Глава 58.
Старенький пазик пылил среди изумрудных полей, садов в бело-розовой пене цветения, холмов, покрытых сине-лиловыми коврами шалфея и лимонно-желтыми сурепки. Саша с жадностью, как губка, впитывал красоту родного края. Какой-то час и вот уже указатель городка. Сердце готово выпрыгнуть из груди.
Автобусная станция находилась рядом с пристанью, даже билеты и на автобус, и на теплоход продавались в одном помещении. Первым выпрыгнув из автобуса и пробежав несколько метров, парень наткнулся на молодого мужчину, который окликнул его:
- Сашок, ты?
- Максим Федорович, здравствуйте!
- А тебя уже весь город ждёт. По крайней мере все наше училище! Это же надо такой кошмар! Заживо похоронили человека! А ты вон какой герой! Возмужал, загорел! В парадной форме, орден на груди! Орёл! - обнимал Сашу Максим Сорокин.
- А вы что на вокзале делаете, уезжаете куда-то?
- Да, сейчас по Волге-матушке поплыву. Дела в городе, а потом к родителям за Дениской. Сынок у нас с Еленой у бабушки с дедушкой гостил. Шустрый парнишка.
- А сколько ему уже?
- Три года скоро.
- А соседка ваша, веселая бабулечка жива?
- Жива, на своем посту сидит с утра до ночи. Дом охраняют с Туськой на пару, две старушенции. Да ты беги давай! Тебя ждут не дождутся!
- Это точно! До свидания, Максим Федорович!
И Саша, срываясь на бег, помчался вперёд к заветной цели. Вот уже виден дом Петровых. Вот стройная фигурка в белом платьице отделилась от серой стены штакетника и бросилась ему навстречу. Он с размаху бросил на землю сумку и судорожно схватил девушку.
- Лара! Ларочка! Любимая! - он целовал мокрые от слез щеки, отталкивал на секунду, чтобы рассмотреть получше её дрожащие ресницы, расширенные зрачки синих глаз, все её лицо, которое там на другом конце света вернуло к жизни его память.
- Ну, хватит целоваться-то, а то соседям уже глаза намозолили. Заходите что ли в дом, - пробасил из-за забора Мишаня.
Хорошо, что было воскресенье и никому не надо было идти ни в школу, ни на работу. Лара за руку затащила Сашу во двор. Они стояли друг напротив друга, держась за руки.
- Ларочка, какая ты красавица, как выросла! Скоро будешь с меня ростом. Совсем взрослая девушка.
- Сам вымахал! За тобой не угонишься. Ты уже выше папы!
- Кто это выше папы?:- послышался бархатный голос. - Ну-ка, иди сюда, герой! Ого! Орден офицерский, Красной Звезды! - Илья Сергеевич, не дождавшись гостя, вышел из дома сам.
- Какой же подвиг ты совершил, Саша, что такой орден заслужил? Да, Лара права, ты вырос, в плечах раздался! А черный-то какой, настоящий папуас! Где же это наши ракетчики квартировались на этот раз, на каких югах? Все! Молчу, молчу! Хотя догадываюсь, - хитро улыбнулся Илья Сергеевич, обнимая долгожданного гостя.
- Это же надо, прислать похоронку на живого. В Великую Отечественную и то редко такое случалось. Лара от горя, а потом от радости чуть не свихнулась. Что? Разве я неправ? - посмотрел на дочь Илья Сергеевич, а та залилась краской, опустив ресницы.
- Что вы во дворе устроили? В дом заходить будете? - на крылечке показалась Нина Петровна во всей сияющей красе, с уложенными волосами, подведенными бровками и глазами, с бледнорозовой помадой на пухлых губах. Она тоже ждала жениха дочери. Все домашние давно считали Сашу женихом. А Ларе оставалось всего навсего закончить девятый, потом выучиться в десятом, поступить в институт. До этого замуж её выдавать никто не собирался.
Саша переступил порог гостеприимного теплого дома, вдохнул вкусные запахи, доносящиеся из кухни- столовой. Там был накрыт праздничный стол, сверкающий хрустальной и фарфоровой посудой и пестрящий закусками.
- Видишь, Сашок, как мы тебя ждали? Как министра какого-нибудь! Проходи, мой руки и за стол! - командовал Илья.
- А подарки? Нет, сначала я разберусь с подарками и тогда со спокойной душой усядусь.
Парень снял с плеча спортивную сумку и начал одаривать всех по порядку, начиная с хозяйки.
- Ах, какая прелесть! Натуральная щетина! А инкрустация какая! Перламутром! Не щётка для волос, а мечта! А веер-то кружевной! Иероглифы кругом! - восхищалась Нина Петровна.
Илья только крякал от удовольствия, разглядывая портмоне из тисненой кожи Меконговского крокодила. А Мишаня схватил подаренный ему набор инструментов и, едва успев поблагодарить Сашу, умчался в свой сарай, превращенный в мастерскую.
Лара ждала своей очереди терпеливо, радуясь вместе со всеми их подаркам. И вот, наконец, Саша достал вьетнамское платье для нее. Все ахнули. Нежно-розовый натуральный шелк, вручную расписанный райскими птицами и цветами, струился между пальцев. Воротничок был вышит золотыми нитями, низ и разрезы по бокам тоже украшены вышивкой.
- Боже, какая красота! - прошептала Лара. - Это китайское?
- Почти, - ответил Саша. - Индокитайское.
- Ты там служил?
- Потом расскажу, когда-нибудь. А это в довершение образа, - Саша вынул из сумки коробочку, раскрыл ее и достал заколку в виде бабочки, украшенную инкрустацией из перламутра и крупными и мелкими жемчужинками.
- Ого! Ну, Лара, если потеряешь, инфаркт обеспечен, - сьехидничал отец, глядя на вертящуюся у зеркала Лару.
- Да, чуть не забыл! Это тоже вам, Илья Сергеевич! Авторучка с золотым пером, приказы подписывать! - Саша вынул из кармана футлярчик с ручкой и протянул расплывшемуся в улыбке Илье.
- Вот и все! Кончились подарки.
- Ну, Сашок ты даёшь! Сколько же ты денег на все это убухал? - спросил, пробуя писать на уголке газеты новой ручкой.
- Имел возможность, Илья Сергеевич! Я рад, что угодил.
- А Барсику что привез? - смеясь и тиская толстого кота, спросила Лара,
- Барсику надо было привезти "тоннельную крысу". Барсик, хочешь "тоннельную крыску"? Нет, - говорит Барсик, - ешьте ее сами - усмехнулся Саша, вспоминая бедных американских "тоннельных крыс", вынужденных лазить в партизанские тоннели и намертво застревающие в них, напоровшись на ловушку.
- А что это? - спросила Ларочка.
- Потом расскажу, если не забуду, - ушел от ответа Саша.
Саша с Ильёй Сергеевичем вышли во двор покурить, сели на лавочке под цветущей яблоней. Жужжали пчелы, собирая нектар. Тонкий запах нежно-розовых крупных цветков, пьянил.
- Научился и ты курить в армии?- затянулся и выпустил клуб дыма Илья.
- Научился. Я много чему там научился. Армия - это суровая школа жизни. Но сейчас не хочется.
- Судя по твоим подаркам, я точно знаю, где ты служил. Но молчу! - приложил палец к губам Илья.
- Нам запрещено было вывозить такие вещи, но меня не проверяли.
- И это понятно. Про то, что наши помогают строящим социализм государствам отражать агрессию империалистов, известно всем. Судя по ордену, ты хорошо потрудился.
- Неплохо. Пальцев на руках и ногах не хватит, столько целей сбито.
- Горжусь тобой, Сашок! А что дальше делать намерен?
- Поступать в университет на филологический факультет. Хочу всё-таки на журналиста выучиться.
- А куда? Воробьёвы горы опять штурмовать? У тебя теперь льгот выше головы.
- А вот знаете, нет у меня больше такой идеи. Так я устал от жизни вдалеке от родных людей! Думаю в наш универ поступить. Как вы думаете, Илья Сергеевич?
- Да, Сашок, вопрос сложный. Так просто с кондачка все не решишь.