Глава одиннадцатая.
Наденькина серёжка.
В начале 1985 года в нашу семью пришло горе. От ишемической болезни сердца умерла моя единственная младшая сестрёнка Надя. Никто и никогда не мог бы и предположить о существовании этой болезни. Надя была спортсменкой. Участвовала в различных соревнованиях по скалолазанию, бегала быстрее всех девчонок в их классе, да что там говорить, мы с ней неоднократно купались в штормящем Чёрном море…
А тут… Практически уже закончила фармакологическое училище в городе Курск, оставалась последняя неделя практики в городе Белгород и…
После похорон мама подарила моей жене Любе на память, Наденькины серёжки. Золотые. Такие небольшие колечки, а на них – крохотные звёздочки. Люба носила их, не снимая. Как бы это объяснить… Для всех нас это было очень важно в тот момент… Как будто Наденька была с нами…
Прошло чуть больше полугода. Каждое утро моя супруга наматывала круги по стадиону «Горняк», что примерно в километре от нашего дома. Вот после одной из таких пробежек она вернулась вся в слезах. Причина слёз – потерянная серёжка. Уж она себя ругала… Уж она себя кляла… Пошли искать. Обыскали весь стадион – нет. Да и немудрено. Попробуй увидеть в жёлтой скошенной траве жёлтую серёжку. Обшарили всю дорогу до стадиона и обратно – нет. Часа через три вернулись домой. В 11 часов сели завтракать. Пища не идёт в рот. И тут мне как будто кто-то в уши прошептал: «Иди! Найдёшь на стадионе!»
Ну, я и пошёл. Снова. Отговаривать меня никто не стал. Пришел на стадион. Окинул взглядом поле… В длину - метров 110, да в ширину почти 50. Да два раза по столько. А Люба ещё бегала по наружной бровке, значит и того больше будет, да метра два в ширину дорожку обследовать надо было. Склонился я пополам, медленно-медленно двигаюсь, всматриваюсь в сухую траву. Не видно серёжки, хоть убей. Попадается всё, что угодно: две пробки от бутылок, какие-то женские или детские заколки нашёл, проволоки кусок, металлическое кольцо с кем-то потерянным ключом, даже серебряный крестик на цепочке нашёл. Наконец добрался до места, с которого начал. И тут снова, как будто кто в уши шепчет: «А пониже наклониться, слабо?»
А пониже – это только опуститься на четвереньки. Ну, я и опустился. Смотрю, а она - вот она! Лежит, маленькая, едва заметная, и как будто даже улыбается мне, как бы говоря: «Ну вот и славно. Ну вот и молодец!»
Дома – радости предела не было… С тех пор Люба хранит Наденькины серёжки в специальной шкатулке и больше не надевает. А мама раньше любила повторять: «Ну надо же! Говорят, что иголку в стоге сена невозможно отыскать, а сын, смотри-ка, нашёл!»
(Продолжение следует...)