Вот и название вызрело. Дальше буду публиковать под этим названием.
Продолжение авторской сказки. Предыдущая часть здесь:
- 5 -
Как услышала речи Оксютушка, так и заплакала слезами горючими. Закрыла лицо руками белыми – только слёзки жемчужны и катятся из-под пальцев, перстнями унизанных. Дорогими: всё яхонт-смарагдовыми.
- Не печалься, милая. Не горюй ты слезами ливучими, - говорит ей Данила тут ласково. – Отведу я тебя сейчас в дом родной. Сам за братом твоим вновь отправлюся. Сам отправлюся с большим рвением и сам жив ни буду – а найду-приведу к тебе Павлушку.
Залилась тут ещё пуще девица слезами, даже плечи в рыданиях дрогнули… Схватил тут Данила за плечи мелко дрожащие деву, к себе повернул. Сказать ей хотел ещё что утешительное. Выстрепенулась коса из-под сильных его ладоней и явила на свет вороное крыло… Ахнул парень и на шаг отступил в оторопи. Обернула тогда всё слезами залитое прелестное лицо к богатырю Ксения и… раскрыла широко оба крыла, закрывая тенью свет солнышка ясного. Рассудила дева, что терять ей теперь вовсе нечего, что кругом всё одна виновата она. И молвит неожиданно твёрдым, видать от собственной решимости, голосом:
- Ты прости меня, богатырь, братьев друг. Это я – здесь во всём виноватая. Я ведь ваш разговор тут весь слышала, в лес когда уходить брат собрался-то. Весь услышала, да не вышла к вам, устыдившись своих перьев-крылиев. А как вышла – всё было бы иначе: не ушёл, не пропал бы брат Пашенька…
- Что за крылья такие чуд… чудесные? Как, откуда они у тебя появились? – Единственное, что пришло на ум ответить на её речи Данилушке.
Рассказала как на духу, что сама про себя помнила, Ксения парню. Ещё раз во всём повинившись. Справился с собой за время рассказа девичьего Данила, подошёл к ней ближе, положил руку ей на плечо, ни крылами, ни перьями не побрезговав. И говорит, глядя преданно в очи девичьи:
- Ты ни в чём вовсе и не виноватая. Перестань себя поедом есть. Паша – парень взрослый. А ты… тебя ещё совсем дитём похитили. И… если хочешь знать: краше тебя для меня в целом свете нет. В целом свете нет, и я готов о том заявить на весь свет. И вообще: хоть с крыльями, хоть без оных – люба так ты мне, что готов я с тобою вот прямо сейчас под венец идти! Под венец идти, в любви клятву принести.
Улыбнулась печально красавица из-под ресниц влажных опущенных, плакать и совсем перестала. А Данила меж тем продолжает:
- И ни в чём я тебя принуждать не стану. Ни сейчас, ни ещё когда попадя. Коли идти в дом родительский теперяча сумневаешься – отведу тебя в хату свою тогда. К моей матушке, слабо видящей. Чтобы было тебе проще у нас - у людей пообвыкнуться, хоть тебя и она примет всякую. Ожидай там вестей светлых-радостных: что нашёл твой Данила товарища. Как придём мы до дому – тогда уже и решай: стать ли верной навеки мне жёнушкой?
Обняла тогда молодца Ксения, прижалась к плечу, зарыла ещё влажное от слёз лицо в его рубашку, духом русским мужским всю пропахшую и сказала ему нежным голосом:
- Я пойти за тебя – всей душой хоть сейчас. И согласна идти рука об руку, да не только теперь, а по жизни по всей. Но искать одного тебя Павлушку не пущу и сама никуда не пойду без тебя. А пойдём мы с тобой в лес густой отыскать друга-братца любимого сообща. Вот такой мой ответ тебе, любезный жених, и ответ-завет нерушимый вовек.
Так хотел возразить ей Данилушка, но в глаза поглядел девы строгие. Да как увидел взор её ясных очей – так и понял, что слово девы-орлицы верное. Слово крепкое: крепче вечности, что любовью такой побеждается. Побеждается-продлевается, дальше жизни земной продолжается. Кивнул молча, взял невесту накрепко за руку.
И пошли они, ветром гонимые… в лес заповедный, держась вместе за руки.
Продолжение здесь:
#авторская_сказка
#историиспродолжением
#врусскомстиле