Шоу авторов антисоветской клюквы «Нулевой пациент» вновь не забывает обличить, осудить и пропесочить СССР. И порой опережает в этом рвении даже восточноевропейских киношников. Историческая фактура действительно открывает широкое поле для спекуляций, фатализма и издевок. Другой вопрос – как она используется на практике.
В первых двух сериях клюква становится добавкой ко всем блюдам в буфете, ее ветви раскинулись почти на все эпизоды, проникают во многие диалоги. Что будет дальше, покажет время, но пока не очень весело.
1979 год. Москва. Все жители, кроме еще не научившихся грешить юнцов, злые, тревожные, запуганные и уставшие, говорят то через губу, то сквозь зубы. Зато не унывает стиляжный паренек Игорь Зорин (Григорий Верник), похожий на героя латвийского агитпропа «Советские джинсы», устроивший перфоманс у памятника Ленину, облив его валерьянкой для кошек.
«Забываешь, в какой стране живешь? В СССР за это сажают, экономическая диверсия», – говорит суровый папа-функционер.
«Может быть, я диссидент, и это моя осознанная диверсия?» – отвечает сын, антисоветская позиция которого уже сформирована («На прилавках пусто, народ на мебель за четыре года записывается...»).
Отец отправляет сына в оргкомитет подготовки к Олимпиаде. Игорь по схеме старинных плутовских комедий делает всё, чтобы вылететь со скандалом из комитета, где почти никто не верит в стройку Олимпиады из грязи (ботинок чиновника в слякоти на поле недостроенного стадиона – первый кадр сериала).
Но внезапно его живость в заторможенном мире функционеров работает наоборот, как вирус – снимающий номенклатурные заслоны и в первый же день приводящий его на встречу с нездоровым на вид Леонидом Брежневым. Вирус этот эффектно находит слабые места в иммунной системе СССР, но пока делает это как бы без смысла, без сверхзадачи, которая, видимо, придет к герою по ходу развития сюжета.
Задача формулируется несложно. Тезис многих антисоветских кинопродуктов: ничего, что страна мрачная, главное, что люди заслуживают более светлой жизни. И Олимпиада тут, вероятно, представляется как луч света в темном царстве, как окно в свободный мир, событие, после которого всё изменится, система начнет рушиться.
До оскорбительности карикатурный Леонид Брежнев в исполнении несмешного Юрия Стоянова: «Какой дурак вообще придумал в Москве эту Олимпиаду проводить?» Окруженный подобострастной и напряженной до тремора свитой генсек сомневается в нужности Игр и озабочен подброшенной репликой: «Вот мы игры проведем, и что? Голодать будем».
«Автомат собирать учили, а гранату кидать?» – заводит разговор с юнцом юморной генсек, словно рассказывая кухонный анекдот про самого себя. Никто, конечно же, не смеется.
Тот факт, что за год до Олимпиады половину объектов сдали и частично обкатали на состязаниях, вроде VIII летней Спартакиады народов СССР, преподносится не как плюс, а как минус. Члены МОК, хвалившие СССР за качество подготовки Игр, выглядят удрученными, стоя в грязи на некачественно построенном стадионе.
Мозги у всех работают как двигатель трактора «Беларусь». При выборе Олимпийского Мишки, правильный вариант недотепам подсказывает гость с запада, президент МОК. Лорд Килланин действительно отметил эскиз Виктора Чижикова, но этот эпизод сделан так, словно в Союзе никто не слышал, каким должен быть маскот (другие его варианты – в другом стиле, словно из журнала «Крокодил» или сказки про трех медведей).
«Здесь средние века. Мы несем им цивилизацию», – ерничают иностранцы.
«Это высокомерно. Они не такие простые. У них своя цивилизация», – предупреждает герой Евгения Стычкина.
Этот персонаж в исполнении самого режиссера, вроде бы, защищает Союз и его право на самостоятельную нормальную жизнь, и в трейлере он выглядит чуть ли фанатом московской Олимпиады. Но пока не стоит обольщаться. В «Нулевом пациенте» именно персонаж Стычкина на ровном месте перевирает историю переселения калмыков и устраивает на этом пропагандистскую демагогию. Поэтому посмотрим, тут можно ждать любых неприятных сюрпризов.
Заход СССР в Афганистан действительно сыграл драматическую роль: Олимпиаду в Москве бойкотировали более 60 стран.
«Всё будет по иранскому сценарию, чует мое сердце. Они когда к власти пришли, пять тысяч человек уничтожили».
Эти слова про реакционный исламистский мятеж в Герате, ставший одной из главных предпосылок ввода советских войск в Афганистан, верные. Но первое же обсуждение наверху темы военного вмешательства превращается в клоунаду Стоянова-Брежнева и ничего здравого на будущее не сулит.
Есть и культурологические неприятности, эти авторы умеют превращать плюсы в минусы. Герои фильма смотрят в 1979 году хит «Пираты XX века», премьера которого прошла летом 1980 года. Смотрят как бы между прочим, в почти пустом зале (картина собрала аншлаги по всей стране). И тут их выводят дружинники со ссылкой на статью о тунеядстве.
Якобы нельзя советскому гражданину сидеть в кинотеатре в рабочий день. Конечно, за отсутствие работы в СССР наказывали, с этой исходно бредовой мерой была связана масса эксцессов, но показанный в сериале цирк – всё-таки нетипичный и выглядит как часть демагогического памфлета...
Посмотрим, что будет дальше. Но пока прогноз на эти «Игры» не очень оптимистичный.
Спасибо за дочитку! Подписывайтесь на канал, и продолжим!
