В будущем люди живут, как и теперь, готовят на плите, ездят на метро, носят такую же одежду. Одна существенная деталь отличает быт наших потомков, возможность помещать сознание и память умерших родственников и близких в тело здравствующего человека, который добровольно отдаёт его на благо горюющим людям, разумеется, не бесплатно. Не каждый убитый горем способен принять и понять столь извращённую форму общения с любимыми. И об одном таком опыте, попытке временно вернуть усопшего, пойдёт речь.
Существует два типа кинофантастических. В первом случае это высокобюджетные работы, в которых спецэффекты и графика имеют существенное значение, наравне с сюжетом. В таких, условно «спилберговских», лентах зрителю ни к чему щёлкать выключателем фантазии, вместо этого рубильника работает картинка на экране. Здесь поднимаются вопросы социальной несправедливости, этического характера, но они проговариваются не достаточно отчётливо, ибо зритель поглощён созерцанием аттракциона.
Второй тип базируется всегда, или почти всегда, на идее, авторском видении и способности создателей без спецсредств убедить нас в фантастичности происходящего. Здесь упор делается на смыслы, их проговаривании, и визуальной передаче, всё концентрируется на сверхзадаче. Это происходит так, что публика, не отвлекаясь от сути, внимает главное. Часто такие работы называют нудными (более жёсткими эпитетами), от чего содержательная унция картины не убавляет в весе. Так вот Другой финал из последнего порядка. Здесь миражами иллюстрируют идентификаторы будущего, строя базис именно на главной идее, первичности, для окружающих, сознания или материи (тела).
Без малого два часа мы наблюдаем, как Сэл, герой Гаэль Гарсии Берналя мучается и не может принять новую оболочку супруги. Это нравственно-этическое истязание передаётся смотрящим. Возникает множество вопросов: зачем рыдать ещё раз об ушедшем человеке, если и в новом теле его надо будет отпустить. Или зачем подвергать себя опасности развития шизофрении от смешения ментальной достоверности и физической неправды, и так далее. Кино умело вводит публику в сомнамбулу двойственности, неприятный опыт, но некоторые вопросы, а главное ответы, будет полезно задать самому себе и постараться разрешить.
Этот сюжет скорее подошёл бы для одного-двух сезонов сериала. В таком случае можно было бы полнее раскрыть мифологию той реальности, в которой на время, в качестве терапии, воскрешают близких, и дают полноценно, при жизни, с ними проститься. Особенно не хватает досконального разбора в финальной сцене, как будто, в самом деле, образующая другой конец. Но если разобраться и подойти с софизмом, то два незнакомых разума посредством передачи на время своих тел стали ближе и роднее, и в конце концов заменили собой ушедших.
Другой финал хорошее метафизическое кино, затрагивающее экзистенциальные вопросы, где каждый взгляд, слово и отражение в зеркале имеют сущностное значение. Его надо смотреть внимательно, не смотря на, почти, физическое отвращение, как, например, с чтением Улисса, для того, чтобы в финале ощутить настоящим воином света, просвещённым и, на короткое время, очищенным от бренности бытия. Чем далее развитие, тем больше кино напоминает Науку сна Мишеля Гондри с тем же Берналем, и вообще фильмы Гондри. Но это мимолётное ощущение, неосязаемое, скоро выветривается, и остаётся оригинальное произведение состоявшегося драматурга.
P.S.: Обращает на себя внимание довольно эклектичный подбор актёров, где только Гаэль Гарсия Берналь смотрится аутентично. Беренис Бежо, Оливия Уильямс и Ренате Реинсве подошли, вероятно, в силу свободного графика, но не по причине проведения какого-либо кастинга. Имена в разное время звучавшие, по старой памяти, так сказать.
P. P. S.: Первый заход на формат "пожертвований" (благодарности, донатов и тп). Если вдруг, кому-то, после прочтения придёт мысль выразить благодарность посредством звонкой виртуальной монеты, тогда вот: карта СберБанк 2202 2069 2094 3151 (Дмитрий Александрович Р.)
