На работе заметили, что настроение Насти ухудшилось. Она перестала улыбаться покупателям, не болтала с подружками. Светлана, старшая в их смене, спросила, когда они с Настей остались одни:
- Настя, что случилось? У тебя неприятности дома?
Настя вскинула глаза на Светлану, в них отразилось и страдание, и даже страх.
- А что, заметно? – спросила она.
- Конечно, ты всегда такая приветливая с покупателями, такая разговорчивая, а в последнее время ходишь сама не своя. Это из-за мужа? Мы помним, как он тогда с тобой...
У Насти брызнули слезы. Она всхлипнула и отвернулась от Светланы. Та подала ей платочек:
- Ну-ну, успокойся, иди, посиди в подсобке, а мы тут сами...
Настя кивнула и пошла в подсобку.
Космачев переодевался после смены, когда его спросил стоявший рядом шахтер:
- Вовчик, ну как медовый месяц? Или уже прошел? Как молодая жена? Небось, горяча в постели-то?
Вокруг засмеялись, стали подшучивать:
- Смотри, чтоб на выработку это не повлияло!
- По утрам руки-ноги не дрожат?
Вовка молча улыбался, не отвечая ни слова. не говорить же, что молодая жена ушла от него к родителям. Однако это, оказывается, уже не было тайной:
- А я слышал, - вступил в разговор, молчавший до этого пожилой рабочий, - что Семен забрал свою дочку у тебя!
В раздевалке наступила тишина, взоры всех обратились к Вовке. Вовка сначала слегка растерялся: он не думал, что тесть будет об этом рассказывать всем, но быстро взял себя в руки:
- Забрал? Дядя Вася, а может, это я ее выпроводил?
В помещении снова зашумели:
- Ну ты даешь! Медовый месяц не кончился, а ты уже выгнал жену? Чем же она так провинилась?
Вовка пожал плечами:
- Гулять стала, после работы не домой, а к подружкам с бутылкой.
- Ну ты заливаешь! – снова отозвался Василий. – Моя дочка работает с Настей, она рассказала, как ты ворвался к ним и избил Настю при них. Они отмечали удачную ревизию в подсобке. Бутылку шампанского на всех распили. А Настька так и вовсе не пила, отказалась.
- Ну так уж и избил! – огрызнулся Вовка. – Один раз ударил, да и то за дело!
Мужики загудели. Кто-то говорил, что жену нужно в руках держать сразу, потом уже не совладаешь, кто-то считал, что бить бабу – последнее дело:
- Она ж сдачи не даст! Неужели мужиком после этого себя считать?
- Это смотря какая баба! – под общий смех воскликнул Михалыч, невысокий щуплый мужичок.
Все знали его жену – дородную крепкую женщину, почти на голову выше мужа, а уж объем ее превышал его в несколько раз. На вопросы, как его угораздило жениться на такой, Михалыч рассказывал:
- Да разве она такая была? Когда я ее увидел, она была худенькая, ростом, правда, была с меня, мы были одинакового роста, и за пазухой у нее нужно было очень постараться, чтоб найти что-то. Ну так я же старше нее на пять лет. Когда мы поженились, ей только что исполнилось восемнадцать. Я уже перестал расти, а она как раз в рост пошла. Через два года она уже выше меня была. А когда Леньку родила, ее и понесло!
- Ну а теперь за пазухой у нее что-нибудь находишь, Михалыч? – под общий смех спросил его Василий.
- Ох, - притворно вздохнул Михалыч, - теперь я могу на одну лечь, а другой прикрыться!
- Смотри, Михалыч, а то задавит во сне, ты и не выберешься!
Вовка быстро оделся и вышел, пока мужики рассуждали, как нужно обращаться с женой. Он совсем не чувствовал своей вины в том, что произошло. Он знал, что Настя его любит, что никуда не денется, тем более, что будет ребенок. Покапризничает немного, покажет характер, а потом вернется и будет шелковой. Так, во всяком случае, говорил отец. Любил ли он Настю? Вовка не задумывался об этом. Сначала он выделил ее из всех девчат, потом убедился, что она готова для него на все. Конечно, он не рассчитывал, что она так быстро забеременеет, но что делать – ребенок его, значит, нужно было жениться. Мог бы и отказаться, но все видели, что она с ним с первым стала встречаться, да и нравилась она ему. А если сегодня она не придет? – вдруг подумалось ему. Неужели снова идти за ней? Нет, он не пойдет! Ее папаша в прошлый раз, можно сказать, с лестницы его спустил. А сейчас вообще голову оторвет. Нужно увидеть Настю не дома у нее, а так, чтобы она была одна, встретить после работы.
Настя принесла из подсобки коробку с сервизом – старушка хотела купить подарок внучке на совершеннолетие. Раскрыв коробку, она простукивала каждый предмет, показывая, что в них нет трещин. Потом завернула каждую чашку, блюдце в бумагу, сложила в коробку и вдруг согнулась от боли, пронзившей ее.
- Ох, господи! Что ж такое? – испугалась старушка. – Девочки, смотрите сюда!
Светлана подбежала к Насте, увидела ее побледневшее лицо, капельки пота, выступившие на лбу. Она отправила покупательницу в кассу, а сама помогла Насте сесть на стул.
- Где болит? – спросила она.
Настя показала на живот.
- Нужно вызывать «Скорую», - решила Светлана.
Она вышла в кабинет заведующей, рассказала ей. Лидия Петровна подхватилась со стула, быстро вышла к Насте.
- Ты не беременная? – спросила она ее.
Настя кивнула. Заведующая приказала вызвать «Скорую». Врач, спросив у Насти все, что было необходимо, повела ее в машину.
- Позвони моим, Света, - попросила Настя.
- А Вовке?..
Настя покачала головой. Светлана вздохнула, пошла к телефону.
Валентина, услышав от Светланы, что Настю увезли в больницу, сначала всполошилась, забеспокоилась, что будет выкидыш, а потом даже успокоилась: может, оно и к лучшему. Она быстро собрала белье, поесть и побежала в больницу.
Доктор, пожилая уставшая женщина, со вздохом сказала матери:
- Ничего нельзя было сделать. Да и срок такой, что сохранять было еще нечего. Так что не расстраивайтесь, мамаша. Будут еще у вас внуки.
- А можно к ней, доктор?
- Да пройдите. Если все будет хорошо, завтра я ее отпущу домой. Муж-то знает?
Валентина промолчала: не собиралась она сообщать Космачеву ничего. Теперь, слава Богу, ничего не держит ее дочку с ним.