Незаметно пробежало лето, август горел рябиновыми гроздьями, позади, были все домашние заготовки. Оставалось только выкопать картошку. Трофим и близко не подпускал жену к мешкам, копал сам, а Лиля счастливо улыбаясь, смотрела на мужа снизу вверх, она в это время подбирала выкопанные картофелины и складывала их в корзину. Большой живот мешал наклоняться, она приноравливалась, становилась на коленки. Лиле хотелось быть чем-то полезной в её положении. Беременность делала её женственной, мягкой, она была счастлива.
Трофим с Лилии казалось, пылинки сдувал, а после случая с Константином и вовсе одну никуда не отпускал. Вечером после бани он вдруг предложил жене:
- Пойдем в клуб? - Фильм привезли хороший, посмотрим.
Лиля смутилась:
- Да куда же я с таким животом? - Мне рожать уже скоро.
Трофим не сдавался:
- Ну и что?
- Вон платье джинсовое, широкое, новое, купила, а только на консультацию в нем и ездишь, а тут мы с тобой в клуб придем.
Лиля казалось, уже готова была сдаться.
- Разве что фильм хороший ...
Она надела платье с вышивкой по плечам, босоножки, даже свои любимые, голубые бусы в одну нитку не забыла. Посмотрелась в зеркало:
- Ничего, красивая!
И они пошли.
Народу в клубе было не много, в небольшом фойе прогуливались пары. Остальная молодежь была на улице, через открытые двери был слышен звук гитары. Трофим купил билеты, а Лиля села на один из раскладных стульев, стоявших вдоль стены. Наконец раздалась слабая трель звонка приглашавшего в зал.
Места Трофим взял на второй ряд, кинозал был хоть и маленький, но уютный. На экране пошли титры, мелодичная музыка настраивала на приятный просмотр. Фильм действительно захватывал, был, про любовь двух одиноких людей которым казалось так и не удастся быть вместе. Лиля так увлеклась просмотром что вначале даже не почувствовала что у неё ноги стали мокрыми. При свете экрана она оглядела себя, платье внизу тоже было мокрым.
- Господи, стыд то какой! - Неужели я не удержалась?
Лиля потрясла Трофима за рукав:
- Троша, пойдем скорее домой!
Не давая, ему опомниться она встала и низко пригнувшись, пошла к запасному выходу прикрытому красным, бархатным занавесом. Он был, открыт, и Лиля оказалась на заднем дворе. Трофим вышел следом.
- Что случилось? - спросил он испуганно.
Увидев мокрое платье, он в конец растерялся. Поддерживая Лилю за локоть, они быстро направились в сторону дома. Уже там она почувствовала первые схватки, легла в постель. Было уже совсем темно, Трофим помчался на ферму, чтобы там из красного уголка позвонить, вызвать «скорую». Домой спешил, решил сократить расстояние, и побежал через старую церковную усадьбу. Бежал и думал - только бы успеть, поддержать Лилю до приезда «скорой». И тут он даже не понял, как земля оказалась у него под головой. Еще раньше, на этих местах из земли, словно грибы после дождя вырастали камни. Вот тут-то вылезший камень выворотил старый ржавый крест. Трофим зацепился за него сапогом. Он еле поднялся, болел бок. Хромая и поглаживая колени, как мог, поспешил домой. Он ожидал увидеть «Скорую помощь» уже у избы, но машины не было. В коридоре сбросил с себя испачканную одежду, рванул на себя ручку двери, вбежал в избу ...
Лиля лежала на кровати, бледная, но счастливая, улыбка озаряла её лицо. Маленький, красный комочек, пищал как комар и требовал внимания.
- Помоги мне - слабо прошептала Лиля.
Трофим бросился к печке, громыхая, заслонкой и ухватом он вытащил чугунок с кипятком. Прямо под умывальником быстро вымылся до пояса и бросился обратно.
Аккуратно, придерживая головку и спинку ребенка, Трофим положил его Лиле на живот и укрыл чистым, стеганым одеялом. А она продолжала счастливо улыбаться.
- Я и опомниться не успела, и вот она Маргариточка наша ...
Во дворе послышался шум машины, залаяла собака. Вошла врач, тучная женщина, увидев, Лилю с ребенком только руками всплеснула:
- Ну, мамочка, вы даете! ...
У машины Трофим суетился, стараясь удобно уложить Лилю, укутывал её байковыми одеялами, дорога не близкая. Ребенка взяла на руки врач. Трофим и сам уже было поставил ногу на подножку, готовый ехать вместе, но Лиля и врач его остановили.
- Смотри за бабушкой! - шептала Лиля.
- Мы скоро вернемся!
Трофим вернулся в дом, Ефросинья зашевелилась на печи.
- Трофимко!
- Што хоть случилось-то, не пойму!
- Шум какой-то.
Трофим, до этого сидевший задумавшись, вскочил и, открыв, занавеску на печи стал обнимать и целовать старушку.
- Дочка родилась бабаня!
- Риточка!
Ещё долго дом не мог успокоиться, с печи был слышен шепот Ефросиньи:
- Господи, слава тебе Господи!
- Дожила!
- Внучка теперь у меня.
Трофим лежал, в темноте с открытыми глазами обдумывая происходящее.
- Я отец.
- Отец я!!!
Наконец всё стихло, дом погрузился в сон ...
В конце сентября вдруг заморосило, председатель каждый день запрашивал сводку погоды. Он, переживая за урожай, уж слишком в этом году наросло овощей, самое время звать студентов. Но училище и институт не спешило посылать студентов на уборку. Учиться, учиться и ещё раз учиться! Вот лозунг страны советов. А с урожаем как-нибудь сами ... Практикантов приехало человек десять.
- Мало! Морщился председатель.
- Придется шабашников, нанимать.
Контингент прямо сказать капризный, всё больше за длинным рублем гонится, но не пропадать, же добру!
Вечера теперь в клубе были веселые, народ после трудового дня так и валил сюда, отдохнуть, посмотреть фильм или просто потанцевать, познакомиться с девушками.
Павлинка, с самого заезда студентов и шабашников сидела дома. Путь к Трофиму казалось, был закрыт навсегда. Дочка родилась, он теперь не смотрел ни на кого кроме своей Лили. По деревне шли счастливые, катили розовую колясочку. Во дворе висели пеленки, счастье полное! А она, Павлинка,что? Ни жениха, ни мужа. Одна. А дальше что? Здравствуй пожилая молодица? Нет, с этим смирится, она не могла.
- Поеду, найду знахарку. Этого не приворожу, так хоть судьбу свою узнаю.
С этими мыслями она стала собираться. Слабая, но ещё помнящая отдельные моменты память Улиты, подсказала тот адрес. Павлинка пересчитала деньги, которые копила. Отец подарил на день рождения, на золотые сережки.
- Должно хватить, верно, не так и дорого берут нынешние колдуны. Дома она сказала, что едет развеяться и посмотреть один старинный городишко. Поверили. И она собралась в путь.
Рейсовый автобус ехал долго, почти ночь , сменялись двое водителей. К утру Павлинка была на месте. Деревня большая, она тянулась словно серпантином по склонной местности. Только вот как найти нужный дом? Павлинка кружила по улице, вглядывалась в каждое строение. На одном из поворотов она увидела как пожилая женщина, вероятно с внуком набирала воду из колонки. Подвешивала ведро на большой крючок и опускала его вниз, прозрачная вода с шумом наполняла ведро. Рядом крутившийся мальчишка пытался сунуть под струю свой палец. Вода разбрызгивалась в разные стороны, у женщины уже намок подол платья. Она пыталась приструнить внука, но тот в ответ только громко смеялся и продолжал свою игру. Павлина смотря, на это баловство подумала:
- Был бы у меня такой сын, ох получил бы давно уже по мягкому месту!
Она ещё раз огляделась, на улице кроме этой женщины никого больше не было. И тогда она решилась спросить:
- Скажите, пожалуйста, где я могу найти ...
Тут слова заканчивались, Павлинка никак не могла произнести слово - знахарка. Но цепкие глаза женщины сразу всё поняли.
- Вы верно не здешняя?
- Дима! Прекрати баловаться!
Женщина одернула внука.
- Вам, наверное, нужна Нина - женщина снова повернулась к Павлинке.
- Вы поверните по улице за угол и сразу увидите её дом ...
Павлинка растерялась.
- Спасибо!
И стараясь больше не смотреть на женщину пошла вдоль улицы.
Первое что бросились Павлинке в глаза это палисад, резной, желтый от смолы, и дом белый , кирпичный, на каменном фундаменте, четыре окна по лицу, он словно притягивал своей свежестью. И всюду цветы, даже в горшочках которые были развешаны по всему периметру. Грядки аккуратными рядами прямо от крыльца. Маленький пёсик неизвестной дворянской породы, ласково помахивая хвостиком, крутился около игрушечной будки. На его слабое, тяфканье из дома вышла женщина. На вид такая же цветущая как все вокруг, хотя на дворе уже сентябрь. Одета опрятно в красное платье с белым горошком, зеленый передник только добавлял летних красок в этот ансамбль.
Волосы аккуратно уложены в большой пучок.
- Вы ко мне? Спросила женщина мягким голосом. Не дожидаясь, ответа она отворила калитку.
- Проходите!
Павлинка вначале прошла через светлую террасу, которую тоже украшали яркие цветы в горшочках. Потом они прошли на кухню. Всюду в доме была невероятная чистота и порядок. Павлинка вспоминая рассказ бабки, оглядывалась, в надежде найти развешанные по стенам травы, или другие снадобья, но ничего такого не было и в помине.
- Как вас зовут? Спросила женщина.
- Павлина
- Какое красивое имя!
- А меня Нина, присаживайтесь, мы сейчас будем с вами чай пить!
Мигом зашумел самовар у печи, хозяйка поставила на стол свежую выпечку, творожники, пирожки с брусникой и грибами, холодное мясо. Только сейчас Павлинка почувствовала что проголодалась.
Они сели за стол, пили чай, он был заварен из каких-то трав, вкусный душистый. От горячей еды Павлинка сделалась посмелее, решила разговор начать первой.
- Моя бабушка когда-то была тут, ваша мама ей очень помогла.
- Мужа в семью вернула.
Глаза Нины запечалились.
- Мама умерла ... уже давно.
- А что вас привело ко мне?
- Горе, или тоже муж?
Павлинка вздохнула:
- Я не замужем, перестарок уже.
- Наши парни меня бояться стороной обходят.
- Вот только почему не понимаю.
- Вроде не уродина, все при мне.
- Тот, которого люблю, женат и живет счастливо.
- Что делать ума не приложу, вот и приехала.
- Может мне травки, какие дадите или микстуру?...
Нина улыбнулась.
- Не нужны тебе милая ни травки, ни микстуры.
Она открыла комод и достала оттуда колоду карт. Раскинула, их на столе внимательно разглядывая.
- Путь твой тернистый Павлина много чего на твоём пути будет трудного.
- Женатого, не тронь, у него своя судьба.
- Но если когда-нибудь ему понадобится помощь, ты придешь и скажешь:
- Я помогу!
- Поняла?
Павлинка ничего не поняла, особенно это слово <<тернистый>> Она не могла его расшифровать. Захотелось домой, и она встала, порылась в сумочке, нашла деньги и протянула их Нине. Та удивленно подняла брови, и отвела руку Павлины обратно.
- Убери, они ещё твоему сыну на приданое пригодятся.
- Какому сыну - хотела спросить Павлинка, но Нина перебила её:
- После мамы я немного гадаю людям, но это всегда бесплатно.
Павлина обвела глазами дом:
- А как же тогда вот всё это богатство?
Нина засмеялась:
- Я в колхозе работаю дояркой, у нас колхоз богатый, зарплата хорошая и дом я построила в кредит. Приезжайте к нам на жильё!
- Да нет уж, спасибо, нам и дома хорошо.
Павлинка поправила сумочку и направилась к выходу. Нина пошла проводить. Они вышли за калитку, Павлина повернулась к хозяйке:
- Спасибо вам за угощение и теплый приём.
- Только вот ...
Павлинка наморщила, лоб что-то вспоминая.
- Что такое? - Встревожилась Нина. Наконец Павлина пришла в себя.
- Нина, а что такое тернистый путь?
Нина вдруг обняла Павлинку, тепло прижала её к себе.
- Трудно тебе будет девочка, но ты всё преодолеешь и счастье своё найдешь! - Обязательно найдешь!
- А теперь иди, и ничего не бойся!
Студенты приняли фронт работ, поселили их в старой конюшне, по вечерам оттуда раздавался звон гитары, смех. Шабашники, а их было, шестеро заняли территорию у реки, раскинули свой шатер, разожгли костер. По утрам бегали к реке умываться, Павлинка когда шла утром на ферму, видела дымок от костра, пахло гороховым супом.
- Концентраты готовят, подумала она.
Тут полог шатра откинулся, из него вышел здоровенный детина, голый по пояс. Мускулы так и играли на его груди и плечах. Подойдя к берегу, он, не оглядываясь, скинул с себя всю одежду и бросился в воду. Павлинка сошла с тропинки и спряталась в траве. Детина, купался, потом вышел на берег и долго растирался мохнатым полотенцем.
- Вот это силища! - С восторгом подумала Павлина.
- Поди, обнимет, так кости затрещат.
- Кирюха! - Завтрак стынет!
Послышался голос от костра. Детина оделся, и перекинув полотенце через плечо отправился к шатру.
- Кирилл значит - Павлинку охватил какой-то ранее не ведомый интерес.
- Надо в клуб сходить, наверняка и эти туда наведываются.
В субботу она сходила в баню, дождевой водой намыла волосы. Они были как шелк, струились по плечам и спине, заканчивались ниже поясницы. Открыла шифоньер, перебрала платья на плечиках, достала любимое, темно - зеленое, с гроздьями алых рябин. Салатовые босоножки пахли новой кожей, Павлинка одевала их только раз, да и то когда приезжала областная филармония.
- Ох, и смеху тогда было!
Рыжий клоун с большим красным носом, показывал фокусы. Он старался быть поближе к ряду, где сидела Павлинка, буквально перед её носом жонглировал яблоками и съедал их по одному, а Павлинка не растерялась, она сама выхватывала из череды кругов яблоко и буквально за два укуса съела всё! Яблоки закончились за доли секунд. А номер ещё продолжался, и что в таком случае делать? В первом ряду сидела бабка Кабаниха, прозванная так за свой крутой нрав и жадность. В тот день бабка собралась на базар, ей нужно было продать помидоры на рынке, но увидев подъезжающий автобус с артистами, она повернулась к клубу и заняла место в первом ряду. Когда яблоки закончились вот тут-то клоун и увидел Кабаниху с корзиной. Не медля, он схватился за ручку и потянул её на себя, бабка, не ожидая такой наглости, притягивала корзину к себе. Так они и тягали из стороны в сторону. Народ в клубе думал, что это придумано нарочно и в зале раздавался громкий смех. Наконец клоун победил, он бросился с корзинкой, обратно, к тому месту, где сидела Павлина. Продолжил жонглирование и снова помидоры исчезали из облачной цепочки. Кабаниха колотила клоуна в спину, зал уже лежал от смеха. Помидоры кончились, клоун, перекинув корзину через плечо, вдруг выпрямился. Словно из воздуха в его руках вдруг расцвел букет роз, встав на одно колено, рыжий клоун подарил его Павлинке. А она, вся мокрая от томатного сока, сидела словно завороженная ...
Повертелась перед зеркалом.
- Хороша!
В комнату вошла мать:
- Куда это ты так разоделась?
- В клуб - Павлинка смотрелась в зеркало, проверяя, всё ли из аксессуаров она на себя одела.
- Красивая ты у меня - мать устало опустилась на стул.
Мать и Павлина казалось, никогда не были близки. Пока была маленькая мать, как положено, одевала в красивые одежки, покупала игрушки. В старших классах интересовалась только отметками, а то, что творилось, в душе подростка она знать как и не хотела. А Павлинка росла, со своими мыслями, может, поэтому она казалась диковатой для парней. И сейчас мать вполне устраивало что, приходя с дойки, дочь, уходила в свою комнату, ложилась, либо на диван со своими журналами, либо смотрела вместе со всеми цветной телевизор.
- Значит всё хорошо у дочери, живет себе в сытости и покое.
Зато отец жил мечтами о выгодном браке.
- Местная шелупонь ей не пара - говорил он всегда после бани, когда выпивал графинчик домашней водки.
- Дождемся достойного, вон говорят, у академика, который поселился в бывшем доме Константина, сын в городе.
- Приедет, посмотрим на него, приценимся.
- А то, что институтов дочь не кончала, ничего страшного. Зато на своих ногах.
Наконец со сборами было закончено, капельки духов на грудь, мочки ушей и можно идти. В субботу в клубе танцы, прикатили все студенты, из десяти человек были две девушки, они на картошку не ходили, готовили еду и мыли посуду. Одна была крашеная пергидролью, волосы свои, сухие как солома весной, она разделила на пробор. В брючном, желтом костюме была похожа на солистку ансамбля. Вторая брюнетка с каре до ушей. Короткая юбка казалось, вот-вот задерется и откроет все прелести. Но брюнетка за этим следила, стояла прямо как манекен в магазине. Со стороны было заметно, что следила она не только за собой, но и за восемью парнями, которые с удовольствием приглашали на танец местных девчонок.
Заиграла ритмичная музыка, вдруг, откуда не возьмись перед сидящей Павлинкой выскочил парень. Тощий, с огромной бляхой на широком ремне, в узких болтающихся джинсах, он дрыгался перед Павлинкой, пытаясь привлечь её внимание.
- Господи, что это еще за чудо-юдо такое? - подумала она, а парень не унимался. Его жидкие, темные волосы болтались вдоль узких скул, прикрывая, что-то похожее на усы и цеплялись за колючую бороденку.
- Потанцуем?
Парень протянул Павлине, костлявую ладонь. Она еле сдерживалась от смеха.
- Я не танцую.
Студент не хотел так просто сдаваться:
- Пошли, пока приглашаю.
Он наклонился совсем близко, запах дешевого одеколона и портвейна, смешивался, превращаясь в сплошное, тошнотворное амбре.
- Сказала не пойду!
- Отстань!
Павлинка с силой оттолкнула парня.
- Ломаешься? - вскрикнул он и ударил своей ногой обутой в кеды Павлине по босоножкам.
От боли она сморщилась, наклонилась, чтобы хоть как-то утихомирить это состояние, и вдруг краем глаза заметила, что кеды студента оторвались от пола и зависли в воздухе ...
Изумленно подняв голову Павлина увидела что студент, как на вешалке, висел в руке того самого шабашника, которого она встречала по дороге на ферму. Большой и здоровенный, он с легкостью болтал парня в воздухе, потом отпустив на пол, дал такого пинка, что тот едва вписался в дверной проем.
Павлинка обмерла ... Перед ней стоял такой красавец, волосы вьющиеся, светлые, а глаза темные, словно вишни. Модная, кожаная куртка и джинсы облегали стройное тело. Он наклонился, и не спрашивая разрешения снял босоножки у Павлины с ног. Пальчики чуть-чуть припухли, и шабашник растирал их в своих огромных ладонях. Потом одел босоножки обратно и выпрямившись наконец то представился:
- Кирилл.
Павлинка сидела словно завороженная, никогда мужчина не был так близок, тем более массируя ушибленные пальцы. Но надо, надо было что-то говорить в ответ, а в горле как назло пересохло, и она прошептала:
- Павлина ...
- Пойдемте Павлина, потанцуем.
И они танцевали, держась, за сильные плечи Павлинка с восторгом думала:
- Надо же, шабашник, а какой обходительный, нежный.
- Нет, такого упустить, дурой надо быть.
- Может не права была знахарка, может вот моё счастье, так близко!
После медленного танца музыка сменилась на ритмичную, молодежь задергалась, словно к каждому подключили небольшой разряд электрического тока. Кирилл и Павлина вышли на улицу, было свежо, пахло картофельным дымком, кто-то сжигал на огороде ботву. Павлинка поёжилась, в платье было прохладно, Кирилл заметил это, снял с себя куртку и накинул Павлинке на плечи.
- Замерзла?
Запах куртки, мужского одеколона пьянил Павлинино сознание, она до сих пор не могла поверить, что находится вблизи с настоящим мужчиной, а не вымышленным образом.
- Давай пройдемся? - предложила она, и они пошли, вдоль деревни, у речки остановились.
Над водой курился синий туман, было тихо, лишь где-то в камышах изредка плескала хвостом сонная рыба.
Кирилл потянулся:
- Тихо как у вас, хорошо.
- Вот бы поселится тут навсегда, надоело шабашить.
- Построить дом, чтобы все как положено и хозяюшку такую как ты в него привести.
- А ты оставайся! - с готовностью ответила Павлина.
- А вот и останусь, с тобой! - Кирилл неожиданно обнял Павлинку, но она вырвалась из крепких рук и побежала.
Кирилл за ней. Добежав, до элеватора, Павлина подала Кириллу знак - тише! Она знала, что сторож, Игнатий Зуев, в это время всегда обходит свои владения. Но, знала она и то, что с краю есть потайная дверь. Ещё ребятишками они любили залезать в элеватор, искать среди россыпи зерна гороховые стручки. Поэтому сейчас Павлинка внимательно следила за передвижением Игнатия. Наконец в пристройке, рядом со зданием зажегся свет. Это означало, что сторож пошёл пить чай.
- Пойдем - Павлинка взяла Кирилла за ладонь, она была ледяная.
На улице заметно похолодало, а он в одной футболке! Отворила потайную дверь, в лицо ударило теплом, запахом сусла и хлеба. Зерно было горячим, Павлинка села, буквально зарыла в него ноги. Кирилл присел рядом. От Павлининых волос вкусно пахло речной водой, и вся она пахла так волнительно, теплый воздух навевал лёгкую дремоту. Кирилл лег, закинув руки за голову. Молчали.
- Расскажи о себе - попросила Павлинка.
Кирилл помолчал:
- А что рассказывать, живу, мне мать содержать надо, вот и шабашу где придется.
Павлинка лежала, молча, казалось, думала о чем-то, Кирилл повернулся и положил ей руку на плечо, прямо на гроздья рябины. Она руку не оттолкнула, наоборот, своими пальцами стала перебирать пальцы Кирилла. А он, выждав небольшую паузу, опустил ладонь ниже, где в глубоком вырезе платья, вздымались от волнения холмики груди. Сопротивления не было. Ладонь скользнула в вырез, нащупав твердый сосок ...
Кровь прилила к вискам, Кирилл больше не мог сдержать себя, он торопился, непослушные пуговицы платья не поддавались, послышался легкий треск ...
- Подожди, я сама - прошептала Павлинка.
И только вездесущие воробьи с высоты перекладин, наблюдали, как на тёплом зерне извивались два обнаженных тела...
Кирилл первый начал одеваться, отодвинувшись в сторону.
- Чего сразу не сказала?
Павлинка молчала, она с легкой негой повернулась к Кириллу, оперлась на локоть.
- О чем говорить... мне ведь не шестнадцать. Кирилл сопел одеваясь:
- Ну, как же, все таки девушка, может берегла для кого-то.
Павлинка молчала, она отвернулась, оделась.
- Пойдем, а то светает уже, сейчас Игнатий обход начнёт, не попасть бы ему на глаза.
На улице было сыро от росы, аккуратно пробрались к тропинке. У речки долго целовались.
- Кирюша, давай завтра встретимся? - Можно на ферме, я ключ от красного уголка достану.
- Как скажешь милая - Кирилл ещё раз крепко поцеловал Павлинку и побежал к берегу, где в предрассветном сумерке было видно очертание шатра.
Осторожно, что бы ни скрипнула, Павлина отворила калитку. С клумбы, укоризненно качали головами красные и белые георгины. Тихонько прошла через черный вход, к себе в комнату. Мать оставила на столе ужин, жареную картошку с мясом. Картошка была уже холодная, застывший, белый жир покрывал кусочки мяса. Но Павлинка этого даже не заметила, она съела всё и даже обтерла кусочком хлеба тарелку. После этого ничком легла на постель, наскоро накрывшись, одеялом и мгновенно заснула. А через час уже вставать на дойку...
С Кириллом, с Кирей как она его называла, они встречались каждый день. И каждый раз Павлине приходилось искать новые места для этих встреч. Были, они и на сеновале при новой конюшне, и на ферме, и всюду Павлинка могла устроить так, чтобы их никто не заметил. Вот только её сияющий вид скрыть было трудно.
Как-то на улице встретила Лилю с коляской, Павлина долго ворковала с маленькой Риточкой, да так искренне, так радостно, что даже Лиля удивилась.
- Ты какая-то другая стала подруга. - Вся светишься.
- А-а, что нам молодым, немного внимания вот и расцветаем - улыбнулась Павлинка.
Лиля поправила кружевную тюль на коляске.
- Ты бы хоть зашла к нам когда. - Троша всё на работе, бабушка лежит, мы с Риточкой одни. Заходи, поболтаем.
- Зайду обязательно - пообещала Павлина.
Прошло три недели, молодые по-прежнему встречались. В одну из таких встреч, Павлинка жарко обнимая Кирилла, завела разговор.
- Кирь, давай поженимся?
Кирилл сонно млел от объятий:
- Ну, ты же знаешь, у меня мама.
- А маму мы сюда заберем!
Павлинка не сдавалась.
- Отец нам дом построит и приданое за мной даст. - С хозяйством поможет, он все для меня сделает!
Кирилл жмурился как сытый кот, не отвечал. Павлина обиженно надумала губы и отвернулась. Кирилл стал осторожно целовать её:
- Ну ладно, ладно, не дуйся.
- Съезжу домой, поговорю с матерью.
В тот день они договорились встретиться с Кириллом у клуба, сначала посмотреть фильм, а потом пойти к Павлинкиным родителям. Дома она, правда, ничего не сказала, хотела сюрприз устроить.
Сеанс был дневной, на него только подростки да старики приходят. Кирилла не было. Павлина уже не один раз обошла кругом здание, в волнении теребила на груди серенькую в голубых крапинками косынку, какая-то тревога вдруг поселилась у неё в душе. Наконец повязав косынку на голову, она направилась в правление, председатель был в это время там. Весь заваленный бумагами, он тихонько про себя матерился. Увидев, Павлинку спросил равнодушно:
- Федосеева, ты чего тут потеряла? - Может, мне с бумагами поможешь?Завалился, ими по самое не могу, еще и Ленка учетчица, мать её в душу сегодня в город уехала. - Как раз шабашники отъехали, так и она с ними, по пути.
Павлинка вдруг вздрогнула и упавшим голосом спросила:
- Шабашники уехали? - Все?
- Все - уверенно подтвердил председатель, - Картоху то подчистую убрали.
- Студентов то я ещё на прошлой неделе отправил, пусть учатся, а мужики расчет получили и тю-тю.
Павлина бессильно опустилась на стул, схватилась за его спинку так, что побелели костяшки пальцев. Потом вскочила и бросилась бегом из правления.
Она бежала к реке, туда, где каждое утро теплился дымком небольшой костер. Бежала, сорвав с головы косынку, глазами отыскивая знакомые очертания. Шатра не было ...
Продолжение следует ... Начало - часть-1, часть-2, часть-3.
Благодарю всех кто меня читает и помогает материально. Пусть у вас все будет хорошо. Мира и добра!