– Мам, ты что-то ищешь? Это шкаф с моими вещами, твоих здесь нет. - Катя зашла в свою комнату после занятий на подготовительных курсах.
Мама отдёрнула руку и криво улыбнулась со словами:
– Я знаю! У тебя тут такой бардак, вот я и решила... Прибраться...
Она выпрямила спину и двинулась в сторону выхода, не оборачиваясь.
– Мам, я же просила - не рыться в моих вещах. Неужели это непонятно? - девушка поставила рюкзак на кресло у стола.
Мать обернулась и удивлённо подняв брови, спросила:
– Кто сказал, что я рылась? Просто навела порядок, вот и всё.
– Не надо, мама. Я сама могу прибраться. Мне не пять лет. - Катерина поджала губы.
– И что?! - мать выкатила глаза. – Теперь, значит, я и зайти в твою комнату не могу?
– Можешь, но копаться в моих вещах не надо.
– Это и мой дом тоже! - мать повысила голос. – И я имею право заходить куда угодно! А ты мала ещё, мне указывать! И вообще, здесь ничего твоего нет! Вот когда будет своё, будешь указывать, а пока помалкивай в тряпочку!
Катя вздохнула - мать опять оседлала своего конька. Не хватало ещё, чтобы и бабушка присоединилась. И будто услышав мысли внучки, в комнату ворвалась пожилая женщина, воскликнув:
– Что, Надя, опять дерзит тебе?
– Да, - ответила мама, – Учит меня, что делать, мам.
– Мама, мне вообще-то скоро восемнадцать. - попыталась вставить слово Кая.
– Никто не спрашивал тебя! - бабушка нахмурилась и упёрла руки в бока. – Мала ещё взрослым перечить! Переодевайся и за стол! - бабушка по-хозяйски распахнула шкаф, сдёрнула с плечиков цветастый халат и бросила на кровать. –На вот, одень.
Катерина сдвинула брови. Она терпеть не могла халаты, а в цветочек - тем более. Недовольно засопев и спрятав руки за спиной, она демонстративно не двигалась, всем своим видом давая понять, что не собирается надевать это убожество.
– Я сказала, надевай! - бабушка подняла халат и поднесла к самому лицу внучки. – Нечего тут сопеть!
– Вы так и будете тут стоять? - Катя смотрела исподлобья на двух нахмуренных женщин.
– А что? Стесняешься, что ли? Чего мы там не видели? С рождения голый зад твой подмывали, какашки от пелёнок отстирывали, так что нечего тут из себя принцессу строить! - бабушка усмехнулась и не двинулась с места.
– Пока не выйдете, не надену эту тряпку. - девушка чуть не скрипела зубами.
– Гляньте - ка на неё, какая фифа! - бабушка посмотрела на Надежду и бросила халат на кровать. – Пойдём, а то и правда, до ночи стоять будет. - взяв дочь под руку, женщина вышла.
Катерина бессильно села на кровать и закрыла лицо руками. Как же она от этого устала! Ни дня ещё не прошло, чтобы мать и бабушка не вмешались в её жизнь! Постоянный, ни на минуту не прекращающийся контроль, высасывал из девушки силы, словно вампир. Безуспешные попытки освободиться от назойливого и всеобъемлющего внимания старших женщин превращали Катю либо в стойкого оловянного солдатика с иголками, который, ощетинясь, противостоит всем напастям и невзгодам, либо в желеобразную амёбу, которой ничего не нужно, да и вообще, отстаньте все... В такие минуты она падала на кровать и лежала, бесцельно глядя в потолок и сокрушаясь о своей никчёмной жизни.
Вот и сейчас в ней боролись два желания - высказать всё, что она думает, в лицо этим двум "надсмотрщицам", или плыть по течению, исполняя все прихоти вздорных женщин, в четыре руки воспитывающих её с самого рождения.
Она медленно разделась, аккуратно развесила одежду на плечики и потянулась за мерзким цветастым убожеством. В сантиметре от зелёного аляповатого "чуда" современной текстильной промышленности остановилась, лицо озарила озорная улыбка, рука схватила халат и вышвырнула его в приоткрытое окно. На цыпочках Катя развернулась и пританцовывая, достала из шкафа безразмерную белую футболку и коротенькие синие трикотажные шорты, едва прикрывающие ягодицы.
Войдя в кухню, девушка напряглась - взоры мамы и бабушки говорили лучше всяких слов.
– Это что? - бабушка открыла рот от возмущения. – Опять без штанов вышла? Бесстыдница! Вернись и надень то, что я тебе дала! - она стукнула по столу узловатыми пальцами.
– На нём пятно, ба. - Катерина невозмутимо подошла к столу, на котором стояла тарелка с ненавистным супом. Обрубки вермишели плавали в бульоне с картошкой, обильно сдобренным томатной пастой, капли жира расплывались по поверхности. Обилие приправ никак не смягчило тяжёлый запах крепкого мясного бульона, от которого у Кати свело желудок.
– А есть что-нибудь ещё? - спросила девушка.
– А что, не нравится? - спросила мать и хлюпнула супом с ложки.
– Когда сама будешь готовить, тогда и будешь выбирать, - не поднимая головы, ответила суровая бабушка. – А пока - ешь, что дают, и не жалуйся.
– Да я бы и рада готовить, только вы меня к плите не подпускаете. - ответила Катя, не притронувшись к ложке.
– Ещё не хватало третьей хозяйки на кухне! - пожилая женщина отломила кусок ржаного хлеба и положила в рот. – И так тут не развернуться, ещё ты под ногами мешаться будешь. Сиди и ешь, хватит выделываться. - она ткнула пальцем в сторону тарелки.
– Я не хочу... - Катерина умоляюще посмотрела на мать - может, хоть раз она заступится за неё? Но нет, мама тихонько ела, опустив голову, и молчала.
– Ой, я же совсем забыла! - воскликнула Катя и вскочила. – Мне же в библиотеку надо! - она сделала шаг в сторону двери.
– В какую? - бабушка застыла, внимательно глядя на внучку.
– В городскую! Нам задали реферат написать на завтра.
– А уроки когда делать будешь? - мама положила ложку с тарелкой в мойку.
– Как приду, сразу сделаю. Нам немного задали. - Катя решительно двинулась в комнату.
– Чтобы через час, максимум два, была дома. - бабушка постучала пальцем по наручным часам. – И адрес библиотеки напиши.
Быстро переодевшись и чиркнув на листке адрес библиотеки, Катя забежала в ванную перед уходом. Выйдя, увидела, как мать держит в руках телефон.
– Ты его что, заблокировала?! - ошеломлённо спросила Надежда.
– Да, а что такого? - сказала Катя и протянула ладонь, чтобы забрать аппарат, но мать отдёрнула руку.
– У тебя есть секреты от нас?
– Нет, это от мальчишек в классе, они лезут к нам в сумки, а потом смеются, если что-то находят. - девушка нетерпеливо прикусила губу. – Отдай, мам.
– Пароль покажи сначала.
– Ну ма-ам! Мне некогда! - Катя попыталась вырвать телефон из рук матери, но та спрятала его за спиной.
– Разблокируй сама!
– Зачем, мам?!
– Хочу убедиться, что ты ничего от нас не прячешь! - мать вытянула руку с телефоном.
– Да не прячу я ничего! - Катя недовольно провела по экрану. – Можешь убедиться!
Мать пролистала телефонную книгу и журнал звонков.
– А кто такой Денис?
– Ковалёв, одноклассник.
– А зачем тебе его телефон? Вы встречаетесь? Говори! - мать схватила дочь за руку. – Спала с ним?!
– Мам, ты чего? Мы в библиотеку вместе ходим, готовимся к экзаменам в институт.
Услышав последнюю фразу матери, в прихожую вышла бабушка.
– Что? Отбилась от рук, да? А я тебе говорила! Предупреждала! Теперь пожинай плоды своего попустительства! Принесёт в подоле, будете знать! - причитала бабушка.
– Да вы что, совсем, что ли? - Катя едва сдерживала слёзы от обиды. – Ни с кем я не сплю!
– А это мы проверим! - сказала бабушка, закрыв телом дверь, вынула телефон из кармана и набрала чей-то номер. – Алё! Саша? Здравствуй! Да, это Ирина Петровна. Спасибо, спасибо, твоими молитвами. Слушай, Саш, ты принимаешь сегодня? Да, надо кое-что проверить. Что? Прямо сейчас? Хорошо. Скоро будем. - она отключила звонок и сказала Надежде: – Собирайся, поедем, проверим, врёт она или нет.
– Куда поедем? - Катя испуганно смотрела на бабушку.
– Куда надо. Надежда, поторопись, он скоро уедет по делам! - громко сказала бабушка в сторону маминой комнаты.
Спустя сорок минут Катерина, искренне не понимая, как такое могло произойти, лежала на кресле в кабинете гинеколога Александра Евгеньевича, принимающего иногда пациентов вне очереди по срочным вопросам. Он надел перчатки и кивком головы указал бабушке и матери выйти.
– Никуда мы не пойдём, Саша! Проверяй при нас! - мать и бабка встали напротив кресла и бесстыдно смотрели, как пожимающий плечами медик устраивается между стоп красной от стеснения и страха девушки.
Через пять минут всё было кончено. Врач снял перчатки и тихо сказал:
– Девственница. Всё нормально, повреждений не вижу. Можешь одеваться.
Казалось, даже видавший разное гинеколог был обескуражен таким беспардонным поведением женщин. Он подождал, пока они выйдут, а Катя оденется за ширмой и тихонько положил ей в ладонь визитку.
– Это мой знакомый психотерапевт, Катя. Найди время, сходи к нему. Он поможет. - взглянув в красные от стыда глаза девушки, продолжил: – Бесплатно, не беспокойся. Если будут ещё вопросы, вот моя карточка. - он протянул ещё одну карточку.
– Спасибо, - едва дыша, ответила Катерина и стыдливо отвела глаза.
Когда они вернулись домой, Ирина Петровна протянула Кате вскрытый конверт:
– На. Сегодня пришло.
– Это мне? - девушка удивлённо подняла брови.
– Тебе, тебе.
– Ты что, опять вскрыла моё письмо?! - дрожащим голосом спросила Катя.
– У тебя есть секреты разве? Если тебе нечего скрывать, то оттого, что я просмотрю твою почту, ничего не будет. - бабушка выпрямила спину и подняв подбородок, ушла в свою комнату. Оттуда крикнула: – Как напишешь ответ, дашь мне на проверку!
Катя развернула письмо. Писала её давняя знакомая, с которой они несколько лет назад отдыхали вместе в детском лагере. То, что письмо в очередной раз вскрыли, лишь утвердило решимость девушки как можно скорее поступить в институт и уехать учиться. Ответ она писать не стала, ограничилась коротким сообщением с обещанием написать позже.
Пока она отмокала в ванной и силилась смыть весь стыд, который испытала у врача, в её комнате за компьютером сидела мама, которая тут же встала, как только Катя вернулась. Проверив историю поиска, девушка с недоумением обнаружила, что мать искала её аккаунты в соцсетях и пыталась зайти на её страничку. Поджав губы, девушка удалила все свои данные, чтобы никто больше не смог влезть в её жизнь без разрешения. Вдруг услышала голоса в прихожей - кто-то пришёл - и в замке начали ковыряться. Она распахнула дверь - перед ней на коленях с инструментами в руках сидел мужчина в спецовке. Он снимал замок с двери. Рядом стояла бабушка и ждала, пока тот закончит.
– Что тут происходит? - Катерина попеременно смотрела на бабушку и мужчину.
– Ничего. Снимаем замок, чтобы ты не смогла закрыться. Мало ли... - Ирина Петровна вздёрнула одну бровь.
– В смысле? - Катя побледнела.
– А что тут непонятного? Теперь ты не сможешь закрываться от нас. - бабушка мимоходом улыбнулась мастеру, а когда взглянула на внучку, улыбка сползла с её лица. – Нечего в одном доме от матери и бабушки закрываться. Мы тебе плохого не пожелаем, скажи лучше спасибо, что всегда будешь под присмотром.
Катерина заметила, как мастер едва заметно ухмыльнулся и глубоко вздохнула. На языке крутились слова, обличающие их методы воспитания, а в голове - сотни примеров, как настойчиво и безобразно мать с бабкой лезут в её жизнь, как бессовестно роются в вещах, читают дневник, который она тщательно прячет, но его всегда находят. Как выдёргивают со смехом из рук тетрадь или телефон, и не стесняясь, читают громко вслух переписку или находят ошибки в домашних заданиях, а потом смеются, унижая девушку друг перед другом.
Понять такое отношение она так и не смогла, несмотря на то, что обе старшие родственницы без конца повторяли, что "всё только ради тебя, как ты не поймёшь".
Когда пришёл ответ из института о зачислении, она чуть не прыгала от счастья - наконец-то свобода! Еле дождалась конца августа, чтобы собрать вещи и приехать в общежитие. Но не прошло и два дня, как на пороге возникли две знакомые фигуры.
– Ну, что, устроилась? - скинув туфли и не здороваясь, в комнату ввалились мать и бабушка. – Ну-ка, что у вас тут? - они в четыре руки принялись копаться в шкафу.
– Это не моя половина... - только и успела сказать Катя, как в комнату зашла её соседка. Увидев, что какие-то чужие женщины роются в её белье, она изменилась в лице.
– Что тут происходит?! - воскликнула девушка и оттеснила незваных гостей от одежды. – Вы кто вообще?! Руки уберите!
– Какая наглость! - фыркнула Ирина Петровна. – Что за манеры, фу!
– Я не поняла, Катя, кто это и почему они залезли в мои вещи?! - девушка в грохотом захлопнула дверцы шкафа.
– Это мои мама и бабушка, Оль. - покраснев, ответила Катя и стыдливо отвела глаза.
– Кто вам дал право ковыряться в нашем шкафу?! - Ольга наступала, выпятив грудь четвёртого размера, на женщин, растерянно пятящихся к выходу.
– Ну и хамка! - только и успела сказать Ирина Петровна перед тем, как Оля громко закрыла за ними дверь.
– Кать, что за дела? Ты чего молчишь? Так они и в трусы к нам залезут, если ничего не говорить!
Знала бы Оля, что никаких барьеров для родственниц давно не существовало! Убеждённость в том, что ничего своего у ребёнка быть не может, особенно секретов и тайн, придавала каждому их действию небывалую уверенность. Они не стеснялись никого и ничего, а нарушение любых человеческих границ - физических, эмоциональных, интеллектуальных - было для них обычным делом.
Они приехали вновь через три дня, но Ольга их даже на порог не пустила, заставив общаться с Катей в холле общежития. Пытаясь обвинить во всём внучку и дочь, женщины громко возмущались и размахивали руками, нависая над невысокой и худенькой Катериной. Но тут вдруг она выпрямила спину и прямо взглянула в глаза обеим со словами:
– Хватит! - она ударила рукой по воздуху. – Хватит! С сегодняшнего дня вы спрашиваете разрешения, чтобы приехать, слышите?! - на голос начали собираться студенты, которые с интересом наблюдали за странной сценой. – И не звоните мне каждый час, и не пишете, понятно вам?! Приехать к вам на каникулы или нет, я решу сама! А сейчас, дорогие мама и бабушка, я скажу вам спасибо большое за всё, и до свидания! - она указала на дверь.
Опешившие женщины сначала молча хлопали глазами, а потом, заметив, что на "спектакль" собралось чуть ли не всё общежитие, зло сверкнув глазами, молча ушли.
Катя вытерла пот со лба. На неё смотрели студенты и одобряюще улыбались. И тут один из них захлопал в ладоши, следом его поддержали все, кто был свидетелем преображения скромной первокурсницы. Катерина поспешила скрыться за дверью комнаты, растерянно улыбаясь и не веря в то, что, наконец, смогла дать отпор.
Но укрощение строптивых родственниц не проходило гладко. Через неделю после приезда мать написала, что если дочь будет так себя вести, то прекратит перечислять Кате деньги на жизнь. Прочитав очередную отповедь, девушка поняла, что если она сейчас даст слабину, то вмешательства в её личную жизнь так и не прекратятся. Она ответила:
– Спасибо за всё, мама! - и заблокировала мать с бабушкой во всех соцсетях и в телефоне.
Ей удалось перевестись на заочное обучение - по счастью, оставалось одно бесплатное место, и в ту же неделю она нашла работу и договорилась с комендантом, что поживёт ещё некоторое время, пока не найдёт съёмное жильё.
Попытки найти "непутёвую" дочь и внучку были, но к тому времени Катерина уже сняла небольшую комнатку у милой бабулечки, которая не задавала ненужных вопросов, лишь договорилась с квартиранткой, что та будет по мере сил ухаживать за ней и содержать квартиру в порядке.
Где она, с кем живёт и где работает - для матери и бабушки остаётся тайной, она только изредка звонит из автоматов на городской номер, сообщает, что у неё всё хорошо. Сожалеет только об одном - что эти совсем не чужие люди скорее всего, не увидят её будущего мужа и детей.
Но она до сих пор вздрагивает и оглядывается, если слышит, как кто-то подходит сзади. С этим ещё придётся справиться, чтобы обрести ещё бОльшую уверенность в себе.