Названия его картин меня всегда поражали не меньше, чем сами картины: "Осенний каннибализм",
"Мягкая конструкция с варёными бобами, или Предчувствие гражданской войны",
"Лебеди, отражающиеся в слонах",
"Атмосферический череп, вступивший в содомическую связь с роялем",
"Дали со спины, рисующий Галу со спины, с шестью запечатленными добродетельными оболочками глаз, условно отраженными шестью настоящими зеркалами",
О Сальвадоре Дали можно вообще ничего не говорить. Достаточно просто посмотреть на его картины и примерно представить, что это был за человек.
Художник был сильно влюблен в самого себя и никак этого не скрывал. Он даже написал книгу со скромным названием "Дневник одного гения". Дали стал не только воплощением сюрреализма, но и синонимом эпатажа. Сегодня это назвали бы хайпом. На публике он появлялся то с леопардом, то с черной пумой на поводке, то с муравьедом.
Однажды приехал на выставку на роллс-ройсе, забитом кочанами цветной капусты.
В другой раз устроил процессию со своими похоронами.
Просто раздать автографы этот человек не мог. Он оплатил палату в частной клинике, попросил подсоединить к нему аппараты для измерения пульса и прочего — и так раздавал свои автографы.
На одну из выставок Дали прибыл в водолазном костюме,
объяснив журналистам, что хотел символически изобразить полное творческое погружение в себя. Только это погружение чуть не закончилось для Дали трагедией. Сальвадор стал пытаться снять шлем, но его заклинило. Художник стал медленно задыхаться, так как воздух в скафандре закончился. В итоге шлем кое-как удалось снять. У меня и фантазии - то не хватит на такое. Да, она у меня не такая буйная...
Для чего художнику нужно было так себя выставлять перед людьми? Кто знает, думаю, таким было нутро усатого мастера, а, может быть, он делал это во имя высокой художественной идеи. Кто-то считал его гением, кто-то — шарлатаном, кто-то — не от мира сего. Все это в нем, конечно, присутствовало. Я же назвала все его выходки его же картиной — "Метаморфоза Нарцисса".
Эту картину считаю тоже экспериментом с этими руками из земли с яйцом, из которого, думаю, и вырастает Нарцисс. Что, собственно, делает Дали? Он описывал это как способность видеть бессознательное и сознательное по теории Фрейда.
Я же вижу яйцо как некое оно, из трещины которого пробивается цветок. Полностью гладкое яйцо точно повторяет форму и размеры головы Нарцисса.
Трещины на большом пальце и ползущие по руке муравьи вызывают у меня ощущение смерти и разложения, в то время как яйцо и раскрывающийся цветок символизируют рождение. Двойственность какая - то.
Сальвадор Дали рисовал холст на сюжет древнегреческого мифа о Нарциссе, только представил по- своему: жизнь — смерть — возрождение. А как же иначе у Дали? Прочитала у художника поэму, помогающую понять сложные образы картины: «Если, отойдя чуть подальше, какое-то время глядеть пристально гипнотическая недвижная фигура Нарцисса потихоньку начнет исчезать — и в итоге исчезнет. Настанет момент истины мифа, когда фигура Нарцисса примет очертанья руки, выплывшей из собственной призрачной тени, сжимая в пальцах яйцо, клубенечек, семя, из которого новый Нарцисс — на сей раз цветок — родится.» Как всё сложно у Дали.
Попробую изложить историю Нарцисса кратко: юноша был так влюблен в себя, что не мог налюбоваться своим отражением в воде. А безнадежно влюбленная в него нимфа Эхо,
отчаявшись получить взаимность своему чувству, зачахла вконец, превратившись в голос. А сам Нарцисс был в отместку превращен богами в цветок
и стал символом самовлюбленности и эгоизма. Историю о перевоплощении юноши в растение нашла у Караваджо
и Брюллова.
Короче, Нарцисс зачах у этого ручья, не в силах разлюбить себя. Бездна самолюбования поглотила его. Сальвадор Дали, как Нарцисс, впал в другую крайность, полностью погрузился в самолюбование своими эпатажными картинами и выходками.
Так что, мера и мера во всем. Не бояться самопознания, но и не любоваться собой до смерти. Это наказуемо. Таким мне видится философский смысл этого мифа о банальном самолюбовании. Самый эпатажный художник не терпел банальности и в своей тарелке. Есть кулинарная книга "Les Diners de Gala"
с его любимыми блюдами, которая начинается словами: «Если вы являетесь одним из тех, кто считает калории
и превращает радость от еды
в наказание,
закройте эту книгу немедленно;
это слишком жизнерадостно,
слишком агрессивно
и слишком тяжело
для вашего восприятия».
Книга состоит из 136 рецептов, таких как: голова ягненка на гриле,
пюре из Афродиты,
крем из лягушек,
дерево из раков.
Из более простых блюд Дали любил есть на завтрак тост с авокадо. Уверена, что тост с авокадо на подсушенном хлебе не оставил бы художника равнодушным. Для приготовления тоста с авокадо понадобится:
- цельнозерновой хлеб,
- творожный сыр - 4 ст.л.,
- авокадо - 1 шт.,
- лимон - 1 шт.,
- зелень,
- семена льна - 1 ст.л.,
- соль, перец - по щепотке.
Можно сделать авокадо-тост хоть на нарезном батоне, но зачем? Люблю использовать цельнозерновой хлеб на закваске с приятным кислым вкусом. Подсушиваю кусочки хлеба на сухой сковороде. На хлебец толстым слоем намазываю творожный сыр. Авокадо разрезаю пополам, удаляю косточку и достаю мякоть с помощью ложки. Нарезаю авокадо на тонкие слайсы, выкладываю на хлебец и сбрызгиваю соком лимона. Авокадо быстро темнеет. Чтобы этого не произошло, всегда добавляю пару капель лимонного сока. Посыпаю тост семенами льна, нарезанной зеленью и приправляю солью и перцем.
Чудо-еда, вкусная, красивая, суперполезная. Авокадо живительными жирными кислотами волшебным образом улучшает состояние всего организма, служит заменой мясу порой и даже, по непроверенным данным, защищает от рака.Подаю на завтрак с яичницей.
Было бы странно, если бы у такого простого, но гениального блюда была простая и понятная история. Разумеется, все очень запутано. Впрочем, на некоторые факты я всё же опираюсь. Автором первого современного авокадо-тоста называет себя австралийский ресторатор Билл Грейнджер.
Он начал подавать в своём ресторане фирменный завтрак — тост с авокадо и заправкой из оливкового масла, сока лайма и специй. С этого блюда и началось повальное увлечение тостом из зернового хлеба, намазанного авокадо. Нашла и более ранние истории, по времени совпадающие с жизнью Дали. В Америке одна американская газета напечатала статью, в которой предлагалось "размять мякоть авокадо и густо намазать на тост или между тонкими ломтиками хлеба". К тому же авокадо всегда ели в Мексике. В Австралии рассказывают о губернаторе, который очень любил фрукты и часто намазывал авокадо на тосты "с перцем и солью, чтобы придать им пикантности". И пусть тогда не было никаких тостов, зато хлеб точно существовал. Кто изобрёл тосты с авокадо — Грейнджер или какой -то австралийский губернатор, — я так и не узнала. Все, что смогла сделать, это приготовить тосты, оценить этот богатый витаминами фрукт и подумать о шеф-поваре и случайном политическом деятеле, которые помогли рецепту тоста с авокадо занять место в моей кулинарной книге и Сальвадора Дали. «Что я ем —знаю,
что делаю — нет», — говоря так, художник вряд ли лукавил.
Он признавался, что предъявляет всему, что попадает в его тарелку,
"высочайший нравственный и эстетический счет": «Я ем только то, что держит форму.
Все прочее мой разум отвергает.
Что ж, наблюдение вполне в его стиле. Желание удивлять, морочить голову, водить за нос, а еще лучше — шокировать любой ценой
и любыми средствами оставило Дали разве что на смертном одре. Из поздних заявлений: «Вот уже пятьдесят лет я развлекаю человечество».
Все на продажу! Все для рекламы!
Популярности не может быть много! Одна из записей его дневника: «Дон Сальвадор, на сцену!
Дон Сальвадор всегда на сцене!»
