Сходила сегодня в деревенский магазин и стала свидетелем ситуации, о которой до сих пор думаю.
Народу было много, поэтому ждать своей очереди пришлось долго. К тому же в магазин здесь, по-моему, ходят не только за покупками, но и за новостями. Кто-то обсуждал неурожай томатов, кто-то рассказывал, какой хлеб больше любят куры, а у одного мужчины и вовсе гуси испугались тюри, которой он их пытался накормить.
Из-за всех этих оживлённых бесед я даже и не заметила ребёнка.
Мужчина, у которого пугливые гуси, первый обратил на неё внимание: оказалось, девочка уже давно жмётся у прилавка, но ничего не покупает и молчит.
Девчушка маленькая, на мой неопытный взгляд, в лучшем случае только-только в школу пошла. Ножки голенькие, худенькие-худенькие. Сама в какой-то большой кофте и капюшоне. В руках сумка, которая огромной кажется в сравнении с самим ребёнком.
Продавец обратилась к маленькой покупательнице. Та молча протянула какой-то листок бумаги.
Первая мысль, которая у меня в голове мелькнула: родители послали за чем-то, что до 18 лет не продают.
Я ошиблась. Похоже, в записке был список продуктов. Продавец стала объяснять ребёнку, что пока не поговорит с кем-то из взрослых, не даст ничего. Что на их семье уже и так долг около 6 тысяч. Что она не может их кормить.
Девчонка спрятала эту бумажку в сумку и молча ушла.
Продавец же стала рассказывать "гусятнику" про эту семью. Мама девочки в городе. Бабушку в больницу положили. Брат большой лежит, не встаёт. Эта малышка уже на днях приходила в магазин чуть ли не в слезах. Говорила, что очень хочется кушать, а дома нет ничего.
Все, кто был в магазине, только плечами пожали: "Ну и семейка". А я как-то прониклась всей этой историей.
Самое обидное, что и помочь-то ребёнку я ничего не могла: сама сегодня на мели, свою-то покупку пришлось на две части разбивать: что-то с карты оплатила, что-то мелочью завалявшейся.
Опять же не уверена, что сделала бы что-то, будь даже у меня деньги. Ведь много взрослых людей, которые знают это семейство далеко не первый год, и все они ничего не предприняли. Думаю, мне бы и самой стало не по себе у них на глазах чем-то выручать девочку. Хотя — не знаю.
Мне как-то казалось, что голодающие дети — что-то, оставшееся в прошлом. Ну как уж не помочь тарелкой каши, к примеру? Ведь всё равно у семьи есть какие-то родственники, соседи, друзья.
А может им уже и так все помогали-помогали, да и устали. Я же не знаю. Да и не пыталась узнать: стараюсь не вмешиваться во всё это. Раздражает меня, что здесь все всё про всех знают. Ну или делают вид, что знают. А что толку-то? В сложной ситуации-то всё равно один на один с проблемой остаёшься.
Но до сих пор худенькие ножки этой девчушки перед глазами.