Мы пили чай, сидя прямо под Большой Медведицей, и, кажется, с каждой минутой россыпь звёзд над головой становилась всё больше и ярче. Но из-за склона напротив уже вальяжно выползала луна, обещавшая размыть собой черноту неба и убавить яркость всех остальных небесных тел.
Поднявшись выше, луна скупо осветила холодным бледным светом нашу поляну, зелёные склоны гор и теперь играла бликами со светоотражающими элементами палаток, обрисовывая границы лагеря. Но особенно красивой стала река, на берегу которой мы расположились — вода в ней от лунного света казалась перламутровой.
Довериться незнакомцу
Пять лет назад я решила, что больше не буду ходить в коммерческие походы. У них есть свои плюсы и минусы, но главный минус для меня — ты не знаешь, с кем окажешься в одной группе в достаточно экстремальных условиях. А от этого многое зависит. К тому же, мне часто не везло с инструкторами.
Последний коммерческий поход, в котором я участвовала, был лыжным, и в группе были участники без опыта не то что зимних походов, а без опыта походов вообще, а инструктор плохо знал маршрут. Тогда я сильно разочаровалась и решила больше не испытывать судьбу.
Да и зачем мне клубы? Ведь я сама могу всё организовать, построить маршрут, сделать раскладку. У меня есть и знания, и опыт, и снаряжение. Я отучилась на инструктора, водила походы вместе с мужем, а также мы много ходили сами.
Но последние несколько лет у нас не получалось устроить длительный поход из-за невозможности заранее что-то планировать. Лёшин рабочий график непредсказуем, а в поход «по горящей путёвке» не ходят.
В этом году я дошла до критической точки, когда мне стало просто жизненно необходимо пойти в горы. И муж меня в этом стремлении поддержал, хотя составить компанию не смог. А так как в одиночку в горы не ходят, после долгих раздумий я выбрала групповой поход. Это был единственный возможный вариант, и я решила довериться незнакомцу.
Кодовый вопрос
К выбору похода я подошла ответственно. Я тщательно изучила отзывы и выбирала, прежде всего, гида, а не маршрут. К маршруту у меня было всего несколько требований: Кавказ, относительная автономность, мало людей на тропах (то есть не «тридцатка» и не Тхачи).
Изучив всю возможную информацию на сайтах нескольких коммерческих клубов и начитавшись восторженных отзывов, я выбрала инструктора и приняла решение — я еду в Осетию.
Сейчас, когда прошло время, я очень радуюсь тому, что всё сложилось именно так, потому что Осетия покорила мое сердце, а Олег, инструктор, оказался замечательным человеком и настоящим профессионалом.
Ещё на вокзале Владикавказа, когда собиралась наша группа в первый день, я, волнуясь за всё подряд, мгновенно успокоилась, увидев искреннюю улыбку и почувствовав жизнерадостный настрой Олега. Ну а окончательно я поняла, что не прогадала, когда он сказал следующее:
— У нас шелковицу так не называют. У нас это тутовник, — говорил Олег кому-то в общем потоке непринужденных бесед первого дня похода.
— А у нас это где? — тут же поинтересовалась я, внезапно осознав, почему мне так знакома манера его речи, будто я уже слышала её раньше.
— У нас на Кубани, — с кубанским говором ответил Олег.
Оказалось, Олег из Армавира. Из города, где родилась моя мама, города, где в увитой виноградом пятиэтажке жили мои бабушка с дедушкой, города, где я провела много-много летних месяцев своего детства и города, который мне очень дорог и который я до сих пор очень люблю.
Дорогой дневник,
...вот и начался наш поход по горам Осетии. Сейчас мы уже в национальном парке «Алания», стоим лагерем на реке Даргонком. Ехали мы сюда по Дигорскому ущелью и многочисленным серпантинам.
Пару раз даже было страшно, когда машина ныряла то вверх, то вниз, то резко вниз и влево, то резко вверх и вперёд в неизвестность. Хотелось пристегнуться, но, кажется, в этой «Газели» ремней нет. Внизу где-то глубоко в узком нутре ущелья бежит река Урух, так глубоко, что её и не видно.
Через пару часов с остановкой по пути на настоящие осетинские пироги, мы приехали в посёлок Дунта, лежащий в горах. Вокруг руины, остатки башен и домов. История смешивается с современностью, когда на каменном основании лежит современная черепица и торчит спутниковая тарелка. И ведь живут здесь люди, пасут коров, разводят лошадей — скот свободно гуляет по склонам.
Как же сильно отличается здешняя жизнь от городской. Да и от жизни в типичной деревне средней полосы тоже. Здесь вокруг высокие горы, и сам посёлок расположен на естественной возвышенности, как на пупыре, в месте слияния двух рек на высоте около 1800 метров над уровнем моря. Что-то вроде заповедного плато, удалённого от цивилизации и законсервированного во времени, как в «Затерянном мире» Артура Конана Дойла.
Персиковые маки
Заехав за пределы селения, машины выгрузили нас — группа состояла из 13 человек и двух гидов — на широкой-широкой поляне. С одной стороны её окаймляет зелёный склон, вдоль которого идёт грунтовая дорога, а с другой — шумная река, за которой поднимается в небо ещё один зелёный склон.
Вдалеке, чуть выше по течению, виднеется каменная башня. Когда-то там располагалось древнее село Ахсиаг, от которого остались только развалины жилого дома и сторожевая башня высотой около девяти метров.
Отсюда завтра утром мы выйдем на запланированный маршрут. Он проложен по высокогорному национальному парку «Алания», который занимает почти 55 тысяч гектаров на границе Осетии с Грузией и Кабардино-Балкарией. Эту самую удалённую и изолированную часть республики называют Горной Дигорией.
На пути сюда мы останавливались в туристическом центре в посёлке Мацута, чтобы оформить пропуск на группу, и там я узнала, что в национальном парке произрастает около двух сотен эндемичных для Кавказа растений, а всего его флора насчитывает более тысячи разных видов.
Удивительно, но, собираясь в поход, я о чём только не думала, но ни разу о кавказском разнотравье, которое в первый же день повергло меня в дикий восторг, не прекращавшийся до самого финиша.
На поляне, где мы разбили наш первый лагерь, всё было усыпано цветами. Но главные хозяева этих мест — персиковые маки. Когда мы ещё ехали на машине, я разглядывала их из окна, и издалека они казались мне не ярко-оранжевыми, а нежно-персиковыми. Так я и отметила у себя в дневнике. Хотя при ближайшем рассмотрении оттенок всё-таки оказался насыщеннее.
А ещё на поляне рассыпались коврами сотни лютиков, незабудок, эспарцетов, подорожников, разных колокольчиков, белых васильков, козлобородников и орхидей. Я заметила их не сразу, но вскоре, обнаружив сначала одну, потом вторую, третью, я добралась до целой поляны ярко-сиреневых пальчатокоренников возле нашего питьевого ручья.
Многие до сих пор называют местные орхидеи ятрышниками, хотя часть видов была выделена учеными в отдельный род — Dactylorhiza, или Пальчатокоренник. Отличаются они друг от друга по строению подземных клубней, и некоторые ятрышники были впоследствии переименованы в пальчатокоренники.
И, наконец, снежные вершины
После установки лагеря мы ушли в небольшую радиальную прогулку. По дороге, по которой приехали, мы вернулись обратно к развилке на посёлок Дунта, а от неё поднялись в соседнее селение — Камунта, расположенное на высоте около 1900 метров над уровнем моря.
По дороге Олег, который оказался к тому же заядлым натуралистом, ботаником и грибником, отыскал в траве шампиньоны, которые мы забрали на обратном пути и позже добавили в ужин.
И в Дунте, и в Камунте проживают постоянно не более трёх десятков человек, но, когда проходишь по улицам вдоль выложенных камнем стен, кажется, что здесь уже давно никого нет. Но, судя по вывеске, один из домов оборудован под хостел и даже принимает туристов.
Ещё больше я удивилась, когда узнала, что двухэтажное каменное здание на краю села — это школа. Ещё несколько лет назад она была действующей, правда, посещали её всего два ученика. Этому зданию больше ста лет.
Мы дошли до вышки сотовой связи на окраине посёлка, откуда открывались захватывающие виды на окружающие горы. С одной стороны растянулся Скалистый хребет, за который цеплялись клочки облаков, а под ним в низине виднелись каменные руины средневекового Галиата — некогда самого крупного горного селения Осетии, местного Мачу-Пикчу.
С другой стороны открывался вид на деревню Дунта, долину реки Сангутидон и возвышающийся над ними заснеженной громадой Главный Кавказский хребет, откуда заманчиво выглядывали гора Цейхох (4139 м) и самая высокая точка национального парка — гора Уилпата (4649 м).
У подножия огромной вертикальной скалы, прямо на которой росли удивительные колокольчики, молодило и камнеломки, мы устроились на привал, и инструкторы провели знакомство группы.
Люди в ней оказались очень разные, но одинаково влюбленные в горы. Были среди нас и геолог, и географ, и инженеры, и учительница. Были и опытные походники, и новички. Меня это несколько удивило, потому что поход заявлялся как довольно сложный, и я ожидала, что все участники будут с опытом.
Но к тому моменту я уже находилась в полной эйфории от цветущих лугов, серебристых речек и заснеженных вершин и решила не зацикливаться на этом. Если инструктор решил взять людей без походного опыта на этот маршрут, значит, он считает, что они его пройдут.
Правда, до конца в итоге дошли не все, но не будем забегать вперёд.
Окружавшие нашу поляну горы вечером окутали рваные облака. Как только солнце село, на палатки опустилось невероятное количество росы, стало резко холодно, и все надели шапки и куртки, хотя ещё недавно изнывали от жары.
Уже на первой стоянке я утеплилась сразу во все, что у меня было с собой. «Что же будет дальше?» — думала я, заранее переживая о том, что ещё даже не произошло и не факт, что произойдёт.
Но, когда от горячей еды стало приятно тепло и сонливо (а ели мы наваристый куриный суп с грибами, хлебом и чесноком), я отогнала все мысли о будущем, решив принимать его таким, каким оно будет — со всеми сложностями и радостями, забралась в спальник и крепко-крепко уснула.