Ирина коллекционировала ангелов.
Так уж получилось, причем получилось совершенно нечаянно. Она никогда в жизни не была, как это говорят, «человеком вещей» ― чтобы собирать на полках разные пылесборники, гоняться за какой-нибудь совершенно особенной тарелочкой, кружечкой, вилочкой… Нет, ей это все было неинтересно. Но ангелы ― исключение.
Началось все с Танечки, ее давней, задушевной подруги. Выросли вместе, были соседками, и чего только не творили по малолетству две развеселые, бедовые девчонки. Выбегали поутру из квартиры ― и ищи-свищи ветра в поле. Бегали вместе по городу, залезали во все завлекательно-загадочные углы, прикармливали бродячих кошек и даже собак, залезали порой в такие места, что нынешняя Ирина Владимировна, услышав, что ее дочь туда залезла ― за сердце бы схватилась. Но тогда жизнь была проще, родители ― не такими беспокойными, да и мир в целом казался ласковей и к детям, и к взрослым.
В общем, росли они вместе. Хорошо росли, весело. Отстаивали друг друга перед дворовой пацанвой, потом перед учителями. Как-то Таня отбивала ее от бродячей собаки! Молотила сумкой оскаленную морду, орала на весь переулок, пока Ира тряслась от ужаса и зажимала хлещущую из ноги кровищу. Танька же отвела ее в травмпункт, а когда Иркина мама принялась Ирку же полоскать «нельзя быть такой разиней, кто тебя потащил туда, где есть собаки!» ― Таня за нее заступилась.
Они толком не расставались ни на день, пока не закончили обе университет. Тогда взрослая жизнь внесла свои коррективы, и Таня уехала вслед за мужем в Петербург ― поступать там в магистратуру ― а Ира осталась в родном городе. Очень тогда горевала, плакала даже, боялась, что все, потеряна дружба.
И действительно, видеться они стали, естественно, гораздо реже, переписка (сначала настоящими письмами, потом онлайн) не заменяла живого общения, у обеих были семьи… Но стабильно раз в год они обязательно встречались. Таня приезжала в гости, таскала ее по музеям и вкусным заведениям, они много смеялись и чувствовали себя совсем как те звонкие-тонкие девчонки-первокурсницы. Расставаться каждый раз мучительно не хотелось ― словно расставаться с детством.
И вот как раз в момент одного из таких расставаний им попался в сувенирной лавке ангел. Статуэтка ангела с рыжими волосами, очень озорного и обаятельного, с книжкой в руках. «Посмотри, Тань! Совсем как ты. Ты же мой ангел-хранитель, помнишь, как ты меня от собаки спасла?». Таня рассмеялась, обняла ее крепко-крепко, окутала запахом тех же самых духов, какие она любила в университете…
Ира купила ангела, привезла домой, поставила на полку. И каждый раз, мельком глядя на него, улыбалась ― словно ангел был далеким приветом от боевой рыжеволосой подруги. И легче было переносить разлуку, и вообще легче… жить, что ли.
Жизнь-то была нелегкая. Тане с мужем повезло ― интеллигент, преподаватель, кандидат наук, прости господи, на нее смотрит всегда, что на твою розу. А Ире в мужья достался мужчина попроще. И бог с ней с простотой, не в этом дело, конечно. Но как закончился период свиданий ― так у него и любовь к ней словно закончилась. А как Ира забеременела ― так вдруг услышала от пусть неласкового и равнодушного, но в целом вроде бы адекватного мужа совсем другие песни. Принеси, подай, убери, накорми, почему дома так грязно, я зачем на тебе женился, если ты и полы-то вымыть нормально не можешь?
Ира даже как-то уйти от него порывалась, но когда заявилась на порог к матери с маленькой дочкой на руках, услышала «видели глазки, что выбирали, это теперь твоя семья ― сама и разбирайся». А куда ей было идти, из декрета, с маленьким ребенком?
Вадим ее не бил, конечно. Но помыкал ― будь здоров: требовал ежедневной горячей и свежей еды, да чтоб с выдумкой, да чтоб нигде ни пылинки, вот правильно тебя моя мама учит, а ты не слушаешься, и заткни уже, наконец, ребенка, сколько можно орать!..
Порой собственная жизнь казалась Ире затянувшимся вязким кошмаром, откуда нет выхода. И как только угораздило? Она много раз пыталась ответить себе на этот вопрос, даже литературу по психологии читала. У нее не было отца ― может, потому и не распознала в Вадиме будущего ― как это нынче модно говорить? ― абьюзера. А после угодила в ловушку финансов. Пыталась что-то откладывать, подрабатывать, но много ли наберешь, когда под боком муж-скопидом и дочка, которой каждый месяц нужно не одно так другое.
Подругам, кто остался еще, говорить было стыдно до слез: боялась снова услышать «видели глазки, что выбирали». Даже Тане не говорила ― не хотелось вешать на нее свои проблемы, портить редкую, долгожданную встречу. Хотя подруга иногда щурилась подозрительно и аккуратно пыталась выспросить, словно даже через расстояние и города что-то чувствовала. Ангел-хранитель.
Ангел…
Ира даже корила себя, когда покупала себе очередного ангела. Тебе деньги тратить некуда? Лучше бы отложила эти двести-триста-четыреста, а не тратилась на всякую чушь. Сдались тебе эти ангелы?
Сначала улыбалась сама себе: чтобы Таниному рыжику не было одиноко. И искала именно рыжих ангелов. Потом там уже целое семейство образовалось ― отговорка перестала работать, а что-то изнутри все продолжало настойчиво тянуть: возьми, возьми… Крылатых, румяно-щекастых, хрупких и нежных, по-детски наивных. Но обязательно с крыльями, с перьями, обязательно!
Словно эти крошечные фарфоровые крылья могут ее укрыть и унести далеко-далеко. Словно за эти перья можно ухватиться, стать легкой, совсем невесомой ― и ускользнуть от всего этого. От мужа, которому она ― просто удобная поломойка. От одиночества, потому что дочка, как выросла, поспешила сбежать из дома, и Ира не могла ее за это осуждать. От всей своей никчемной маленькой жизни.
* * *
Впрочем, хоть дочь Арина и называла ее пару раз в сердцах «мышь серая» за то, что терпит такое поганое отношение от мужа, Ирина все же не была совсем уж безвольной и безмозглой. Она понимала, что в юности по большой дурости угодила в серьезный переплет, в какой угождают многие юные, неопытные и не знающие, как вообще жить эту жизнь: не тот мужчина, излишне поспешный брак и ребенок, которые дурно повлияли на возможность зарабатывать.
Но едва Арина перестала нуждаться в ежесекундной заботе ― Ирина стала потихоньку откладывать деньги на побег. Копить финансовую подушку: на съем, потом ― на образование, думала пройти курсы переквалификации, чтобы куда-то устроиться, но быстро поняла, что это лишнее: деньги она копила с мучительно медленной скоростью, буквально по копеечке, экономя на себе из тех средств, что муж выделял на домашнее хозяйство, еще и ангелы эти, крылатый бабий каприз… Причем постоянно требовалось «на нужды семьи», или муж находил заначки и тратил по своему усмотрению, пока она не научилась пользоваться онлайн-банкингом. А работать она могла бы и уборщицей, так что овчинка выделки не стоит.
Сумма постепенно скапливалась, пожалуй, можно было бы уже и объявлять ненаглядному, что она натерпелась ― пора и честь знать… Но Ира все как-то не решалась. Не чувствовала себя достаточно уверенно. Определенные деньги у нее есть, да, но сможет ли она заработать, обеспечить себя? А если понадобятся средства на неожиданные траты? Да и Арина, хоть и поступила на бюджет, но Ира не хотела вешаться дочери на шею ― у нее еще была и гордость, и совесть, она старалась помогать, присылать ей деньги. Нет, нужна была постоянная работа. Заработок.
Но работать муж ей категорически запрещал. Попыталась завести об этом разговор ― он ее высмеял и неожиданно жестко запретил, Ира даже испугалась, что руку поднимет. Несколько дней она промаялась, думая, что же делать, а потом взгляд вдруг упал на одного из ангелов на полке… На крылья. Перья…
Перья!
Идея ударила в голову, словно стрела. Перья! Она всегда была рукодельницей ― почему бы это не монетизировать, не продавать через интернет? Она может набивать и шить подушки, или игрушки, или ― перья, перья! ― ловцы снов на заказ! Вадим в интернетных делах не разбирался, на ее увлечение рукоделием смотрел сквозь пальцы, лишь бы денег у него на это не просила. Да, понадобятся вложения, но вдруг окупится? А если у нее получится зарабатывать своим мастерством, то это же… это… это свобода прямо в руках, это крылья!
И тут же еще одна стрела, на этот раз не в голову, а в сердце: вот об этом как раз можно рассказать Тане…
* * *
― Таня, послушай, могу я тебя попросить об услуге? Тебя не затруднит? Если затруднит, то ничего страшного, я…
― Господи, да говори уже, хватит реверансов. Честное слово, Ир, научись уже просто просить, никто тебя не съест за это.
― Ладно. В общем, я тут начала подушки шить… и ловцы снов плести. И еще всякое-разное, я тебе фотки пришлю. Можешь поспрашивать там у своих знакомых, никому не нужно? Я недорого возьму.
― Нет уж, ты возьмешь нормальную цену. Сразу говорю: да, у меня есть такие знакомые. Многие из Диминых студенток любят ловцы снов, всякие такие штучки, это сейчас модно, и у меня есть знакомые ― любительницы бохо ― им тоже понравится. Я всех спрошу, а ты можешь уже готовиться к работе.
― Господи, Таня, спасибо…
― Что, решилась, наконец, свалить от своего благоверного?
Ира так и замерла.
― Как ты?..
― А я давно намекнуть пыталась, что бежать от него надо, теряя тапки, да ты не слушала. Может, тебе денег прислать, Ир? Ну серьезно, ты только скажи.
У нее глаза наполнились слезами. Ведь правда, Таня и намекала, и прямо говорила, но Ира долго отмахивалась. Сначала думала, что Вадим «не такой уж и плохой, я много где сама виновата», потом ― считала, что в этих разговорах нет смысла. В Питер к Тане она точно переезд не потянет ни под каким предлогом, а брать у нее деньги напрямую, как она сейчас предлагает ― боже, какой стыд.
Но ведь деньги правда нужны. И… Ира снова посмотрела на своих ангелов. На пучки перьев и отрезы тканей, аккуратно разложенные на столе, пока Вадима не было дома (к его приходу она все убирала, чтобы он не понял, что шьет она гораздо больше, чем раньше). И… Что-то в ней переменилось, когда она начала шить эти подушки и делать ловцов. Что-то, чего она сама не могла объяснить. Будто кто-то укрыл крылом и сказал: не дрейфь. Все будет хорошо.
― Деньги не надо… Давай я тебе лучше что-нибудь сошью?
― Давай! И побольше, побольше! ― засмеялась Таня. ― Ну чего ты хнычешь мне в трубку? Ну хватит уже… Да никакой я не ангел-хранитель!
Ну как же не ангел? С ангела ведь все началось. И где бы Ира сейчас была, если бы не эта верная, тихая дружба через года и расстояния?
* * *
После звонка Тане торговля пошла бойко. Издержек было ― вагон, особенно первое время, Ира даже в панике думала все бросать, пока муж все не узнал, но стиснула зубы, сказала себе «не дрейфь!» ― и, на страх и риск, продолжила. Оказалось, что у Тани в знакомых была владелица тематического арт-кафе с фотозоной и зоной отдыха ― ей и подушки, и ловцы снов понадобились в большом количестве. А еще стилистка, любящая бохо ― ей тоже. Ну и еще по мелочи. Даже Арина подключилась и разрекламировала маму через подружек и помогла с продвижением ее страницы в соцсетях.
Когда Вадим заметил ― после перестал насмехаться ― а потом и понял, что растяпа-жена потихоньку выскальзывает ― выпархивает! ― из его рук, было уже поздно. Ира подала на развод. И даже подумывала переехать к чертовой бабушке поближе к основным клиентам ― в дождливый и сказочный Питер.
При переезде она очень старалась, чтобы не побился ни один из ее коллекции. Но одного все же не уберегла ― самого первого, рыженького. Поплакала над осколками, но почему-то ― с легким сердцем.
Словно он сделал, что хотел ― и улетел, куда улетают все ангелы.
---
Автор: Дарья Маланина