Часть 1
Вот уже год прошел, как Павло вернулся домой с победой. Он растил дочку и ждал свою жену. Вот-вот уже закончится срок её отбывания в лагере. Он даже представить себе не мог свою Килю в лагерном одеянии, работающей на строительстве железной дороге под пристальным вниманием конвоя и с лаем собак. Скорее бы всё это закончилось и у его дочери была бы мать. Он плохо справлялся, не умел он с ребенком обращаться. Вот дочь губки дует на него, а все из-за куклы этой. Ну, Лидка, ну удружила, так удружила...
Не так давно родственник мимо села путь держал, да заехал в гости к Павло. Но не с пустыми руками - куклу для Маруськи привез. Уж как рада была его дочь, словами не описать! Куклой похвасталась перед Верой, дочерью Лиды.
Лида ведь после того, как Павло на Киле женился, замуж за Семена вышла, дочку родила, на год младше Маруськи будет.
И вот захотела Вера поиграть куклой, так Лида к Павло пришла и попросила:
- Павло, ну дайте куклу, пущай Верка поиграет, а через пару дней вернем.
- Ну это Маруськина кукла, у нее и спрашивай, - ответил Павло.
- Да что у ребенка спрашивать? Разве же она даст? Ну что, убудет с неё, что ли? Ведь не навсегда прошу, на пару дней.
Маруська жадной не была, тем более, отец попросил поделиться, вот и дала эту куклу Вере поиграть. А через два дня забирала её со слезами: кукла была порвана и начисто испорчена. Павло, глядя на слезы дочери, только вздыхал - вот Киля бы никогда не позволила игрушку кому-то отдать. А если бы так случилось, уж сумела бы игрушку починить..
- Павло, письмо тебе!- забарабанила в окно почтальонка Оксана.
Павло вышел во двор, забрал у Оксаны письмо и сел на лавочку, чтобы почитать.
" Здравствуй, муж мой Павло. Надеюсь, что вы живы-здоровы с Маруськой и что у вас всё хорошо. Может быть вы даже ждете меня, ведь срок уже вышел. Но напрасны ваши ожидания, не вернусь я... Не понять тебе меня, не знаешь ты, что значит, провести годы в ГУЛАГе. Если я вернусь, то снова сяду, потому что Лидке тогда не жить. Я из-за нее такое пережила...Веришь... Передвигаясь по рельсам, можно услышать плач детей, которые рождаются здесь и тут же умирают. Здесь можно услышать стоны заключенных, которые никогда не вернутся к своим родным. Здесь души их летают, здесь жизнь совсем другая. И я к ней привыкла. Даже здесь, в холодном северном крае я нашла свою настоящую любовь. Он не заключенный, нет... Он просто этнический немец, который сослан сюда, как неблагонадежный. С Рудольфом я начну новую жизнь. И пусть она будет в суровых краях, но, сложно в это поверить, я счастлива с ним и здесь. Он любит меня, а я люблю его. Что ждет меня в родном селе? Насмешки односельчан? Никто никогда не забудет, за что меня посадили. Разве возьмут меня обратно в колхоз, после того, как я пшеницу украла? А если и возьмут, всегда буду чувствовать на себе пристальные взгляды. Павло, признаюсь тебе - не любила я тебя никогда, да и по дочери не шибко тосковала, потому что она твоя... Она ведь на тебя похожа как две капли воды. Ты забудь меня Павло, найди ту, которая станет тебе хорошей женой. А Маруську отдай моей сестре Варваре. Ей я уже написала, она вскоре приедет за ней, едва получит письмо. Знаешь, так будет лучше. Негоже мужику дочь растить, девочка вскоре вырастет, надо с ней бабские разговоры вести, а тебе это не под силу. Хозяйству её надо обучать - шить, готовить, убирать. Не хочу, чтобы дочка с чужой бабой росла, а у сестры моей своих детей нет, она воспитает Маруську."
Павло в сердцах разорвал письмо. Вот, значит, как... Что ж, годы лагеря жену не изменили, ей по прежнему нет дела до дочери. До года она растила её, да. Даже добра была с ней, но как иначе? Что люди скажут, коли холодность будет проявлять? Но теперь у неё будет своя семья, а постылые муж и дочь остались в прошлом.
Всю ночь он думал над её словами и под утро пришел к выводу, что Киля права - дочке нужна женская рука. У него Маруська ходит как оборванец, а ведь девочка растет... Пущай с Варькой живет, соседняя деревня это не другой конец света, видеться будут часто. К тому же там школа.
Варвара уже жила в другой деревне с третьим мужем. Павло усмехнулся, вспомнив Василия - уйти от жены с тремя детьми ради Варьки, это какую голову надо иметь?
С дочкой он поговорил, рассказал все честно, и про наказ матери тоже. Девочка мать не помнила и не знала её, но понимала - маму надо слушаться, так же, как и папу.
****
Прошли годы. Маруся училась в выпускном классе и думала о том, что сразу после учебы она вернется в дом отца. Она бы и раньше это сделала, но школы в родном селе не было, а путь не близкий. Конечно, её односельчане добирались до школы, но только в хорошую погоду. В дождь, в снег, или в распутицу они сидели дома.
Да и мать, которая писала письма ей и Варваре, всегда твердила в своих посланиях, чтобы она оставалась у тетки. Только вот никто Марусю не спрашивал, что хочет она.
При Варваре она была как служанка - всё хозяйство было на ней, дом, огород. А Варвара после работы со своим мужем по селу гуляла, да песни горланила. От тетки Маруся узнала, что именно она спасла ей жизнь после родов и вроде как ей сейчас обязана. Каждый вечер, укладываясь спать, Маруся уносилась мыслями в тот дом, где царит любовь и уважение. В дом своего отца...
Через год, после того, как её забрала тетка, Павло женился на Анисье. Жена у него была молодая, пятнадцать лет разницы меж ними. Одного за другим рожала она ему детей. Сейчас у Маруси четверо братьев и сестер. Ах, какая Анисья хорошая, ласковая, щедра на добрые слова. Только от неё Маруся и получала порцию нежности, чего не скажешь о матери и Варваре. Киля никогда не писала теплых слов дочери, а тетка могла и вовсе крепкое словцо приложить. Но Маруся боялась мать ослушаться, да и считала себя Варваре обязанной за жизнь.
И вот школа позади, Маруся думала, как бы Варваре помягче сказать о своем решении, как вдруг пришло письмо от матери. Оно отличалось от всех прошлых посланий.
"Маруся, я серьезно заболела и хочу увидеть тебя перед смертью. Знаешь, чем ближе последний день, тем больше я думаю о том, как же обидела тебя. Последний раз мы виделись с тобой давно, когда тебе был всего лишь годик. Я хочу увидеть, какой ты стала, ведь тебе уже пятнадцать лет. Наверняка выросла красавицей, ведь ты похожа на отца. Приезжай ко мне, я хочу попросить у тебя прощения за все. Хочу увидеть тебя перед тем, как покинуть этот мир."
Маруся в растерянности смотрела на Варвару.
- И что мне делать? Ехать в дальние края? Это ведь ужасно далеко.
- Она мать твоя и надо по-человечески проститься. - ответила Варвара.
- Но я ведь даже её совсем не знаю.
Варвара присела рядом и тяжело вздохнула.
- Да, у тебя не самая лучшая мать, так уж судьба распорядилась, что ты её не знаешь, но она дала тебе жизнью
- И тут же хотела её забрать, - упрямо ответила Маруся.
- Кто старое помянет... - отмахнулась Варвара. - Потом ведь она тебя растила, пока в лагеря не попала. Маруська, надо уметь прощать. Поезжай к ней, поговорите, ты хотя бы познакомишься с ней.
На следующий день Варвара принесла её документы.
- Вот, упросила отдать документы, чтобы с матерью простилась, письмо показала им. Поезжай, тут вот денег на билет пособирала по людям.
****
Маруся отправилась к отцу, простилась с ним, с Анисьей и с младшими братьями и сестрами, после чего отправилась в путь.
Чем ближе подъезжал поезд к пункту назначения, тем неуютнее чувствовала себя Маруся. Ночью за окном что-то выло, а пожилая женщина, сидевшая рядом с ней, тихо сказала:
- Рельсы будто плачут. А отчего же нет? Сколько судеб исковеркано, прежде чем построили железную дорогу. Будто плач женщин и детей слышу я здесь.
Маруся съежилась. Теперь и ей стало казаться, будто рельсы плачут. Она вдруг почувствовала жалость к матери. Что она пережила? Как выжила она в этом холодном крае? Что пришлось ей повидать?
На перроне её встретил высокий мужчина с рыжеватой бородой, его голубые глаза излучали добро. Он не знал, как выглядит Маруся, поэтому бегал от вагона к вагону, пока наконец они не встретились.
****
Маруся озиралась по сторонам - здесь всё другое. Нет саманных хат, все дома из сруба, крепкие, где-то длинные одноэтажные, а кое-какие и по два этажа в высоту. Это был поселок под Воркутой, где жили вчерашние заключенные или переселенцы. Они своими силами строили дома и обосновались здесь. Позже стали приезжать специалисты на стройку и поселок расширялся. Рудольф подвел её к одному из одноэтажных строений, затем завел внутрь.
- Проходи, снимай обувь, мама твоя в комнате лежит. Вчера забрал домой, врачи так велели. Мол, все равно умрет, так хоть дома.
Маруся прошла в комнату и посмотрела на худую женщину, лежавшую на кровати. Она кашляла, рядом валялись платки, пропитанные кровью.
- Ты приехала, - прохрипела Киля.
- Здравствуй, мама... Ну вот и встретились. - по щекам девушки потекли слезы. Не о такой женщине ей рассказывали. Все говорили, что Акилина была необычайно красива, в теле, с косой до пояса и лучистыми глазами. А здесь лежала худая женщина, с потухшим взглядом и коротко стриженными волосами.
Они долго говорили, плакали, Киля просила прощения у дочери.
А наутро Маруся узнала у Рудольфа, что он очень любит её мать и не опустит руки, что не сдастся просто так.
- Но что мы можем сделать?
- В оленьем хозяйстве много собак, я договорился, что парочку мне отловят и дадут на откром. Я ведь начальником пекарни стал.
Рудольф говорил правду. Он не был заключенным, он был сперва неблагонадежным, но с годами жизни здесь он зарекомендовал себя как трудолюбивый и ответственный человек, к тому же грамотный. Его поставили начальником на хлебопекарню, которая снабжала два небольших поселка хлебом.
- Но зачем? - удивилась Маруся.
- Болезнь матери можно лечить собачьим жиром.
Девушку передернуло от отвращения, но Рудольф знал, что делал. Он так отчаянно цеплялся за любимую Килю, что ему удалось поставить её на ноги. Постепенно здоровье Акилины крепло, и Марусе можно было бы возвращаться домой, но... Она приняла решение остаться здесь. Нет, не из-за любви к матери. Её как таковой и не было ни с одной стороны. Акилина, почувствовав, что её здоровье крепнет и силы возвращаются, будто бы забыла, что хотела с дочерью наладить отношения, она вновь стала равнодушной матерью. Только вот Маруся и домой возвращаться не хотела. Одно дело приходить к отцу и его жене, а другое дело жить, по сути, в чужой семье. Хотя и здесь она себя чужой чувствовала.
Рудольф относился к ней хорошо и устроил её на железную дорогу сперва путейцем, а потом в диспетчерскую. И она привыкла к плачу рельс, как и её мать.
ЭПИЛОГ
Выходя замуж, Маруся думала о том, получится ли у нее обрести любовь? Будет ли счастлива она? Какой она станет матерью? Вот её родители.. Не было между ними любви, но волею судьбы они каждый в своем роде нашли свою половинку.
Если бы мать не посадили в лагерь, не встретился бы в её жизни Рудольф, не горели бы её глаза от любви и нежности к нему.
Если бы мать вернулась, не сошелся бы отец с Анисьей. Так как официально развод с Акилиной не был оформлен, то с Анисьей они жили без росписи, что не мешало Павло стать счастливым отцом еще четыре раза.
Только вот во всей этой истории до Маруси никому не было дела. Зато эта жизнь закалила её, сделала сильной женщиной. Да, она была доброй, порой даже слишком, но не сломленной.
Она жила без оглядки на прошлое, стараясь не совершать ошибок, которые совершили её родители. Да, жизнь её была сложной, трудной. Но это уже другая история, которую вы прочитаете в следующем моем рассказе.
Благодарю подписчицу за историю. Прошу простить за ошибки и несоответствия, если они есть.
Другие рассказы можно найти в НАВИГАЦИИ канала.