Это из песни Николая Доризо. Эту фразу говорит мать девочке-подростку. Уверяет её: "Твой отец тебя любит и помнит. Хоть давно не живёт вместе с нами". И дарит девочке жакет, якобы присланный отцом. Сама же и связала его тайком, ночью.
Тема, которой детская литература почти не касалась. Почти. Книги, где родители подростков в разводе, можно пересчитать по пальцам. "Дикая собака Динго" Фраермана, "Гимназия" Чуковского, "А тем временем где-то" Алексина...
И это при том, что "в жизни", по статистике, 70% браков заканчиваются разводом. Грубо говоря, две трети. А подарки от исчезнувших отцов - это бывает... иногда.
Но если на минуту отвлечься от литературы? Не виновата ли здесь психология? И даже не конкретно мужская, а просто... человеческая?
Ведь современное общество предъявляет каждому из нас требования, противоречивые донельзя. Надо быть одновременно уникальной личностью - и частью коллектива. Одновременно свободным - и заваленным обязательствами. "Живущим сегодня" - но ради будущего. Главой семьи - без экономических рычагов. "Женственномудрой" - но не клушей-служанкой. Словом, если "принесёшь себя в жертву", семья у тебя будет... возможно. Но не факт. А попытаешься "быть самим собой" - семьи, скорее всего, не будет.
Тут впору удивляться, как же треть, целая треть семей всё же сохраняются!
И последний "удар под дых" наносят психологи утверждая, что отцовского инстинкта в природе нет. Любовь к детям есть, но при условии, что ребёнок растёт под одной крышей с отцом. А если нет - так и нет. Нужным этот ребёнок станет не раньше, чем стареющему папе станет одиноко.
Стоит ли удивляться, что женщины коллективным разумом нашли выход: рожать ровно столько, сколько сможешь прокормить ОДНА. Да, это катастрофически мало, но... что предлагаете?
Наверное, первая повесть о "самочувствии" подростка, не нужного отцу, написана Чуковским ещё в 1936 году. "Гимназия". Позже повесть была переработана, переименована в "Серебряный герб", и тема безотцовщины в ней была задвинута глубоко на второй план. Очевидно, потому что новому поколению уже не грозило клеймо "незаконнорожденный", лишающее стольких возможностей в жизни. Но в варианте 1936 года это очень болезненно. Коля боится новых людей, новых знакомств. Знает - оскорбят. Словом, взглядом, отказом от дальнейшего общения... Одно из самых мрачных воспоминаний детства - как у мамы отобрали уже выданный ордер на квартиру. "Девица с двумя детьми" может жить, как хочет и где хочет, но в приличном доме ей не место!
Или как сестре Марусе отказали в работе, заглянув в её аттестат, где поверх всех "пятёрок" красовалась надпись "дочь девицы"...
На этом фоне жизнь в одной комнатке, скудное питание (сыр и масло - строго с маминой получки) - это уже даже не "неприятности". Просто обстоятельства. Даже когда случается относить в заклад всё вплоть до деревянной шкатулки - если кто заболеет.
И что же, живой-здоровый отец мог не знать, как живёт его незаконная семья? А собственно, ЗАЧЕМ ему было это знать, если и закон на его стороне, и общественное мнение? Что особенного в том, чтобы попользоваться молоденькой служанкой, на что же ещё они созданы?
Это не помешало Эммануилу Соломоновичу явиться к сыну, в надежде на понимание и сочувствие, уже после революции. Сын спустил его с лестницы. Ясное дело, "мать настроила".
Это при том, что Екатерина Осиповна была просто на редкость "смиренномудрой" - за всю жизнь не сказала о нём ни одного плохого слова. Видно, любила, раз хранила его портрет. А для детей объяснение было одно: отец, в случае женитьбы на православной, потерял бы слишком много. Положение в обществе, родню, наследство...
Пусть так, но что мешало просто общаться? Иногда узнавать, живы ли вообще? Не говоря уж о том, чтобы подкармливать прачку с двумя детьми...
А может ли быть, что "никто не виноват"?
(продолжение здесь:
