Вчерашнее Эгейское море было эге-гей (!)ское в плане шумных и холодных волн цвета, который сейчас называют подвидом мятного, а по мне так - похоже на толстые непрозрачные стекла в больницах - между этажами. Или донышко бутылки из-под мартини асти, который я не люблю, но цвет оно передает верно...
Спустя час рядом опустились на песок супружеская пара и трое светловолосых детей со странным привкусом в русской речи, но подошедший сборщик дани за лежаки, узнал, что они литовцы. - Вильнюс?
И, услышав непроизносимый ответ, все разом забыли...
Фалассарна мне не понравилась обилием народа и похожестью на пляжи черноморья - всюду смуглые ноги тяжело идущих торговцев. Торгуют виноградом, громадными пончиками, истекающих сахаром и пудрой, как в фильме "Два лика января" с Кирстен Данст и Вигго Мортенсеном.... Но Палеохора хороша. И таверна Одиссей, куда мы вернулись после сельскохозяйственных и промышленных просторов Пеликаноса. В Италии есть городок Поджибонси, привлекающий всех названием, а потом... неизбежное разочарование от несоответствия ожидаемого.
Тут злопыхатели могут оценить "усталость" пляжного барахла в местечке Фалассарна, остров Крит, Греция:
А вообще я хотела показать вам, читатель, старые фото Ханьи, сделанные ещё с фотоаппарата "Сони", а не "Самсунг". Sony был моей верной мыльницей в 10-15-ом году, и все мутные фото с него самые счастливые... просто был такой период в жизни - раз, сил ещё было очень много - два, я тогда ещё не была избалована качеством снимков - три... впрочем, надо оговорить тот нюанс, что в моду вошли фильтры "под плёнку Зенит" и... я тогда только радовалась, что снимки немного "акварельные". Сейчас, кстати, многие за это ценят "сяоми" всяческие за эту нечёткость и нежность кадра... мы с подругой часто... не спорим, но удивляемся: они сроднилась с "сяоми", а я свой сломала и... заменила на "самсунг" ещё и телефон. Как-то складывается у меня с этой маркой. Мне что-то неубиваемое и очень прочное нужно.
Но с "Sony" была отдельная любовь и свежесть впечатлений. Ибо это был первый приезд в Грецию, на остров Крит, в город Ханью. Согласитесь, что первые впечатления всегда самые свежие... написала и подумала, что всегда найдутся спорщики:) - это опыт ведения блога уже подсказывает... стоит написать, что ночь чёрная, как набегут защитники белых ночей, и не дай Бог начать спорить...
Так вот! - я упомянула фильм "Два лика января", который мне вообще никак и ни чем не запомнился, - я просто его начала когда-то смотреть, т.к. там была пара Кирстен Данст и Вигго Мортенсен, а я в ту пору ещё пыталась как-то вяло следить за любимыми актёрами... сейчас актёры сменились, и я освобождена от этой задачи:) - всё равно никого не знаю, - думаю я и... ничего толком не смотрю. Редко и под настроение... так вот! Фильм запомнился лишь одним: ощущением, что его снимали в Ханье. В попытки изобразить Афины 60-ых годов ХХ века. Потом я прочитала, что да... таки и здесь снимали, хотя во всезнающей Википедии стоит локация "Афины-Стамбул"; но именно этот охристый отсвет так запал, что я первый день в медовом и золотистом городе Крита думала, что попала в кино:
На территории современного греческого города Ханья когда-то был полис Кидония (Κῠδωνία). Местонахождение Кидонии установил в XIX в. историк Роберт Пэшли, и сделал он это на основании изучения исторических источников, однако первые раскопки были проведены лишь в XX веке: совсем недавно то есть...
По легенде, говорят, полис был основан царем Кидоном - сыном бога Гермеса и Акаллы (это дочь знаменитого критского царя Миноса, помните? - тот, который скармивал людей страшному Минотавру в подвалах своего дворца).
Город даже в своё время соперничал богатством и статусностью с Кноссом и Гортиной (ох, самые интересные раскопки, которые мы видели на Крите!), позднее Кидония даже стал колонией острова Заинфа, а потом Самоса, Эгины...
Гомер (так себе источник, но... если мы уж тут в богов верим;) писал про кидонов - народов, населявших эти земли, что они малочисленны. Но выделял их среди минойцев, ахейцев и пеласгов...
Пишут, в Кидонии впервые на Земле стали выращивать айву. Да, простую айву - жёлтую и вяжущую... греки называли айву кидонским яблоком. От этого происходят названия этого растения во многих языках (cydonia, сoing, quince).
Венецианское владычество
наступило после Четвёртого крестового похода, когда остров Крит был выделен самому Бонефацию Монферратскому (я так уверенно написала, будто знаю, кто это... кроме того, что лидер этого крестового похода). Пишут, что это первый король Фессалоники.
Лев Бонифаций, в свою очередь, продал владение венецианцам за тысячу серебряных марок. В 1204 году Кидонией овладели умелые и шустрые генуэзцы: они построили выскоую башню на месте византийской крепости. В 1206 году генуэзцы под предводительством мальтийского графа с пышным именем Энрико Пескаторе (Рыбаков, - насколько хватает моего итальянского) вышвырнули венецианцев с острова... впрочем, в 1210 году венецианцы овладели Кидонией. И через год Крит перешёл под власть венецианцев.
Да, если кому-то интересно только про Венецию, это есть у меня:
В 1252 году началось заселение территории того, что мы нынче называем, старым городом:
При венецианцах город Ханья возвысилась. Город стал центром процветающего края. Венецианское правление было суровым и репрессивным, но позднее отношения между критянами и венецианцами улучшились:
Владычество это, ясен день, привело к тесному переплетению венецианской и критской культур, но греческому населению, однако, разрешено было сохраняять православное вероисповедание:
После основания венецианской крепости город стал называться Канеа (Canea, иногда Кания, Cania). Городские укрепления были усилены, и границы города приобрели современные очертания. В XIV веке венецианцы построили в Канеа церковь святого Франциска...
Да, важно отметить, что после падения Византии многие священники, монахи и художники-поэты нашли прибежище на Крите.
Благодаря этому в Ханье сложилась смесь византийской, венецианской и классической греческой культуры.
Тут можно подумать, что ты и вправду в Венеции:)
Часто думаю, что такие города нужны для поэтов и писателей. Их можно воспевать как женщину. В том, что венецианка Ханья женщина, сомневаться не приходится:) может, немного восточная красавица, конечно:
"Один стихотворец из Ниццы
намазал девицу горчицей,
лизнул и сказал:
и зачем я лизал?
она ни на что не годится!
Тёткин почерк, похожий на стаю обезумевших муравьёв, подделать невозможно. Эту записку я нашёл после похорон, в жестянке с сушёными грибами. Я знал, откуда в доме взялись эти грибы, моя мать сама положила шуршащую гирлянду в тёткин чемодан перед тем, как проводить её в аэропорт. Это было зимой две тысячи первого, я тогда злился на Зою и провожать её не поехал, но видел краем глаза, как она собиралась: сидела на корточках перед кожаной сумкой, будто перед большой собакой и разговаривала вслух.
-Ну что, поедем домой? - бормотала она, осторожно застёгивая молнию. - Поедем, пора нам ехать. Нас дома ждут. Ещё как ждут. Давай, закрывайся скорей.
У неё была любовь со всем, что не из стекла или металла - ещё со всем, что молчит! - она разговаривала с яблоками (ну что же ты подгнило, как не стыдно), флаконом шампуня (милый, не вздумай упасть), с ковром, забитым собачьей шерстью (отдай же, отдай, фу!). Не могу об этом думать, стыд разъедает меня, словно известь. И не думать тоже не могу.
<...>
Мне нужно таблетки запить, - сказала она, - а тут всего вдоволь, даже шампанское "Брют", только воды нет, прямо шумерский рай какой-то...
-Почему шумерский? - я набрал в чашку воды из-под крана. - Подожди, пусть согреется.
-Говорят, у них там не было ни старости, ни болезней, одни только боги, но даже богам не хватало пресной воды. Они изобрели равноденствие, но в раю не имели водопровода.
-Просто поразительно, сколько у тебя в голове всякой ненужной дребедени, - проворчал я, глядя, как она высыпает красные таблетки на ладонь.
-А вот и нужной. Если кто-то и представлял себе, как устроен весь этот улей и какие в нём отводки и рамочки, так это шумеры. - она поучительно подняла палец. - Начинающему историку следует это знать. Йезус Мария, какая же горечь, даже в горле застревает.
Зоя запрокинула голову, и я увидел её длинно смуглое горло, по которому трудно продвигались четыре капсулы - мне казалось, я вижу их под кожей, будто божьих коровок, ползущих по краю ладони, чтобы взлететь с еле слышным треском, выставив слюдяные подкрылки.
Просто удивительно, Хани, я собираю эту женщину из бумажных обрывков, красных пилюль, клочьев тумана, голубых фаянсовых осколков и яблочных огрызков, но чем мельче эти ускользающие части, пойманные в дождевой яме памяти, тем явственней и ярче проступают её лицо и тело...
Другие барабаны, Лена Элтанг
Но вернёмся ко временам Османского владычества...
Турки захватили город считай, что на днях - было это 2 августа 1645 года, после осады длиной в два долгих месяца... Во время осады было много погибших, особенно среди турок. Турецкий командующий по возвращении был казнён за потерю около сорока тысяч воинов.
Большинство церквей города были традиционно обращены в мечети. Турки жили в основном в западных кварталах города, Кастелли и у площади Спландзия, где они превратили православную церковь Св. Николая также в мечеть...
Да, вот в этом христианском храме я опознавала русских туристок по тому, как они нервно нахлобучивают шляпы, когда входят, а потом нервно озираются, когда видят, что тут, видимо, всё иначе. А ещё мне огорчительно, что в греческой церкви всегда неживая музыка - через колонки. В этом чудится что-то настолько фальшивое, что даже моя сонная душонка вдруг начинает внутренне сопротивляться, слабо трепыхаясь внутри:
На улице Халидон, соединяющей Старый Город Ханьи с современной его частью, находится Кафедральный Собор Трёх Мучеников (есть ещё вариант: Введения в храм Пресвятой Богородицы), датируемый 1864 г. и возведённый на месте старой церкви пресвятой Богородицы, датируемой предположительно XIV веком.
Ещё там, на площади, стоит памятник венецианскому пирату (может, это, конечно, и купец... кто подскажет - будет молодец!), который, судя по дате на постаменте, прожил больше ста лет - раз, умер не так давно - в 1916-ом году - два.
В ту пору были построены и новые мечети, такие как Кючук Хасан, похожую на осьминога:
В Ханье была резиденция турецкого самого турецкого паши... но в 1821-ом году греки восстали. В ходе мятежа большинство погибших были христианами. Епископ Мельхиседек Деспотакис был повешен на дереве за участие в восстании, - я об этом уже писала в предыдущих статьях, но это скорее для себя повторяю, чтобы... какие-то базовые вещи о взаимоотношениях Турции и Греции откладывались в памяти.
В 1878-ом году был заключены некие соглашения (Халептский пакт), когда христианское население получило чуть больше прав. Впрочем, греки не сдавались и боролись за свою независимость, поэтому... в 1889 года часть привилегий, полученных греками, была отменена. Сложное было время...
И вот в 1898 году Османская империя достаточно ослабела предоставила Криту автономию, а в 1913 году он официально вошёл в состав Греции. Ура-ура!
Пишут, что остатки турецкого населения жили в Ханье вплоть до 1923 года, ну, а я буду делиться остатками фотографий с "восточинкой":
К сожалению, Ханья иногда подозрительно напоминает родной Иркутск, Осташков, Вышний Волочёк... ой, много разных городов, если честно.
Но, надо отметить, улучшения, которые произошли за последние годы... и сейчас иногда я, разбирая фотографии, радуюсь, что какой-нибудь заброшенный дом ожил, засуетился, захлопотал и захлопал ставнями, зашуршал скатертями и простынями и... всё опять переменилось.
Западные кварталы Старого города когда-то делились на венецианский – Топанас и еврейский – Овираки. Но в глазах туриста, боюсь, они слились в один, впрочем, гармоничный ансамбль:
Ох, как меня раздражет нынешняя простецкая манера говорить "одним днём". Хуже, только "крайний", коим у нас стало нормальное слово "последний". Ну да это стариковское ворчание старого венецианца.
Бери, Анна, пример с этого мехового и золотистого товарища и не ворчи:
Да, если кварталы старого города нынче наполнены вязкой знойной тишиной (такой, которая шумит кровью в ушах, которую можно резать ножом!), то на море волны разбивают очарование тишины и спокойствия:
Впрочем, настоящим мужчинам всё нипочём:)
Хочется тогда прыгнуть в воду и радостно качаться на волнах, раздвигая руками пласты холодного (и более холодного!) синего и солёного желе, которое здесь заменяет воду...
Заметили? - иногда пласты синего цвета сменяет лазурный... красиво.
И вот, спустя несколько лет, я возвращаюсь и... радуюсь, что здесь ничего не меняется. По крайне мере в самой гавани, которая сама себе средостенье Старого города:
Это я часто хихикаю, что всё зависит от шляпы и... от страны. В Италии меня почтенно зовут "синьорой", а в остальных европейских странах всё-таки я не достигла нужного статуса ещё...
На сегодня мы заканчиваем прогулку - слишком жарко. Даже в благословенном городе Иркутске (да померкнет сияние шпилей его церквей!).
