В.Г. КАРЕЛЬСКИЙ, независимый исследователь
Этот сенсационный материал был представлен в книгах «Философия и физика континуума...» и «Континуальное мировоззрение в преодолении проблем...». По давней научной традиции его «не заметили». За многие годы никто из моих оппонентов не смог мне возразить по существу, не считая бездарных инсинуаций и похабной ругани. Моим врагам остаётся только замалчивать прорывные научные результаты. В то же время разоблачение лженауки, которая процветает в РАН, приобрело государственное значение в ракурсе суверенитета и импортозамещения. Многие псевдонаучные теории импортировались так же, как ширпотреб, в отличии от которого они обходятся весьма дорого и не приносят никакой пользы. Это не мешает проходимцам от науки транжирить госбюджет на чепуху и тиражировать заморское враньё. Автору, как независимому исследователю, пришлось в одиночку противостоять теоретическому беспределу и отстаивать интересы российской науки, невзирая на чиновничье безразличие. В данной статье представлено одно из подтверждений моей научной концепции в виде расчётов и фактов.
Барионная материя породила множество загадок, включая барионную асимметрию Вселенной, необъяснимый конфайнмент (сверхстабильность протона), огромную разницу в массе между протоном и электроном при абсолютном равенстве электрических зарядов и т.д. Все эти загадки – порождение неадекватности существующих представлений и отрицания потенциальных полей, как скрытой материи смежных планов. В теории Континуума (ТК) предлагается самодостаточная модель из четырёх элементарных частиц: протона, нейтрона и электрона (позитрона). Теоретики напридумывали тысячу мифических квазичастиц и ничего толком объяснить не могут – одни абстракции. В ТК показано, что нуклоны образуются из лептонной материи (партонов), обладающей достаточно большой плотностью энергии, чтобы сформировать суперконтинуум ядра. Электроны меньшей энергии формируют свой суперконтинуум оболочки. Так образуются все атомы и вся осязаемая материя в недрах звёзд и планет.
В самом широком смысле барионная асимметрия Вселенной доказывает существование важнейших принципов природы: принципа Единосущности и Подобия, принципа Эволюции от простого к сложному и принципа глобального Равновесия. Отсюда направление сил, действующих на заряженные частицы, зависит не от закона Кулона, а от множества факторов, включая имманентное свойство спина и конфигурации полей. При этом элементарные частицы в масштабах микромира могут и отталкиваться, и испытывать притяжение (что есть сродство). Электроны с одинаковым набором квантовых чисел отталкиваются в соответствии с законом Кулона. Но, стоит только одному из электронов-антагонистов инвертировать свой спин, как антагонизм исчезает. Образуются куперовские пары, электронные орбитали и даже филаменты (нитевидные потоки) огромной плотности. Отсюда следует, что критерий Лоусона – это фикция! Какие силы действуют между протонами и электронами не скажет ни один физик, но они точно не кулоновские. На эту тему не раз высказывался Р. Фейнман, и я с ним согласен полностью. Можно утверждать, что континуум протона сбалансирован за счёт статических полей, которые обеспечивают его исключительную стабильность и конфайнмент. Структура протона, который состоит из одного электронного и двух позитронных партонов схематично показана ниже.
Условно оси «вращения» субчастиц находятся на линии О´. Спинорное движение протона представлено как момент вращения относительно оси О. Такое строение протона противоречит формальным представлениям, основанным на «кварк-глюонной чепухе». Принцип неопределенности запрещает существование электрона внутри нуклона, размер которого всего ~0,8 Фм. Но, следует учитывать два обстоятельства. Во-первых, электрон присутствует в протоне в виде партона – субчастицы иного континуума. Во-вторых, размер нейтрона – это релятивная величина, которая существенно меньше собственного значения. Топологию лептонной материи мне удалось доказать численными оценками в книге «Философия и физика континуума...». В новом понимании пространство нуклона «из внутри» больше релятивно наблюдаемого размера в 1/α^2=18769 раз (!). Противоречие исчезает, но это ещё не всё! Рассмотрим, как возникает масса протона.
Для оценки инерционной (релятивной) массы частицы воспользуемся законом сохранения момента импульса: mcR=Iω=ℏ, где m – масса субчастицы (электрона или позитрона), ћ – постоянная Планка, R – расстояние между осью вращения О и субчастицей. Эта масса складывается из двух составляющих: исходной «массы покоя» субчастиц (m) и «активной массы», возникающей в результате трансверсального движения. Соответственно, момент инерции: I = ΣiμimR^2 = μΣmR^2, где μΣ=FRΣiμi – интегральный множитель, который учитывает масс-фактор (FR) и форм-фактор (Σiμi) ансамбля. Кинетическая энергия ансамбля в целом определяется моментом импульса:
где снова присутствует константа α – постоянная тонкой структуры (ПТС).
Как показано в ТК, увеличение кинетической энергии при трансверсальном движении субчастиц приводит к локализации энергии в скрытой форме (П.Э.), которая сопровождается усилением свойства массы. Таким образом, масса протона обусловлена масс-фактором всех субчастиц и энергией связи между ними. Масса протона складывается из «активной массы» субчастиц. Этот вывод подтверждается на примере нейтрона. В ТК показано, что изменение скрытой энергии частиц составляет ∆Ek=∆mc^2/2, отсюда, при равенстве правых частей в (1), получается «приращение» массы протона относительно массы электрона:
По своему составу нейтрон аналогичен протону, но он содержит лишний электронный партон. При β-распаде масса нейтрона уменьшается всего на 0,2%. Эта особенность связана с тем, что релятивистская масса субчастиц зависит от их «активной массы», возникающей в суперконтинууме нуклона. Автор не раз обращал внимание на переменчивые свойства электрона, которые сказываются на его размере и массе. Можно полагать, что масса протона определяется моментом инерции всех партонов, которые участвуют в трансверсальном движении ядерного «ансамбля». Чтобы это доказать, требуется определить численное значение множителя 1/μΣ. Это непростая задача, если учесть, что данный множитель зависит от релятивного фактора, форм-фактора и конфигурации протона в целом.
Воспользуемся аддитивным принципом: μΣ=FmΣiμi, где Fm– масс-фактор, определяющий относительное значение «активной массы», то есть – (Δm/me). Без центральной частицы аддитивную часть множителя μΣ можно определить в соответствии с классической механикой: Σiμi=2. Момент импульса центрального партона можно учесть, если добавить ~0,2% массы (разница между массой нейтрона и протона) к общему коэффициенту. В итоге, получаем скорректированный множитель: Σiμi=2,004. Теперь определим «активную массу» партонов. Для оценки масс-фактора используем ту же зависимость, которая ранее помогла точно рассчитать прецессию орбиты Меркурия:
В нашем случае ∆V=0, но это не препятствует расчету. Используем известное значение энергии электрона (Ek), который образуется при β-распаде нейтрона. Это значение позволяет оценить кинетическую энергию электронного партона, который совершает трансверсальное движение в составе нуклона. Используя обычное выражение для энергии частицы массой М, при предельной скорости V^2=c^2/2 получим:
Отсюда, с учётом закона сохранения энергии, ∆mc^2=4Ek – mV^2, получается масс-фактор связанного релятивистского партона:
Подставляя в (4) известные значения, Ek=782,32·10^3 эВ (энергия β-электрона) и m=9,1·10^-31 кг, получим:
Как известно, масса нейтрона в результате β-распада уменьшается примерно на 5me. Это значение весьма близко к полученному по формуле (4) расчётному значению, что подтверждает справедливость используемого подхода.
После подстановки значения Fm=5,1 получаем точнейший результат:
Отметим, что этот результат получен аналитическим путём, основанным на экспериментальных данных и классической механике при соблюдении законов сохранения. Тот же подход использовался для подтверждения связи между различными формами электрона и расчёта массы мюонов. Образованием «активной массы» объясняются смещение орбиты Меркурия, результаты опытов Майкельсона и Морли, противоречия в опыте Эддингтона и пр. Все факты доказывают справедливость используемого подхода.
Существует множество мнений относительно роли и физического смысла постоянной тонкой структуры. Теперь можно утверждать, что эта загадка наконец-то разгадана. ПТС оказалась «связующим звеном» между стадиями эволюции материи – превращения квантов в элементарные массообразующие частицы (лептоны), а затем их же – в ядерную материю. Представленные здесь результаты наглядно подтверждают принципиальный вывод: ПТС является масштабным множителем, который характеризует релятивное различие между соседними Континуумами (смежными планами Бытия).
В электрон-позитронной модели нуклонной материи просматривается некоторая аналогия со «Стандартной моделью». И там, и там число субчастиц протона одинаковое – три. Но, какая сила удерживает их в едином поле? В СМ эта сила – липкий «глюонный клей», фантастические бозоны и необъяснимый конфайнмент. В лептонной модели – это коллапс, «свертывание» континуальной Среды, при которой собственное время частиц «замирает» – останавливается, а релятивный показатель плотности стремится к ∞. Существование кварков и глюонов подтверждается только теоретическими абстракциями. Из расчёта следует, что энергия связи β-электрона (⁓3 Гэв) сохраняется в виде «активной массы», возникающей при локальной трансформации Среды. Теперь можно утверждать, что конфайнмент – это не мифическое «пленение» кварков, а показатель внутренней энергии суперконтинуума, образованного партонами. Подтверждением континуального механизма образования барионной материи служит нейтрон. Имея врожденную нестабильность, нейтрон устойчив в ядре, как и протон. В лептонной модели, чтобы получить нейтрон, надо соединить в единой конструкции два электронных и два позитронных партона. Схематично такая структура нейтрона представлена на рисунке ниже.
Данная схема объясняет неустойчивость нейтрона антагонизмом между идентичными электронными партонами. Каждый из этих партонов стремится занять «место силы» и выталкивает соперника. Этот конфликт разрешается естественным путем: через ~15 минут свободный нейтрон распадается на протон и β-электрон. Но, заметим, электрон не возникает загадочным образом под влиянием какого-то оператора «слабого» взаимодействия, а образуется в результате трансформации лишнего партона, пользуясь принципиальной неопределенностью потенциальной ямы – адронной «ловушки». Таким образом, барионная асимметрия объясняется строением нуклонов. Протон состоит из партонов, которые в результате коллапса соединяются в кластер, устойчивый за счет ЭМВ. В состав антипротона входят идентичные электронные партоны. Отталкивание между ними приводит к нестабильности антипротона точно так же, как в случае нейтрона. Континуальная модель позволяет наглядно объяснить не только неустойчивость нейтрона, но и его особенности – возникновение спина, дипольного и магнитного моментов.
С учётом лептонной структуры нуклонов окончательно проясняется загадка β-распада, послужившая причиной появления мифического нейтрино. Континуальная модель допускает присутствие в связанных нуклонах электронов и позитронов в виде партонов. Нуклоны обладают свойством спина, поэтому испускание β-частиц происходит за счёт преобразования лептонной материи и трансверсальной энергии, а не ускорения частицы в момент «возникновения». Поэтому закон сохранения импульса в данном случае неприменим.
Внутри ядер, где нейтроны находятся в связанном состоянии, из нуклонов формируется сложная структура, в которой все партоны оказываются в глубокой потенциальной яме. Это становится возможным благодаря тому, что протоны и нейтроны соединяются с образованием нового устойчивого состояния – дейтрона, в котором они становятся неразличимы. Только присутствие в ядре избытка нейтронов приводит к отторжению лишнего партона – возникает ненулевая вероятность туннелирования. Тогда-то и происходит β-распад, который теоретики приписывают слабому взаимодействию, давно ставшему «слабым местом» ядерной физики.
