С этой гениальной повестью классика советской литературы наш класс 9 «б» школы № 525 познакомился на уроке литературы по внеклассному чтению. На этом настояла наш классный руководитель, а по совместительству – учитель литературы Татьяна Евгеньевна Парайская. Было это полвека назад. Все горячо обсуждали текст, напечатанный за несколько лет до этого в журнале «Новый мир» (1970, №1). И главный вопрос, который задавала нам тогда наша любимая учительница был прост до невозможности точного ответа: должно ли добро быть с кулаками? Искали, спорили, но так и не нашли ответа, который вызвал бы единодушное согласие. Каждый остался при своем мнении.
Через несколько лет вышел фильм-экранизация повести, снятый на киностудии «Киргизфильм», но что-то тогда помешало посмотреть эту картину, получившую Государственную премию СССР. Но воистинну, как говорится, от судьбы не уйдешь. И вот уже в ХХI веке моя магистрантка из Киргизии пытается снять творческую работу, посвященную повести и фильму. Так вновь в моих руках оказался «Белый пароход». И я вновь, как читатель, оказался на дальнем горном кордоне в лесу. Здесь живет мальчуган по имени Нургазы, а рядом его дед Момун и бабушка, и дядя Орозкул, и его жена Бекей, и еще одна супружеская пара. А родители мальчика бросили его на руки деду и скрылись с кордона в поиска лучшей (быть может, как они считали) городской жизни.
Вот и вся диспозиция для сюжета о том, как у подростка были две сказки. Одна – про белый пароход, время от времени проплывающий по озеру Иссык-Куль. Его Нургазы наблюдает в бинокль и ведет с ним мысленный диалог, думая, что именно на нем плавает его потерянный папа. А вторая сказка, услышанная им от дедушки Момуна о Рогатой матери-оленихи. Именно она, по преданию, и дала начало роду, к которому считает себя причастным Момун. А рядом – обыденная и суровая повседневная жизнь обитателей кордона, где главным считается тот самый Орозкул, служащий лесным объездчиком. Пересказывать подробности их житья-бытья, значит, отобрать у будущих читателей «Белого парохода» яркость эмоционального переживания за судьбу мальчишки, который, по сути никому и не нужен, кроме родного деда.
Одиночество ребенка – тема для тех советских лет не очень популярная в культуре страны развивающегося социализма. Да еще в затерянном горном местечке. И подобная отрезанность от всего остального мира лишь усиливает тоску мальчугана, у которого в воображаемых друзьях - ….и бинокль, и купленный в автолавке портфель. Так он живет от сказки до сказки, от события до события, «вспоминая» благодаря таланту писателя яркие встречи и случаи, которые впечатлили подростка в столь юные годы его жизненного старта. Мы можем только сочувствовать Нургазы и Момуну, потому что прекрасно понимаем обреченность их вынужденного сосуществования рядом со злым и недалеким Орозкулом, который никак не может простить своей жене Бекей ее бесплодие. Потому и вымещает жестоко на ней все свое недовольство, а заодно мстя Момуну, ее отцу, за свою неполную и несчастливую семейную жизнь. Именно после подобных эпизодов ты и начинаешь ненавидеть Орозкула и все то, что с ним связано. Но твоя ненависть никак не помогает Момуну и его внуку. Первый стар и зависим, второй юн и наивен. Не говоря уже о том, что погружен с головою в воображаемый природный мир с Рогатой матерью-оленихой. Нургазы так и мечтает чтобы кто-то отомстил его дяде. Но эта месть – лишь сладкая мечта, которая так никогда и не сможет стать реальностью. Когда он понимает, что это невозможно, то делает свой трагический выбор.
Состояние грусти набирает силу в твоем сознании по мере чтения повести, и если полвека назад мы вместе с моими одноклассниками лелеяли надежду на то, что в жизни все может быть устроено по правде и справедливости, а люди по своей природе суть человеческие существа добрые и никому не желающие зла. Нынче, земную жизнь пройдя до половины (и даже немного подальше), приходишь к совершенно иному выводу. Он может не понравится идеалистам и романтикам, но обрел значение жизненной аксиомы: добро должно быть с кулаками. И любой человек должен уметь за себя постоять. Можете спорить со мною, опровергать сию точку зрения. Но в качестве аргумента я отсылаю моих возможных оппонентов к тексту великого и мудрого Чингиза Айтматова: «Одно лишь могу сказать теперь – ты отверг то, с чем не мирилась твоя детская душа. И в этом мое утешение. Ты прожил как молния, однажды сверкнувшая и угасшая. А молнии высекаются небом. И в этом мое утешение.
И в том еще, что детская совесть в человеке – как зародыш в зерне, без зародыша зерно не прорастает. И, что бы ни ждало нас на свете, правда пребудет вовеки, пока рождаются и умирают люди…
Прощаясь с тобой, я повторяю твои слова, мальчик: «Здравствуй, белый пароход, это я!».
Таков финал повести, который уже не изменить никогда. А я, перечитав ее и вспомнив наши споры с Татьяной Евгеньевной, все же наберусь решимости и посмотрю тот самый фильм. Ведь добро должно быть с кулаками. Иначе….
Сергей Ильченко
