До сих пор не утихает старый спор по поводу причин гибели этого главного городского храма. И тем трагичнее была эта гибель, что случилась она 29 июня 1941 года, в день Св.Петра, небесного покровителя Риги, что явилось для многих пугающим знаком свыше.
Так или иначе, но по городу сразу же поползли слухи о том, что отступающая Красная Армия намеренно подожгла Петровскую башню. Многие считали, что это был не только акт вандализма, но и осознанное варварство идейных безбожников, призванное унизить Ригу, лишить её одного из важнейших городских символов. Гитлеровская пропаганда ловко подхватила этот тезис, растиражировав его в многочисленных агитационных материалах. Навязчивый слух, злонамеренно и умело усиленный нацистами, имел трагические последствия. «Зверства большевиков» требовали немедленного отмщения, объектом которого стали тогда рижские евреи. По мнению латвийского историка, профессора П.Я.Крупникова, факт мнимого поджога церкви Петра отступавшими «Советами» (наряду с депортациями, проводимыми НКВД) стал последней каплей, «переполнившей терпение», весомым поводом для начала кровавой вакханалии, которую устроили в начале июля оскорблённые национал–патриоты по отношению к евреям.
Поджог хоральной синагоги с запертыми там живыми людьми явился достойным цивилизованным ответом «жидовствующим большевикам», уничтожившим главную городскую святыню...
В советское время официально утверждалось, что церковь уничтожила немецкая артиллерия. Однако версия нацистской пропаганды оказалась живуча, и в наши дни стала весьма популярна. Нередко теперь в латышских СМИ приходится слышать о «жестоких русских поджигателях», как о непреложном историческом факте, «признанном всеми серьёзными историками». Иные гиды повествуют об этом несведущим туристам, как о неоспоримой истине. Но правду трудно утаить, особенно если за этим стоит больная совесть. Ещё в 1975 году в западногерманском журнале Baltische Briefe (№ 5/75) была опубликована заметка Tatsachen, в которой ветеран Вермахта Герд фон Хомейер описывал гибель рижской церкви Св.Петра, свидетелем которой он стал в 1941 году.
Предоставим слово очевидцу:
«Тридцать четыре года прошло с тех пор, как наша часть, переброшенная из Мемеля, быстрой атакой вышла к Риге. Переправа через Двину не удалась. Все мы: разведывательное подразделение, которым командовал известный тогда наездник Хассе, группа велосипедистов и наш отряд тяжёлой артиллерии застряли на левом берегу реки. Прошло уже немало времени, и столько всего произошло с тех пор, что я даже не могу вспомнить номер этого артиллерийского отряда. Я был тогда молодым лейтенантом, назначенным наблюдателем во вторую батарею, 15–см гаубиц.
Перед глазами проплывают картины, как в немом кино: вечер на берегу Двины, красный закат, силуэт города над потоком реки. Кругом тишина, из камыша около берега слышится кваканье лягушек. Вдруг на той стороне появляется светящийся красный шар сигнальной ракеты, следует штурмовая артиллерийская атака на наш берег, по которому мы гуляем, как в мирное время. Через несколько минут опять тишина. Где же сидит вражеский наблюдатель, который вызвал этот огонь?
И снова картинка: на следующее утро мы лежим с рациями на рампе железнодорожного моста. Шум выезжающих из города колонн; поток беглого огня русских, по–видимому, хорошо направляемый. Наблюдатель, вероятно, сидит в одной из галерей башни церкви Петра.
Железнодорожное полотно и сам мост находятся под обстрелом. Переход невозможен, одна из бронемашин остаётся расстрелянной в поле огня. Наблюдатель должен быть устранён из башни. Наша попытка разрезать фитиль подрывного заряда на мосту не удаётся. Значит, необходим обстрел церкви, расстояние до неё примерно три тысячи метров. Следует всего несколько выстрелов, и вот уже нет произведения искусства — башня и шпиль разрушены. Как мало в те часы думали мы о том, что тогда разрушаем…
Ночью нашу батарею сменили, чтобы через местами уничтоженную электростанцию „Кегумс“ обеспечить переход через Двину.
Спустя несколько недель я как раненый опять оказался в Риге, в одном лазарете южнее Двины. Город я не смог увидеть. Латышка–доктор принесла мне клубнику и особый вид выпечки, что–то вроде кренделя, который, как она сказала, можно попробовать только в Риге» (пер. — Я.Клишанец).
За двести лет деревянная конструкция башни высохла как порох. Достаточно было одного удачного попадания, одной вспышки от разрыва снаряда, одной случайной искры, чтобы Храм охватило пламя. Правда состоит в том, что немецкие артиллеристы действительно не разрушали башню Св.Петра. Они всего лишь подожгли её своим метким выстрелом!
Заметка сопровождалась редакционным комментарием, в котором говорилось, что война — это бездумные разрушения и, конечно, можно найти оправдания в действиях немецких солдат, что, впрочем, не снимает с них вины. Хороший, честный, справедливый материал. Однако в следующем выпуске издания в разделе «Форум» появляются комментарии другого рода. Журнал публикует негодующие письма иных «очевидцев», которые с гневом и возмущением опровергают рассказ офицера–артиллериста, непосредственно участвовавшего в обстреле башни. Занятен уровень их аргументации: «Этот офицер ошибается», «Он всё забыл и перепутал», «Весь город знал тогда, что это
русские подожгли башню!» и т. д. и т. п.
В конце 80–х, уже в годы Атмоды, в прессе публиковались рассказы «очевидцев», которые будто бы видели, как летом 1941 года к церкви Св.Петра красноармейцы подвозили канистры с горючим. Готовили, дескать, к поджогу… Правда же состоит в том, что на башне размещался пост МПВО (Местной противовоздушной обороны) и солдатам в особых бачках доставляли пищу и воду. Эти бачки и объявили потом зловещими «канистрами»! Да и зачем, скажите, было поджигать церковь, когда остались нетронутыми здания НКГБ
и НКВД, Совет Народных Комиссаров (до недавнего времени там находилось посольство США), дворец Юстиции, штаб Прибалтийского Военного округа?! Получается, что «злые русские» оставили в целости и сохранности вокзал,
водопровод, телефонную станцию, целый ряд других стратегических объектов, но с нелогичной последовательностью уничтожили церковь Св.Петра и Дом Черноголовых, который как написал в своей книге президент Латвийской
академии наук Оярс Спаритис «был сожжён диверсантами Красной армии в 1941 году» (Спаритис О. Памятники и декоративная скульптура Риги. — Рига, 2001. С.19.)
Не было, оказывается, у отступающих красноармейцев тогда дел важнее, чем уничтожение безобидного памятника архитектуры! Город пылает, на улицах идёт ожесточённый бой, немцы рвутся вперёд, а русские диверсанты с маниакальным упорством проникают в тыл противника, чтобы поджечь Дом Черноголовых. Такова версия солидного учёного, почтенного искусствоведа О.Спаритиса…
Недавно в серии публикаций «Рижские маршруты» уважаемая журналистка Андра Бриекмане, редактор проекта Tūrisma Gids, в очередной раз озвучила старый миф, заявив, что пожар 1941 года в церкви Св.Петра «является следствием хаотичных действий советских войск» и вызван ОБСТРЕЛОМ СОВЕТСКОЙ АРТИЛЛЕРИИ !