Игорь пошел к Джуне. Им уже приходилось несколько раз пересекаться, и особой любви они друг к другу не испытывали. Это — мягко говоря. Джуна понимала, что Игорь знает о ней слишком многое. Не то, чтобы это ей чем-то грозило, у нее были высокие покровители, и она не боялась такой «мелкой сошки», какой был частный детектив, а всё же неприятно.
Игорь ни разу не сделал попытки перейти ей дорогу, никак не осложнил ей жизнь, иначе она немедленно использовала бы свои связи, и настырный детектив в лучшем случае зарекся бы смотреть в ее сторону, а в худшем – просто исчез.
Но у Игоря хватало ума – когда он попадал в поле ее зрения – не делать неосторожных шагов. Поэтому они лишь здоровались и….Джуна (на самом деле у нее было цыганское имя – Тсеритса, попробуй, запомни) первая отводила взгляд.
Сегодня же, когда она подходила к своему дому, Игорь ждал ее на лавочке у подъезда. Они кивнули друг другу – Джуна решила, что этого довольно, но Игорь сказал:
— Нам надо поговорить.
— Мое время стоит денег. И о сеансах я договариваюсь заранее.
Игорь сделала знак рукой, показывая, что не собирался становиться клиентом экстрасенса.
— Меня интересует Анна Горшенёва. В чьи тёплые руки вы пристроили девушку?
— Какая Анна? Какая Горшенёва? – Джуна была неплохой актрисой, но она сама чувствовала сейчас, как фальшиво звучит ее голос, — Дайте мне пройти…
Она сделала несколько быстрых шагов к подъезду, и тут Игорь спросил её спину:
— Вуколов?
И увидел, как женщина вздрогнула. Джуна не поворачивалась к нему, так и стояла – спиной.
— Можете больше ничего не говорить…
Джуна обернулась, наконец:
— Вам известно…. От кого? Или с девушкой что-нибудь случилось?
— Я просто знаю, что других, настолько отвязанных типов у нас нет. Были годы, когда ему возили молоденьких девочек, и всё потом сходило ему с рук. А последнее время он переключился на разных шаманов и колдунов. У меня остался к вам один вопрос – при чем тут Анна?
— Пойдёмте ко мне, — сказала Джуна, — Я попытаюсь объяснить.
Квартира, куда она привела его, был огромной. Огромная квартира в дорогом современном доме. Но Джуна сделала ему знак идти на кухню – первая дверь у входа. Впрочем, и кухня была размером, как вся «однушка» детектива.
Джуна налила в турку воды, поставила ее на огонь, насыпала кофе, и стала говорить, не отходя от плиты, чтобы напиток не сбежал.
— Ваша Аня одарена гораздо больше меня, — сказала она, наконец, — А за Вуколовым числится столько грехов, что он и вправду немного тронулся. Как это говорится в известном романе?... Страшно, что человек не просто смертен, а то, что он внезапно смертен…Брат его так ушел - внезапно…И Вуколов теперь ищет, кто ему на том свете соломку подстелет. Кто пообещает, что ему не придется за все содеянное отвечать. Мне это не по силам, а вот вашей Ане…
— А при чем тут жук-скарабей?…
Джуна слегка поморщилась, точно обожглась… сняла турку с плиты, разлила душистый кофе по маленьким чашкам.
— Да собственно…это не панацея… Жук этот как посох для слепого… Он просто облегчает…Он открывает дорогу, ну будто дверь перед тобой открывает…И ты видишь, кем этот человек был в прошлой жизни, и кем ему предстоит быть в следующей… Боюсь даже представить, в какой ипостаси предстоит родиться достопочтенному Павлу Ивановичу…
*
Теперь Анна знала, чего Вуколов хочет от нее, но от этого было не легче. Целый день она ждала того часа, когда он вызовет ее к себе, и места на находила.
«Не вздумай меня обманывать», — сказал он в прошлый раз. Ей правда нечего ему сказать, она ничегошеньки не видит, но вдруг он ей не поверит? И что с ней тогда будет? До тех пор, пока она не угодила в руки Вуколова, она лишь слышала его фамилию. Об этом человеке говорили, что он всегда добивается своего. Слова «нет» для него не существует.
Анна услышала шаги Фаины в коридоре, и еще до того, как девушка вошла в комнату, Анна уже знала, что та ей скажет.
— Тебя зовут…
Анна пошла, не чувствуя ног, внутренне заледенев.
Хозяин принял ее в той же комнате. Только теперь он не лежал, а сидел в кресле. За окном было еще светло, но тяжелые шторы – задернуты, и на столе горела лампа.
— Садись, — сказал Вуколов, — Рассказывай.
Он кивнул ей на стул. Как будто Анна пришла, чтобы поведать ему какую-то свою историю.
Она присела на краешек и обреченно спросила:
— Что вы хотите услышать?
— Я тебе уже говорил. Меня интересует все, что ты можешь сказать о брате. Где он сейчас?…Мне не нужно, чтобы ты устраивала спиритический сеанс, я не рвусь поговорить с ним… Но хоть что-то… Я знаю, что у тебя есть дар, тут ты не отвертишься. Так попробуй хотя бы.
Анна прикрыла глаза. Веки ее трепетали от волнения и страха. И не сразу ощутила она, что жучок-скарабей зашевелился, будто разминая лапки.
…Анна шла по темному коридору. Абсолютно темному, ни зги…Даже удивляешься, когда ощущаешь землю под ногами. И впереди не было ничего, кроме этой тьмы.
Теперь она знала.
— Мне нечего вам сказать, — Анна смотрела на Вуколова, не отводя взгляда.
— Ты опять…, — начал он, повышая голос.
— Ваш брат умер. Вот и всё. Он ни во что не верил, ни в Бога, ни в черта. Ему чужды были возвышенные мысли. Он совершил много зла. И теперь превратился просто в тлен. Это – правда, согласны вы с этим или нет.
В голосе Анны сейчас была некая сила, потому что девушка знала, что говорит.
Вуколов задумался. Что воображал себе этот человек по ночам, какие страхи одолевали его душу, когда потустороннее брало верх над реальностью? Но оказывается, бывает и так – за последней чертой для его брата не было ничего. Ни вечного пламени, ни ад-ских му-к. Просто тлен. Возможно и его самого ждет тоже. Тогда главное, чтобы расплата не наступила при жизни.
Анна поймала взгляд Фаины, стоявшей у двери. Девушка смотрела на нее не отрываясь, ее глаза чуть мерцали в полутьме. И снова топоток быстрых ножек на груди – едва ощутимый.
Фаину ошпарило страхом, а сама Анна чуть не вскрикнула. Ей потребовалось несколько секунд, чтобы справиться с волнением. «Я никому не скажу, зачем ты пришла сюда, — думала Анна, — От меня никто не узнает, что ты здесь для того, чтобы отправить его на тот свет».
Уходя от Вуколова, Анна в коридоре столкнулась с Фаиной.
— Ты знаешь, — пробормотала девушка, — Знаешь про меня…
Анна молчала.
— Спасибо, — шепнула Фаина, — За это я тебя выведу отсюда…Выведу, как только смогу.
*
Галина Павловна легла в больницу. Медгородок был огромным, а онкологии в нем имелось целых две. Так получилась, что поликлиника граничила с м—оргом, а стационар был на противоположной стороне городка, и окна его выходили н небольшой больничный парк. Впрочем, любоваться видом было трудно. Окна отчего-то сделали слишком высоко – только стоя и можно было выглянуть на улицу. От этого здание казалось подслеповатым, а в палатах и коридорах было темновато даже днем.
Как новенькая, Галина Павловна получила незавидное место – у самой двери. В палате было восемь женщин, но лишь одна из них производила впечатление тяжелобольной – она лежала, даже не пытаясь сесть, а лицо у нее имело восковой оттенок. И врачи на обходе задерживались возле этой пациентки, и разговаривали с ней как с маленькой:
— Отчего вы такая бледненькая? Хочется ли вам кушать?
Галин Павловна еще не сжилась со своим диагнозом, еще избегала разговоров. И выходила в коридор – длинный, полутемный, ходила по нему туда и обратно, стараясь отвлечься от боли. Она увидела женщину – еще молодую, лет тридцати пяти, не более. Высокая темноволосая женщина стояла возле поста медсестры, и та давала ей подписывать какие-то бумаги.
— Как вас зовут? — спрашивала женщина медсестру.
Это была новая пациентка, она только недавно поступила, и уже активно обживалась здесь. Ей хотелось быстрее освоиться, скорее операцию – и вернуться назад, в свою жизнь.
Галина Павловна заплакала. Она сама не ожидала от себя этого, не думала, что так раскиснет. Стараясь успокоиться, она вновь и вновь твердила себе, что и от нее не отказались врачи, что ее лечение тоже начато, и результаты могут быть – че-рт побери – обнадеживающими. Она старалась не думать о статистике.
Но что-то внутри нее безошибочно знало итог. Да, она выйдет отсюда, из этой больницы, но лишь для того, чтобы последние месяцы или дни – с сыном, которого она своими руками обрекла на одиночество.
*
— Нам с тобой редкостно повезло, — сказал Игорь Ярику, — Теперь сделаем всё, чтобы не упустить этот шанс.
Ярик ерошил волосы. Когда эта девочка, Фаина, прибежала к нему, и сказала, что завтра можно попытаться вызволить Анну, он сначала не поверил, а потом чуть не совершил глупость. Его счастье, что сначала он связался с Игорем, а ведь мог позвонить в полицию.
Игорь постучал пальцем по лбу, услышав об этом плане.
— Ты совсем…Кто тебе выпишет ордер на обыск? Вуколова все боятся задеть…Какая-то девчонка что-то сказала… Да Павлу Ивановичу даже позвонить никто не осмелится, чтобы узнать, правда это – или нет. Зато Фаине этой не поздоровится, а Аню твою запрячут далеко и надежно. У тебя записка от нее есть?
Ярик показал листок бумаги, на котором были написаны два слова: «Давай рискнем».
— Это ее почерк?
Ярик ответил без колебаний
— Да.
— Значит, сделаем все так, как решили…
Окончание следует
