Предновогодний Выборг прекрасен. Падает снег, кружась на свету от фонарей. Предвкушение Новогодней ночи нарастает с каждой минутой.
Украшен весь город, но без излишеств. И окна маленьких кафешек, в которых виднелись большие зелёные ели, пусть и искусственные, но зато совершенные, каждая иголочка имела своё место и прекрасно дополняла «соседку».
Памятники архитектуры, которых по городу было множество, и фонари, освещающие улочки, окружившие центральную площадь, все имели свои модные зимние шапочки. Вкус у горожан и у устроителей праздника был отменный - всё имело своё место и своё предназначение в действии, которое начнётся вот-вот.
Люди, как всегда в последний день уходящего года, чему-то радовались, хотя мне всегда казалось, что они просто выдыхают прошедший год и его заботы, хлопоты, проблемы. Может, потому что выдыхаю я? А может, люди просто живут и не думают ни о чём, оттого все и счастливы безмерно в этот день каждый год.
Кто-то спешил домой, кутаясь в дублёнку, кто-то, наоборот, на главную площадь города с семьёй, шёл, согревая замёрзшие пальцы. Кто-то уже был на месте и мялся с ноги на ногу, ожидая друзей и стараясь не замёрзнуть.
Приехал сюда и я… выдохнуть, да, да, именно выдохнуть. Год сложился успешно. Новая работа, интернет-проекты, от чего я перестал зависеть от какой-либо работы вообще, новая квартира… Любовь вот только была «старая». И с этим нужно было что-то делать.
Я знал, что сегодня случится, последний день уходящего года. Конечно, я не про Новый год — это понятно, а о другом, впрочем… об этом позже.
Тыняясь по центральной площади, уступая дорогу одной компании за другой, то попрыгивая, то похлопывая в ладоши, всё старался не замёрзнуть и я… я всё как-то надеялся, что увижу её. Я сюда для этого приехал… на другой конец страны. Шансов мало, но, как я учил своих многочисленных друзей, всегда надо попробовать.
Вот, пробовал и я. Выходило плохо. Бродить по кругу уже часа полтора! Её нет. Я уже принял очередную порцию глинтвейна, что продавали по периметру всей площади, поднял норковый воротник на дублёнке, опять похлопал в ладоши — её нет. Что ж?
Толкаясь с прохожими, я подходил к ратуше. Двенадцать часов, шампанское, крики, салюты, огненное шоу — обещали устроители праздника… Да и она, она скорее должна будет прийти именно сюда.
Дети, родители, молодые пары, просто компании ребят. Найти её в этой толпе было бы… странно, если не сказать маловероятно.
— Мужик, дай пройти! С наступающим тебя! — огласил подвыпивший парень, держа за руку свою барышню. — Простите, я тут на дороге, — извинился я и уступил место.
Я всё же не терял надежды. У неё ребёнок. Ему всё это интересно, а тут самое удачное место на всей площади. Всегда надо попробовать… Я вглядывался во всех прохожих барышень — нет. Не она. К какой-то паре подошёл — облом. Обознался.
Я сдался, а потом чего-то дернуло посмотреть налево. Получилось… она! Моя Наташа! Которая, к сожалению, моей никогда не будет. Она стояла с мужем чуть поодаль. Снег красиво ложился ей на волосы, модный хомут на голове был слегка приподнят вверх. Норковая шуба, кожаные перчатки. Глаза, похоже, блестели, оттого что она уже «не забыла». Сын постоянно крутился, держа маму за руку. Муж — высокий брюнет в кожаной дублёнке стоял рядом и всё время смотрел на часы.
Она! Она! Она! Я не ошибся! Мне повезло! Господи, спасибо! — посмотрел я при этих словах на небо, полное звёзд. Я занервничал.
Мне нужно было лишь подобрать момент. Нужный момент… и у меня вышло. Я был совсем близко и слышал какие-то осколки фраз из их разговора, но подойти я так и не решался… Муж и сын вдруг куда-то направились.
— Есть! Получилось! — словно молнией поразила меня мысль. — Дайте пройти, с наступающим! — расталкивал я компанию ребят. — Мужик, и тебя! — кто-то крикнул из них.
Я быстро развернулся и взял её за руку. От испуга она дернулась. — Лёш? Это ты? Здесь? Чего тебе надо?! — Красивые чёрные глаза, мой любимый носик, тонкие губки — я решил чуть полюбоваться. Времени не особо, и надо действовать быстро! — Что? Что? — с иронией начал я. — Тебя! — это я проговорил твёрдо. — А ты не охренел!? Дорогой!.. — пристально глядя на меня, спросила она. — Нет, я всё продумал! Пойдём!
Я потянул её в сторону ратуши. Расталкивая очередные компании, мы были всё ближе и ближе к ратуше. — Куда ты меня тянешь? — возмущалась она. — Я всё продумал, — мы продолжали толкать людей, чтобы подойти ко входу. Нам нужно было подняться на самый верх. — Помнишь, я тебе рассказывал, что на самом деле день исчисляется не точно — там не 24 часа 6 минут и 36 секунд.
Есть ещё две секунды, я всё посчитал… — Бесценная инфа… Лёш! Чего ты делаешь? — она остановилась и строго спросила. — Ты не представляешь, что сегодня случится! — начал было я. Она опять перебила. — Да ты что? Новый год! Какая неожиданность! Бывает каждый раз 31 декабря! — Гм, гм… Сегодня эти две секунды вырастут в 11 минут. Набежала на нашу эру, это заметим только ты и я, но для этого надо подняться на самую верхнюю точку!
Это ваша ратуша, — в запале говорил я. — Я всё продумал, там по высоте всё сходится! Пойдём! На земле время идёт быстрее, и это время никто не почувствует. Мы вернёмся в ту же секунду, в которую и покинули площадь. — Я взял её за руку, и мы пошли.
В начале я поднимался бегло, а она всё спрашивала, почему не увидят остальные. Ну, что я мог ей сказать?.. Я соврал… как я думал на тот момент. — Ты знаешь, — запыхавшись и остановившись, начал я, — время на высоте и на земле разное. Выше оно течёт медленнее, и там мы это заметим, на земле нет, и я верну тебя в тот же момент, с которого я и забрал. — Решил я пояснить ещё раз свою безумную теорию.
Она заинтересовалась. — Лёш, вот ты знаешь, чего я с тобой? — она улыбнулась по-доброму.
Мне было приятно. Мы одно время долго списывались в Телеграме. Я всегда был так рад писать ей, потом судорожно боялся этого, а сейчас, запыхавшись, прихожу в себя, смотрю на неё и жду, жду чего-то приятного, хотя так сильно колит в боку и рубашка от пота прилипла к спине. Я не мальчик для таких марафонских забегов, тем более вверх по узким ступеням ратуши.
— Ты целеустремлённый, вот всё проходит, твоя любовь — нет. Прошло масса событий, а тебе нужна Наташа Мартынова. — Она сделала паузу, потом продолжила, глядя на мою отдышку: — Даа… Любовник с тебя так себе. — Ну, ну!!! Сударыня, — тут оживился я.
— Посмотри на мои ноги! — я намекал на то, что я просто устал. — О, Боже! — она изобразила испуг, взглянула на ноги и продолжила: — У тебя их две! Конец света! — Наташа, — юмор я оценил, — вот ща я приду в себя, заберусь на самый верх и тогда… — это было очень смешно с моих уст, потому что со стороны было видно, что я чуть живой… Я задрал рукав, взглянул на часы: — Погнали! Не успеваем! — схватил её за руку, и мы побежали.
Мы забрались на верхушку, вид был неописуемый, поспешили последние гости ратуши вниз, чтобы там встретить бой курантов, и мы остались одни.
Она разволновалась. Я расстегнул на ней дублёнку и просунул руки внутрь. Ах, какая же она была уютная! Нежно я коснулся своими губами её губ. Был нежно долгий страстный поцелуй, я не помню ничего слаще, и тут… стрелка на часах ратуши замерла, я понял, что началось.
Мне приятно, что она не сопротивлялась, а следовала за моими движениями. Казалось, прошла вечность, прежде чем стрелка отсчитала одну секунду. Я понял, наше время вышло. Я снова неожиданно схватил её за руку, и мы побежали вниз. Деревянные пролёты мелькали один за другим, их было бесчисленное множество, но вниз надо признать бежать было куда легче! Мы успели! У выхода из ратуши она попросила:
— Объясни, что случилось? — Ок, — я старался отдышаться, — как я тебе сказал, за нашу эру набежало 11 минут, но их можно ощутить только на высоте. Фактически ты сейчас их проживёшь снова, когда я твою руку положу в руку мужа. Посмотри, что снаружи.
Она взглянула… Застыло всё! Все люди стояли словно ледяные фигуры, вверху в воздухе застыла вылетевшая пробка из-под шампанского, у кого-то замер бенгальский огонь, кто-то застыл в улыбке, кто-то пытался кого-то обнять, и до прикосновения остался миллиметр… Застыло всё. Застыл снег, падающий с неба… Застыло время!
Она была шокирована. Я по крайней мере предполагал, у меня был не такой шок, но и то… дух захватывало!!! Нереально!.. Возникла пауза.
— Ты ни хрена не будешь помнить, — тихо проговорил я. — Как??? — она резко обернулась.
Я опустил голову и сказал: — Нельзя одно и то же время прожить два раза. — Но ты же будешь помнить?! — она прикрикнула. — Да, конечно, — я поднял голову. — Я пишу рассказы, мы, писатели, люди… мы все люди с придурью и почему-то верны мечте. Гм, — я грустно ухмыльнулся.
Она молчала какое-то время, потом спросила: — Зачем ты себя так мучаешь? — Не знаю, я помнить буду, мне важно… Я тебя люблю. Я хотел бы с тобой прожить жизнь, завести детей. Просыпаться с тобой. Смотреть, как ты спишь в постели, и всё остальное тоже хотел… но у меня этого ничего не будет. Будет поцелуй… Ничего… Проживу как-нибудь.
При этих словах она встала и нежно коснулась губами моей щеки. Я резко встал, взял её за руку. Всё ещё были застывшие. Впереди я увидел фигуру её мужа и сына. Мы подошли, я вложил её руку в руку мужа и быстро зашагал прочь.
— Лёш! — я услышал в догонку.
Я шёл, не оборачиваясь. Мы уложились через секунд 10, площадь ожила.
— Смотри, парень похож на Алексея, с которым мы отдыхали в 2012 году, — сказал её муж. — Где? — она обернулась, сделала вид, что ничего не понимает. — Да нет, наверное, просто похож. Мало ли таких дублёнок и мужчин, а ты у меня такой один, — как-то грустно ответила она.
Опустила голову, поправила сыну шарф. — Я ща, мальчики, — и зашагала в сторону Алексея. — Лёш! — я замер. Обернулся. — Это ты! И что ты тут делаешь? Мы вроде всё выяснили, — строго сказала она.
Я улыбнулся и ответил: — Какая неожиданность! Новый год! Бывает раз в 365 дней! Вот приехал отдохнуть. — На другой конец страны? Ближе ратуши и ёлки не нашлось? — сказала она и замолчала.
Мы стояли и, как говорят молодые, тупо смотрели друг на друга. — Это было прекрасно! Спасибо! — с этими словами она коснулась своими губами кончиков моих губ и замерла на время. Затем убрала губы. — Я помню Ángel Schlesser — это твой запах, ни один из мужчин не пользуется такой водой, — продолжила она. — Я помню привкус на губах, сладкий и очень тонкий вкус поцелуя и вот это твоё… — она опустила голову, — те слова, что ты мне говорил. Так любить меня, как ты, не будет ни один мужчина.
Она ещё раз коснулась губами моих губ, быстро развернулась и зашагала к семье. Она оборачивалась пару раз, я кивал, улыбался и снова кивал…
Больше я её не видел. Я прожил с этой женщиной одиннадцать минут… Спасибо тебе и на этом, Господи!... Я развернулся и пошёл прочь с площади.
Автор: Алексей Мухин