Пролог:
Предыдущая глава:
Рядом с другими боковыми воротами учебного лагеря находился склад снаряжения. Прошедшие обучение новобранцы выстраивались в очереди за оружием и бронёй. Сперва нужно было получить броню. Игрушки, в основном, были одного роста и веса, бронежилеты подходили многим. Большим гражданам требовались жилеты крупнее. Но в тот момент крупные бронежилеты закончились, а новые ещё не подвезли. Тогда для одного носорога один жилет расширили. Переднюю и заднюю стороны разделили, разрезав соединявшие их лямки. Затем обрезки лямок соединили между собой длинными лоскутами-лентами. Получившийся жилет с наращенными соединительными лямками носорог надел через свою большую голову. Бронепластины казались ему малы, передняя закрывала лишь центр груди, оставляя открытым серое пузо. Носорог рвался на фронт и ждать новую броню не хотел, а без брони, хоть какой, на передовую не пускали. Пришлось мириться с этим бронелифчиком, лишь бы не задерживаться здесь. А вот со шлемом было сложнее. Большие размеры так же закончились. Но носорог плюнул на это, и без шлема ему разрешили идти на фронт.
Топтышка надел бронежилет поверх рубахи и обычного жилета. Шляпу ему сказали снять и обменять на самодельный шлем. Медвежонок, надевая шлем на голову и завязывая ремешок на подбородке, с досадой произнёс:
— А мне очень нравилась эта шляпа!
Зато ему нашли небольшую тканевую наплечную сумку, в которую он положил свою рукопись и которую он надел на плечо через голову.
Перед тем, как надеть бронежилет, Ивашка застегнул куртку, чтобы её борта не болтались из-под брони. Шапку он натянул потуже, чтобы надеть шлем. Шапка стала прекрасным подшлемником. Хотя и сам шлем не был надёжным и подходил больше зверям, чем людям. Петли сверху по бокам пластины сделаны для звериных ушей. У человекообразных игрушек уши находились ниже. Но других шлемов не выпускали, ведь по статистике среди игрушек животных числилось намного больше, чем людей. В любом случае, только в таком обмундировании ополченцы допускались на фронт.
Оружие получали уже экипированные новобранцы. Больше всего выпускалось луков как самое простое в изготовлении оружие, поэтому командование установило соотношение распределения оружия: пять лучников к одному арбалетчику. Каждому отряду из двадцати новобранцев сперва выдавали пять арбалетов, и потом всем остальным — луки. Ивашка оказался пятым по счёту в своём отряде и получил арбалет. Топтышке достался лук. А они оба планировали, что всё будет наоборот.
— А можно взять другое оружие? — спросил Топтышка.
— Нельзя, — ответил кладовщик. — Вам дают — вы берёте. И без разговоров.
— Можно мы хотя бы поменяемся оружием? — спросил Ивашка.
— Между собой — можно, — ответил кладовщик. — На поле боя можно будет взять любое понравившееся оружие у мертвых товарищей. Такая замена оружия допускается.
Топтышка и Ивашка поменялись оружием. Теперь всё встало на свои места. У каждого есть то, чем он владел лучше всего. Примеру двоих друзей последовали другие бойцы, которым не подходило выданное оружие. Боевая эффективность отряда от этого немножко возросла.
В пунктах боепитания бойцы получили полные колчаны со стрелами и болтами. Ещё в одном пункте выдали по одной гранате-лимонке. Гранат не хватало, поэтому давали по одной и не более. Пользоваться ими настоятельно рекомендовали только против большого скопления медведок и только в самом крайнем случае. Граната крепилась сбоку на лямку бронежилета.
У ворот сотрудники лагеря распределяли готовые отряды по укреплённым районам. Так как это были уже не учебные, а боевые отряды, номера им присваивали совсем другие.
«Девятнадцатый, Двадцать Второй, Двадцать Пятый отряды, идёте на Север! Двадцатый, Двадцать Третий, Двадцать Шестой отряды, идёте в Центр! Двадцать Первый, Двадцать Четвёртый, Двадцать Седьмой отряды, идёте на Юг! Там вас встретят ваши командиры, и вы вступите в бой! Всем удачи! На передний край шагом марш!»
Все девять экипированных, обученных (а на деле — недоученных) отрядов ополченцев длинной колонной покинули учебный лагерь. На одном из уличных перекрёстков войско разделилось на три части, которые отправились по своим направлениям. Отряды шли раздельно, со значительным интервалом, чтобы не смешиваться друг с другом.
В северной части Восточного района было много частных жилых домов. Половину уже разобрали на нужды обороны города. Строители аккуратно демонтировали каждый дом на отдельные плиты, которые позже распилят на части, из которых будут строить баррикады и огневые точки. Ивашка думал, что Маруся очень расстроится, когда узнает, что её дом тоже разобрали на части. Она ведь так о нём мечтала, она так его любила. С другой стороны, вряд ли она уже вернётся в свой любимый дом, даже если бы он остался целым.
По дорогам, оставшимся от снесённых улиц, ездили грузовики. Одни перевозили стройматериалы, другие — боеприпасы для фронта. Пустыми они ехали только в обратном направлении, чтобы загрузиться на базе и вновь доставлять свежий груз куда надо. Потому они не могли подобрать шедших пешком новобранцев и быстро доставить их на передний край. Периодически по улицам мчались машины скорой помощи со включёнными мигалками. Они везли санитаров и медикаменты (нитки, иголки, вату, клей, смолу), а оттуда — раненых. Одного-двоих — больше в машину не влезали.
Новобранцы шли без командира — у них него просто не было. Пока. Но все знали, куда надо идти. И почти все знали дорогу. Впереди шли те, кто знал дорогу — местные жители, исходившие в своё время город вдоль и поперёк. Остальным нужно было лишь идти следом и не отставать.
В Северный район вёл огромный эстакадный мост, под которым могли проходить суда. Вдоль набережной под мостом шло активное строительство укреплений. На мосту ровно над берегом тоже возвели баррикады по бокам, оставив посередине место для проезда машин. Проходя в составе отряда по мосту мимо строящихся баррикад, Ивашка увидел среди работающих строителей Попрыгайку в испачканных штанах на лямках и клетчатой рубашке и в оранжевой строительной каске на голове между длинными ушами. Попрыгайка помогала носить стройматериалы.
— Смотри! — толкнул Ивашка Топтышку плечом, — Там Попрыгайка! Давай попрощаемся с ней!
Ребята покинули колонну и побежали к Попрыгайке. Зайчиха повернулась к ним. Она была немного удивлена встрече с ребятами.
— Попрыгайка! — сказал Ивашка.
— Мы пришли попрощаться, — сказал Топтышка.
— Вы идёте туда? — испуганно спросила Попрыгайка.
— Да, — ответил Ивашка, — мы идём защищать наш город.
Попрыгайка боязно смотрела на мальчиков. Она понимала, что видит их в последний раз.
— Ты только не бойся, — успокаивал её Ивашка. — Наши громят чудовищ. Мы скоро победим.
— Мы научились стрелять, — с улыбкой добавил Топтышка.
— Мы выдворим их отсюда и загоним обратно в Земли Забвения, — добавил Ивашка. — Через пару дней. И тогда мы снова соберёмся все вместе и поедем на пикник.
Время поджимало, отряд новобранцев уже удалялся к противоположному концу моста.
— Нам пора, — сказал Ивашка и обнял Попрыгайку.
— Будьте осторожны, — сказала Попрыгайка с волнением. — Иначе вас съедят чудовища.
— Пусть попробуют! — подбодрил её мальчик, — Потом выплюнут, когда поймут, что мы невкусные. До встречи, Попрыгайка! Увидимся после победы!
Топтышка обнял Попрыгайку и побежал следом за Ивашкой. Зайчиха грустно и испуганно смотрела друзьям вслед и вяло подняла лапу, махая им на прощанье. Он боялась больше никогда не увидеть их. Ребята и сами понимали в душе, что их первый бой может стать для них последним. К сожалению, они не могли попрощаться с остальными друзьями, которые в это время находились слишком далеко…
Эстакадный мост вёл на островной Северный район. Все постройки на нём промышленные. Остров, представлявший собой целый холм на всё территорию, изначально мало подходил для строительства фабрик. Можно было построить индустриальный район на материковых частях города, на побережьях, где полно равнинной территории. Но упрямые власти не хотели строить шумные заводы с трубами, пускающими чёрный выхлопной дым, рядом с жилыми домами. Заводской район должен был быть изолированным от жилых кварталов, чтобы не портить качество жизни граждан. Северный остров хорошо подходил, но только потому, что его отделяла река от остальной суши. На склоне холма даже маленький домик не построишь, поэтому землю под застройку пришлось ровнять. Архитекторы не придумали ничего лучше, кроме как превратить целый холм в подобие ступенчатой пирамиды. На всех трёх ступенях, соединённых подъёмными дорогами, находились заводы, фабрики, комбинаты и склады. Теперь здесь никто не работает, ничего не производится. Всё оборудование, продукция, сырьё вывезены из района. На нижней ступени острова, в грузовом порту догружались две последние баржи. Грузили то, что осталось.
Со средней ступенью острова соединялись эстакадные мосты, под которыми проходили суда. Западный эстакадный мост был разрушен, восточный продолжал пропускать машины и пешеходов. Но и его судьба была предрешена. Попрыгайка и другие строители наблюдали, как на мосту с приехавшего маленького грузовичка слезли подрывники. Их главный дал им указание:
«Заряды установить там, там, там и там! За работу!»
Подрывники достали из грузовичка ящики со взрывчаткой и разошлись в разные стороны. После отступления сил ополчения с Севера мост взорвут, чтобы не дать медведками перейти реку. Так будет со всеми мостами в городе.
Новобранцы, сойдя с моста, пошли по дороге мимо пустых фабрик с выбитыми окнами. Кучи убитых комаров были старательно складированы и сожжены у стен зданий, чтобы освободить проезды. Улицы здесь не такие широкие, как в остальных частях города. Здесь когда-то ездили, в основном, грузовики, перевозившие товары, выпущенные на фабриках. Легковые машины и автобусы бывали тут реже.
Звуки боя становились ближе и громче. Впереди показалось несколько комаров, совершавших налёты на сражающихся ополченцев. Новобранцы достали оружие и приготовились к бою, ещё не дойдя до укреплений. Но тут они увидели бегущих им навстречу ополченцев. Те кричали: «Назад! Назад! Шершни! Назад!»
Колонна постепенно остановилась. Новобранцы недоумевали, не могли понять, что происходит.
— Куда это они? Что случилось? — спросил один новобранец, шедший впереди колонны.
— Чую, дрогнули наши войска, — ответил ему другой новобранец.
— Как? Уже? Мы же только пришли! — удивился третий новобранец.
— Тут только два варианта, — сказал четвёртый новобранец, — либо это трусы и паникёры бегут с поля боя, либо…
Но тут бегущих ополченцев стало больше. За ними ехала пожарная машина, отстреливавшаяся с помощью своего водомёта от больших насекомоподобных существ, которые явно не походили на комаров. Скорее больше на пчёл или ос. Твари были толще, крылья их были длиннее, а кожа их была прочнее. А их жужжание было громким даже издалека. Ополченцы добивали их, промокших от водной струи из пожарного водомёта. Но прикончить или просто нанести им урон, было сложнее, чем комарам. Их коричневая кожа с тёмными полосами — это скорее панцирь, чем просто кожа. Пули и стрелы застревали в ней, едва пробиваясь в тело. Лишь отдельные смельчаки сумели лишить тварей жизни только в рукопашную, с помощью топоров, мечей и кирок.
— Я таких больших пчёл никогда не видел, — сказал Топтышка.
— Нет, Топтышка, это не пчёлы, — ответил ему Ивашка.
На дорогу вслед за убегающими бойцами выехала огнемётная машина. Её огненная струя неплохо жгла приближающихся летучих чудищ. Но огнемёт был всего один, и машина оказалась беззащитна. Двое чудищ почти незаметно подлетели к ней, пока огненная струя была направлена другую сторону, и резким тараном опрокинули машину набок. Машина уже больше не могла сражаться. Из открывшейся двери вылезли две игрушки в рабочих комбинезонах и тут же были схвачены чудовищами. Другие ополченцы безуспешно пытались их спасти, их оружие мало помогало в борьбе с такими мощными насекомыми.
«Шершни! Шершни!» — кричали убегающие ополченцы.
— Шершни? — удивился новобранец.
— Не к добру это, — молвил другой новобранец.
В потемневшем сером небе появился огромный рой шершней — крылатых чудовищ, напоминавших по форме пчёл и ос. Очень смертоносные монстры. Как и комары, они тоже высасывали вату из мягких игрушек, а твёрдых игрушек ломали на кусочки.
«В укрытие!!!»
Новобранцы бросились врассыпную и попрятались в заводских постройках. С шершнями они не могли справиться. Бой можно было дать, разве что высовываясь из укрытия время от времени. Лучники спешно покинули крыши и скрылись в зданиях, при этом кого-то из них успели схватить монстры.
Топтышка, Ивашка и другие ополченцы забежали в корпус одного из заводских цехов. В огромном помещении высотой в три этажа с тремя конвейерными линиями когда-то изготавливали изделия из пластика. Теперь это было уже поле боя, где было не так много укрытий. Через выбитые окна в цех ворвалась стая шершней. Ополченцы разбежались по укрытиям. Они не могли противостоять сильному противнику.
Над цехом висел на цепях огромный каменный ковш для транспортировки плавленого пластика. Беспорядочно летавшие шершни стукались о него, словно не видя перед собой препятствия, в силу своего скудного животного ума и тем самым раскачивали тяжеленный сосуд. Тот болтался в разные стороны словно качели или тарзанка.
Ополченцы вели беглый огонь, почти не попадая в цели. Но больше бегали, чем стреляли. Чудовища быстро их находили и стремительно неслись на них, чтобы схватить. Ивашка с Топтышкой бежали рядом с горсткой бойцов, совершая короткие перебежки от укрытия к укрытию и едва успевая делать по одному выстрелу.
— Мы так и не успели начать воевать! — крикнул Топтышка, натягивая тетиву своего арбалета. В ответ он услышал:
— Пацан, ты чё городишь?! Мы уже воюем!
— Он хотел сказать, что мы не дошли до укреплений! — объяснил Ивашка, доставая стрелу из своего колчана.
— И?! Наша оборона прорвана! — отвечал тот же ополченец, — Какие уж тут укрепления?! Все бегут! Мы отступаем!
— Господа, не хотелось бы занудствовать, — вмешался другой ополченец, — но официального приказа об отступлении пока не было!
— Откуда ты знаешь?! — крикнул первый ополченец, — Может, приказ уже был, а мы не знаем! И вообще, у кого есть рация?!
— Таких нет! — ответил кто-то из бойцов.
— Может, и мы отступим сейчас?! — спросил Ивашка.
— Если побежим без приказа — это уже будет дезертирство! — ответил первый ополченец, — А это очень плохо!
— Так и будем здесь бегать по кругу, пока нас не сожрут?! — спросил второй ополченец.
— Пока приказа нет — останемся здесь, даже если нас сожрут! — крикнул первый ополченец.
В это время те, у кого были рации (как правило, это были связисты и командиры небольших отрядов), получили приказ командира Водолеева:
Внимание войскам в Северном укрепрайоне! Противник прорвал нашу оборону! Всем войскам приказываю покинуть Северный укрепрайон! Повторяю: внимание войскам в Северном укрепрайоне! Противник прорвал нашу оборону! Всем войскам приказываю покинуть Северный укрепрайон! Приём!
Связисты были обязаны передать приказ всем остальным.
— Приказано отступить! Всем покинуть район! — кричал издалека один связист.
— Теперь приказ есть! — крикнул второй ополченец.
— Тогда мотаем отсюда! — скомандовал первый ополченец.
— Куда мы пойдём?! — спросил Ивашка.
— Обратно, тем же путём, что пришли! — ответил первый ополченец, — Назад к мосту! Пошли!
Отряд ополченцев бросился от толстых прямоугольных колонн, за которыми прятался, к раскрытым воротам цеха. Ивашка пальнул из лука ещё раз, отчего приотстал от своих, и побежал следом. Неожиданно короткий бой закончился для новобранцев бегством и большими потерями. Вряд ли они представляли себе боевое крещение именно таким. Они впервые попали на войну и не знали, что на войне могут случаться даже такие повороты судьбы.
Ковш всё сильнее раскачивался на цепях от толчков туповатых чудовищ. Он уже раскачивался «солнышком», едва касаясь огромной балки, на которой он висел. В конце концов, сосуд стал ударяться о балку. Удары становились сильнее. Рано или поздно балка не выдержит таких сильных ударов и разломится, а ковш рухнет вниз. Сама балка, как и цепи, сделана из высокопрочного пластика и способна выдерживать тяжёлые грузы. Но только если не колотить по ней со всей силы.
Ивашка пытался догнать остальных. Он перестал смотреть под ноги. На полу из серых пластиковых плит были разбросаны останки разорванных шершнями игрушек. Опустошенные тела мягких игрушек, из которых монстры высосали всю вату, большие и маленькие осколки пластмассовых игрушек. Некоторые осколки были настолько гладкие и блестящие, что на них можно было невольно поскользнуться, ступив на них на бегу. К несчастью, именно это и произошло. То, что каким-то чудом не удалось другим пробежавшим здесь, удалось именно Ивашке. Его кожаные башмаки скользили по широким пластиковым останкам игрушек. Мальчик впопыхах не замечал, что ступает по телам павших товарищей. Со стороны это могло показаться кощунством. И, может быть, судьба решила проучить парня за его неосознанные действия.
От множественных ударов балка, наконец, треснула и переломилась, и огромный каменный ковш при раскачивании сорвался с балки и полетел вниз. Ивашка поскользнулся на самом широком пластиковом осколке и плюхнулся лицом в пол, случайно расправив руки в стороны. Затем ковш грохнулся на пол в диагональном положении дном вверх буквально перед лицом Ивашки, вдавив в землю напольные плиты, и тут же накрыл мальчишку почти полностью. Из-под массивного каменного сосуда осталась торчать только ладонь с пальцами…
Следующая глава: