В следующий раз я смог попасть в курорт-отель на берегу озера пять лет спустя. За эти годы здесь мало что изменилось, разве что на стоянке возле будки охранника стало гораздо больше иномарок, а так – всё те же корпуса и летние деревянные домики, асфальтовые дорожки со скамейками по сторонам и всё та же деревянная беседка на берегу. Даже вековой дуб, под кронами которого в грозу начался наш роман с Олей, стоял на своём месте, совсем не изменившись. Впрочем, для него пять лет – это немного, можно сказать один миг. Хозяева отеля не слишком щедро вкладывались в его развитие, поэтому сервис не стал лучше, а номера даже ухудшились. И только озеро с его удивительной водой по-прежнему притягивало отдыхающих, которые готовы были терпеть бытовые неудобства.
Мне снова достался сто второй номер в конце коридора на первом этаже. В нём по-прежнему стояла полутораспальная кровать и раскладное кресло, повёрнутое, как и в прошлый раз, в сторону двери на балкон. Сетка в душе, как и пять лет назад, была треснутая и вода из неё текла в разные стороны. На ресепшене сидела незнакомая женщина неопределённого возраста. На мой вопрос о сантехнике Петре Ивановиче она сделала удивлённые глаза. Сантехником у них теперь молодой парень Александр, ни о каком Петре Ивановиче она даже не слышала. Никто из персонала ничего не знал ни о поваре со звучной фамилией Громыко, ни об уборщице Зинаиде.
Как и в прошлый раз, я поставил возле кровати большую дорожную сумку и вышел на балкон. Лошади с серым окрасом в яблочко тоже не было, и как не вглядывался, девушки с бронзовым загаром в открытом купальнике на доске под нежно-розовым парусом, я на озере не увидел.
Ровно в шесть я отправился на ужин. Пока шёл в столовую, с опаской оглядывался по сторонам, боясь увидеть среди отдыхающих Веру Андреевну. Несколько раз за эти годы я пробовал прочитать её любимый роман «Пообещай мне весну», но так и не смог продвинуться дальше пятидесятой страницы. Долго ещё стоял у меня в ушах голос Веры Андреевны, читавшей мне с осуждением строчку из Омара Хайама: «Смешон старик, вспорхнувший мотыльком». А ещё старинный шлягер «Мелодия» из репертуара Муслима Магомаева в её исполнении мимо нот тоже то и дело приходил на память.
Среди отдыхающих Веры Андреевны не оказалось, как не оказалось вообще ни одного знакомого лица. Удивительное это ощущение – всё то же самое, как и раньше, только люди все совершенно другие.
Вспомнилось стихотворение кого-то из поэтов-шестидесятников, кажется Шпаликова: «И в несчастии, и в счастье истина проста – никогда не возвращайтесь в прежние места». После ужина я зашёл в бар. Там всё было по-прежнему – на столах канделябры для свечей, а в углу белый рояль, правда, как сказал бармен, пианиста нет, за отдельную плату разрешают поиграть отдыхающим. Я купил бутылку «Мартини-Асти» и отправился на берег озера. Уже начинало темнеть, на небе появилась большая луна, и рядом с ней несколько маленьких красивых звёздочек.
«Всё, как тогда, - промелькнуло в голове. – Всё. Как тогда…» Я несколько минут посидел в беседке, любуясь вечерним озером. Потом разделся, сложил одежду на лавочку, спрятал под неё телефон и побежал к воде. Вода, как и в прошлый раз, была тёплая, нежная, снимала усталость и придавала сил и спокойствия. Я отплыл довольно далеко от берега, перевернулся на спину и начал смотреть на небо: «Господи! Спасибо тебе! Это такое счастье!» - Я так и не понял, то ли говорил это про себя, то ли шептал, то ли кричал, что было сил.
Потом я долго сидел в беседке. Откупорил бутылку «Мартини-Асти» и начал пить прямо из горлышка. Попытался вспомнить, что там дальше в стихотворении Шпаликова. На память пришла ещё одна строчка: «Путешествие в обратно я бы запретил». Дальше – полный провал. Я поставил бутылку на перила и закрыл глаза. Вспомнился тот вечер в этой самой беседке, когда началась гроза. Дождь был косой и очень скоро на полу образовались лужи. Рубашка и джинсы намокли, и я побежал в номер. Дождь стал ещё сильнее, кругом сверкали молнии и гремел гром. Пришлось спрятаться под ветками векового дуба. Потом появилась Оля.
Эх и напились же мы в тот вечер в баре. Три бутылки шампанского под большое блюдо малины. Потом признались друг другу, что таким образом пытались преодолеть смущение и переступить барьер. Это была любовь с первого взгляда. Причём, взаимная и одинаково сильная. Может и прав кто-то из древнегреческих философов, когда говорил, что у человека бывает только одна настоящая любовь, и только одна половинка. Наш Творец, Великий Автор, разделил единую душу пополам и разбросал эти половинки по всей Земле. И только тогда, когда они найдут друг друга и объединятся, то и возникает настоящая, ни с чем несравнимая, любовь. Наши половинки нашли друг друга на этом берегу, в страшную грозу под вековым дубом.
Я мысленно улыбнулся, снова взял шампанское и сделал большой глоток. Как же здесь хорошо. Я правильно сделал, что приехал сюда и тогда, и сейчас. В беседке зазвучало «Болеро» Равеля – это подал голос мой мобильный телефон. Звонила любимая жена, интересовалась что я делаю. Не дождавшись ответа, сама начала рисовать картину. Берег. Озеро. Луна и звёзды. Беседка. Шампанское «Мартини-Асти».
Она попыталась сказать что-то ещё, но наша маленькая дочка Женя вырвала у неё телефон и закричала в трубку: «Папа, папочка, мы с мамой завтра утром приедем. Бабушка всё уговаривала меня остаться с ней, но я отказалась. Сказала, что буду отдыхать только с вами, потому что я вас очень сильно люблю!»
У меня перехватило горло и выступили капельки пота на лбу. Потом снова заговорила Оля. Дела закончены, вторая сумка собрана, завтра с утра они выезжают ко мне.
Я вдруг поймал себя на мысли, что за все прошедшие пять лет, мы с Олей ни разу не поссорились и не поругались. Хотя поводов и трудностей было предостаточно. Может быть так и должно быть у половинок, а может быть ещё и эта удивительная вода из озера надолго укрепила наши нервы?
Автор: Владимир Ветров
Подписываясь на канал и ставя отметку «Нравится», Вы помогаете авторам.