Маша поспешила за котом, пока тот не вляпался еще в какую-нибудь передрягу. Но, как выяснилось, спасать его было не обязательно. Когда она выбралась из палатки, то на какие-то доли секунды увидела ровно ту картину, что не так давно описывал усатый. Да и сейчас, кажется, он пялился, как завороженный, на эти самые костры, которые обычные люди не могли видеть. Поняв, что это неспроста, ведьма напрягла свое зрение и увидела, наконец, то, о чем говорил Степан.
Кота она подхватила на руки, пока он снова, благодаря своим инстинктам, не оседлал ближайшее дерево, и испуганно привалилась ко входу в палатку.
Пожалуй, как-то похоже она себе представляла мир мертвых для тех, кто творил бесчинства в мире живых. Хотя нет, здесь все выглядело более устрашающе, звери с белесыми глазами, в некоторых торчали стрелы, или отсутствовала часть шкуры, и были видны внутренности. Они сновали везде, даже под ногами мелкие грызуны были ужасны, сплющеные и пошатывающиеся. И все они двигались в такт, отбиваемый рукой по бубну. Маша попыталась сконцентрироваться на этом предмете, но не смогла. Он то расплывался, то совсем менял очертания, а когда она отводила взгляд, снова собирался в единую картинку. Бубен был большой, украшен не только разными бусинами, но и черепами и костями мелких зверей.
Но самым сташным во всем этом безумии был шаман, который повернулся и посмотрел прямо на Марию, когда та начала его рассматривать, как будто только что ее заметил. Он был высок, хоть одежда и скрывала его тело, но тонкие кисти выдавали его худощавое телосложение. Кожа его была загорелой, почти до черна. Улыбка, переходившая в звериный оскал, и кажется, пара волчьих клыков во рту. Но самым страшным были глаза, в них плескалась тьма, настоящая тьма, заполнявшая и белки и радужку. И от этого взгляда мурашки бежали по коже.
Неожиданно для себя ведьма попыталась встать, как будто была марионеткой, и кто-то потянул за нитки. Но тут Степан впился когтями ей в руку, и она отвела взгляд, громко зашипев от боли. Наваждение спало, шаман, звери, костры осталось где-то там за гранью видимого мира, и ведьма, придерживая глубокие царапины, полезла искать аптечку.
– А как-то не так радикально можно было меня отвлечь от этого действа? - спросила она, обрабатывая раны и ищя подходящий пластырь.
– Я так-то тебя и окликал, и даже аккуратно покусать пытался, но ты лишь отмахивалась от меня.
– А если в рану попадет какая-нибудь зараза? Мы вот что тогда, опять будем туда-сюда носиться? Или попросим у леших абонемент на проход до поляны и обратно? - Маша понимала, что усатый был прав, и по другому он не мог, но от этого болевые ощущения не становились слабее, а наоборот, даже казалось, что чешется еще сильнее.
– Вот да, абонемент, пожалуй, в нашем случае будет идеальный вариант. Ведь ты сразу ничего сделать путью не можешь! - Степан тоже за словом в карман не лез.
Маша уже было хотела на него ругнуться и даже выставить из палатки, но тут ее голову посетила совсем уж безумная идея, которую она тут же и озвучила.
– Мне кажется, нас пытаются поссорить…
– Да кому это нужно… - начал устатый и тут же замолчал, поняв, что в ее словах есть доля истины.
Он сел, глубоко вздохнул и промолчал так минут пятнадцать, если не больше. Маша его не беспокоила, ей и самой нужно было обдумать ситуацию, в которую они попали. Но пока ее больше всего беспокоила рука, которая, не смотря на обработку, начала краснеть и припухать. Степан заметил ее беспокойство и тут же ей напомнил:
– Заговори, ты же знаешь слова. Это не грязь и не когти, ты ведь это и сама понимаешь? - он посмотрел на немного деморализованную ведьму и начал читать, как по листу.
Мария и сама не заметила, как присоединилась к нему, и вот они уже на два голоса читали нужный заговор. В ранах жгло, как будто туда вылили щипучего дезинфектора. У ведьмы даже слезы выступили из глаз, но она все равно старалась не сдаваться и продолжала чтение. Когда было проговорено положенное число раз, чертенок замолчал, а Маша осматривала свою руку, на которой остались лишь небольшие царапины, которые затянулись корочкой. От покраснения, ни тем более опухлости не осталось и следа.
– Извини меня, Степа, я, кажется, немного погорячилась, - неуверенно проговорила она.
– Все нормально, меня тоже от дыма повело, так что мы квиты. А сейчас рассказывай, что именно ты видела и куда идти собиралась.
Маша поведала ему свое видение, не упустила и то, что, кажется, шаман ее заметил. Но особо концентрировать на этом внимание не стала, в отличии от чертенка, который тут же навострил уши и начал усиленно ругаться.
– Да зачем ты ему в глаза-то смотрела? Маша, ну как можно быть такой безалаберной? Ну мы же с тобой не для того через столько прошли, чтоб ты опять глупые ошибки делала?
– Ты можешь объяснить, что именно произошло? - не очень понимала его суету ведьма.
– Могу, отчего же не мочь-то? Он теперь тебя видит, как ты его видела. Да и мне кажется, все это представление было организовано только лишь для того, чтоб он тебя увидел! Точнее, чтоб ты посмотрела в его глаза и уже никуда уйти не смогла.
– А что там в его глазах?
– Тьма вечности! Она завораживает и притягивает, пугает и вызывает душевный трепет. И каждый, кто взглянул в его глаза, кто увидел скрытую в них тьму, уже принадлежит ему! Так что теперь нам и деваться-то некуда…
Автор: Каори Треми
