Сыночка 3
Сразу после новоселья сына, Зоя подбила итоги. И ужаснулась – на ремонт улетел, начиная с января, почти миллион. Когда подняла чеки из магазинов стройматериалов и договора, выяснилось расхождение в большую сумму. Она не подтверждалась никакими документами. Игорь туманно объяснял, что в ходе работ выявлялись нестыковки в материалах и сроках, и потому приходилось доплачивать сверх всяких смет.
– Ну да, – Зоя впервые проявила скептицизм. – Почему-то все расхождения и ошибки в сторону увеличения цены. Сына, это как у жуликоватого продавца, который обвешивает покупателя. Не находишь?
К счастью, это были последние крупные траты сына. Дальше отцу и матери приходилось лишь оплачивать обучение да кормить-поить, одевать-обувать отпрыска. Не могли же они допустить, чтобы ребёнок ещё и вкалывал вдобавок к своей учёбе? Что? Полтора миллиона в год, с учётом оплаты обучения ежегодно? «Мы же не нищеброды какие!» - самодовольно думала, подбивая итоги, Зоя, почему-то каждый раз вспоминая при этом Оксану и Вадика.
Очередное испытание семье пришлось выдержать, пристраивая Игоря на работу после защиты диплома. Здесь особенно пришлось потрудиться отцу. Кому, как не Виктору, было знать тайные пружины управления. Сына он устроил, четко отдавая себе отчет в том, что его хлопоты тот не оценит. Он знал такой тип людей, которые относятся к работе откровенно наплевательски и, рано или поздно, работу заваливают и, как говорится, «уходят в закат». Подставляя тем самым тех, кто их на эту должность определил. С Игорем получилось скорее «рано», чем «поздно» - через два года работы в стиле «не бей лежачего», он не вышел на службу.
Его не было на своём месте день. Потом два. Потом три. По всем статьям Трудового кодекса ему уже нужно было ставить прогулы – но пока выжидали, так как работник вообще не выходил на связь, даже с родителями. Сколько мама Зоя за это время употребила успокаивающих средств, знал только её муж да работники «Скорой».
На четвёртые сутки Игорь объявился… чтобы уволиться.
– Мамочка, всё хорошо. Всё просто прекрасно. Я нашёл себя, правда, в соседней области, так что уезжаю. Там у меня будет хорошая должность. По крайней мере, она мне по душе, и я нашёл эту работу сам. Папа, – он повернулся, наконец, к отцу, - ну ты же должен радоваться самостоятельности своего сына?
– Я радуюсь, - сквозь зубы ответил отец. – Только ты не находишь, что всё это нужно было сделать по-человечески? Мне теперь за тобой хвосты подтирать.
– Это почему же? – искренне удивился сын.
– А потому, – возвысил голос отец, – что так, как ты, не увольняются. По крайней мере, по хорошей статье. Так увольняют. За прогулы. Теперь ещё этому оболтусу, – он кивнул Зое на Игоря, – нужно справку о болезни рисовать. Знакомых врачей подключать.
– Витя, ну ты уж сделай, – умоляюще посмотрела на мужа Зоя.
– Да уж сделаю,– сокрушённо махнул рукой Виктор.
– Только, мам, мне бы денег на переезд. Предстоят некоторые траты, - встрял в разговор Игорь.
И тут Виктор не выдержал, психанул.
– Ни копейки. И тебе запрещаю ему хоть что-то давать. Хватит. Только было вздохнули, смогли начать хоть какие-то накопления делать к старости… Зоя, ты же не думаешь, что он будет нас содержать, когда мы уже не сможем работать? Ни копейки! Я проконтролирую.
Матери пришлось изворачиваться, чтобы найти нужную сумму сыну. Напоследок она робко спросила: «А как же теперь быть с твоей квартирой?».
– Мама, я всё обдумал. Я её сдам. На деньги с аренды буду снимать жильё там. Когда уже обоснуюсь прочно… ну там обрасту связями, квартиру продам и куплю уже по месту работы. Это же не сложно, правда?
Последние дни перед отъездом Зоя вылизывала основательно запущенную берлогу сына. То, в каком виде эта квартира предстала перед её глазами, никаких вменяемых арендаторов прельстить не могло. Поэтому были и старания матери, и службы клининга. Но в конце концов Зоя выдохнула спокойно.
"Мальчик вырос. Дай Бог, всё у него будет хорошо" - подумала она, в очередной раз пожелав в душе Игорю счастья.
Далее.