грусть была такая всепоглощающая, что казалось, её не смогут выдержать ни его разум, ни сердце. Он чувствовал, как каждое его движение и каждый вздох наполняются тяжестью этого прощания. Но он знал, что принял правильное решение и что именно так должен поступить, чтобы спасти не только Эльридана, но и весь мир.
В глубине его сознания Дариус вновь и вновь направил свой взор на величественные врата, готовый вступить в Зал Забытых Сказаний, наполненный решимостью и тоской. Ему оставалось только сделать последний шаг в неизвестность, следуя за светом и надеждой, что его выбор принесёт долгожданное спасение.
Как только Дариус вошёл в Зал Забытых Сказаний, его окружила глубокая тишина, словно весь зал замер в ожидании. Он почувствовал, как в воздухе витает нечто почти осязаемое – древняя мудрость, которая проникала в каждую частицу этого пространства. Тишина, казалось, была насыщена ожиданием, и это ожидание обрело форму в виде голоса, который казался пронизанным временем.
Этот голос, глубокий и старинный, словно проходил путь от глубокой древности до настоящего момента, нес в себе оттенки давно ушедших эпох и знаний. Он был таким, что казалось, будто он был здесь с тех пор, как был создан первый свиток. Словно голос самого времени, он обращался к Дариусу с вопросом, который пронизывал все тайные свитки зала.
— Эрин, ты принёс Камень Истины?
Вселенная Нейрории
Семь тысяч лет назад могущественная цивилизация достигла вершин в генетике, квантовых вычислениях и синтетической биологии, но внутренние конфликты привели к войне, которая стерла цивилизацию с лица земли. Их знания были почти утеряны, но спустя тысячелетия Великий маг Эрин Луценис восстановил эти знания. Мир Нейрория возник как место, где руины древних городов хранят магические и технологические тайны.