Андрей проводил ее до дома, прощаясь, слегка задержал ее руку в своей. Его отношение к ней так отличалось от поведения Вовки, что Настя даже растерялась. Андрей не претендовал ни на что, кроме рукопожатия.
- Так вы будете в субботу на своем огороде? - спросил он напоследок.
- Обязательно, - ответила Настя, - там, наверное, уже травы наросло по пояс после дождя.
- Тогда до встречи! – произнес Андрей и ушел.
Настя чувствовала себя неловко. Ей казалось, что ей нельзя сейчас обращать внимание на других мужчин, ведь она совершенно недавно развелась. В ее понятии, она должна сейчас быть почти в трауре, оплакивать свой неудавшийся брак. Конечно, нельзя сказать, что она совсем не чувствовала этого, но чтобы уж совсем...
Когда она вошла в квартиру, мать поняла, что настроение у дочки хорошее. Отец уже лежал в постели, и его храп слышен был в гостиной.
- Ну, папа дает! – засмеялась Настя. – Как ты спишь с ним, мам?
- Да по-разному. Когда хочу спать, то и не слышу, а когда не спится, то приходится его толкать. По молодости-то он не храпел! А может, в молодости так спалось, что и не слышала ничего.
- А твоего не было в клубе? – будто невзначай спросила мать.
- Мама, он уже не мой!- с легким раздражением ответила Настя.
- Ну, бывший твой, - поправилась мать.
- Нет, мама, не было.
Она помолчала, потом, не глядя на мать, проговорила:
- Помнишь, когда мы были на огороде, подходил парень?
- Ну, помню. Видный такой. Отец говорил, вроде он инженером у них. А что?
- Так вот он был там, - с загадочным видом ответила Настя.
Мать с интересом посмотрела на нее, покачала головой:
- Ох, смотри, дочка!
- Ну куда смотреть, мама? Ничего такого не было. Потанцевали с ним, да и все!
Мать достала из холодильника бутылку кефира.
- Попьешь кефирчика или чаю согреть?
- Ничего не хочу, - ответила Настя, потягиваясь. – Спать пойду.
- А я кефирчика выпью.
Настя лежала, глядя в темное окно, на узор листвы, освещенной фонарем, на темные ветки тополя. В ее голове звучала музыка, под которую она танцевала с Андреем, она видела его внимательные, слегка насмешливые глаза... Уснула она с каким-то неясным чувством: в нем смешались горечь прошедшего, предчувствие чего-то хорошего...
В субботу она собиралась на огород особенно тщательно: спортивный костюм сменила на изящные брючки с кофточкой, потом снова надела спортивный костюм поверх купальника. Отец, глядя на сборы дочки, усмехнулся:
- Ты волнуешься, как тебя встретит бурьян на огороде? Или беспокоишься о том, что скажут жуки на картошке?
Валентина молча укоризненно посмотрела на мужа. Зачем дразнит дочку? Семен, заметив взгляд жены, подмигнул ей.
Они приехали, когда солнце уже поднялось над акациями, росшими вокруг огородов и по берегу речки. Оно начинало жечь, как ему положено в последний месяц лета. Семен ворчал:
- Пока собрались, уже солнце поднялось почти в зенит. Конечно, нужно ж по-модному, попудриться, накраситься. Как будто на танцульки собрались, а не на огород!
Он достал из коляски лопату, грабли, тяпку. Вошел в огород, огляделся.
- Ну, что. Жуки работали лучше нас, не стали ждать. Тяпкой тут делать нечего – трава сама ушла, ждать, пока мы соберемся, ей не понравилось. Осталось лопатой выкопать то, что не доели жуки.
- Сеня, ну что ты ворчишь? Мы ж были неделю назад, вспомни, приезжали без Настюхи. Картошки еще накопали немного. Ну каждый день мы не можем сюда ездить, это ж не деревенский огород, что за забором.
Семен прошелся по рядкам картошки.
- А тут и кроме нас кто-то копал. Видишь, как нам помогают убирать урожай? – обратился он к жене. – Нужно, наверное, выкопать ее всю, чтоб никому она не лезла в глаза.
С берега донесся запах дыма и печеной картошки.
- Чуешь? – снова обратился он к Валентине. – Наша картошка печется в костре.
-Да ладно тебе, Сеня, ну пацаны вырыли пару кустов, так разве ж вы в детстве не пекли ее в костре?
- Пекли, Валя, только свою, со своего огорода.
- А что ж им делать, если у них нету своего, а картошки хочется?
Семен махнул рукой, дескать, что говорить? Потом сказал, чтобы девчата посмотрели, не наросли ли кабачки. Валентина с Настей пошли на другой конец участка, где Валентина посадила кабачки – они только что входили в огородную моду. Тыкву сажали повсеместно, а кабачки кто-то первый начал, и вот они уже разошлись по всем огородам. Кому-то нравились, кому-то нет, а просто, видимо, мало кто умел их тогда готовить.
Валентина нашла несколько уже перезрелых и несколько молодых кабачков, заглянула на грядку с петрушкой, нарвала пучок. Настя просто ходила рядом с матерью, поглядывая в сторону речки. Наконец отец позвал их:
- Ну, идите собирать богатый урожай!
Он выкапывал картошку из едва узнаваемых кустов, из которых торчали обглоданные колорадским жуком стебли, а Настя с матерью собирали клубни и относили на расстеленный брезент для просушки. Наконец картошка была выкопана, и они пошли к реке. Настя сразу разделась и вошла в воду, которая сначала показалась ей холодной, Семен вошел по пояс в воду, стал смывать пыль и пот с тела, а Валентина села в тени акаций на покрывало и, вытянув ноги, расслабилась. Настя, поплавав, вышла из воды свежая, румяная, с прозрачными каплями воды на теле, лице, волосах. Она выглядела восхитительно, и мать залюбовалась ею. И тут же пришла горькая мысль: такая красота первому досталась такому недостойному человеку! Ну что ж, вздохнула она, любовь зла, полюбишь и козла! Жаль, что дочка полюбила такого!
Валентина раскрыла корзинку, которую захватила с собой из дому, достала хлеб, порезанное сало, вареные яйца, зеленый лук, разложила все на полотенце. Семен без приглашения уселся рядом и с аппетитом стал есть все, что лежало на «столе». Валентина с любовью смотрела на мужа. Настя тоже взглянула на импровизированный стол, хотела тоже присесть, но в это время она увидела велосипедиста, который быстро приближался к ним. Настя сразу узнала в нем Андрея. От Валентины не ускользнул ее взгляд, и она поняла, что дочка ехала на огород в надежде встретиться именно с этим человеком.
Андрей подъехал к ним, поздоровался. Настя представила Андрея родителям как знакомого. Семен встал, протянул ему руку, пригласил присесть. Андрей отказался, сказал, что сначала окунется, пригласил с собой Настю. Она, не раздумывая, согласилась. Андрей быстро сбросил с себя одежду, оставшись в плавках, открыв свою прекрасную фигуру. Когда они пошли к воде, Валентина невольно залюбовалась ими.
- Смотри, Сеня, ну чем не пара нашей девочке?
Она тяжело вздохнула:
- Нет, втюрилась в этого идиота! Теперь вот – разведенка!
- Какая разведенка? – взмутился Семен. – Она-то и замужем как следует не побывала!
- А след в паспорте остался!
- Какой след?- снова возмутился Семен. – Сейчас паспорт поменяет, фамилию вернет, и никакого следа!
- Но люди-то знают!
- Ну и пусть знают!
Настя с Андреем вышли из воды, веселые, молодые, красивые. Они о чем-то говорили и звонко смеялись. Валентина подвинулась, пригласила их присесть.
- Настя, угощай гостя чем Бог послал! Садитесь, Андрей! Не откажитесь от нашей простой еды!
Андрей улыбнулся:
- Так я ведь тоже из простых, и такая еда – самая лучшая, особенно после речки!
Он сел рядом с Настей, и они с аппетитом принялись за еду.