Я думал, как только приедут родители, она сразу же меня бросит. Она старше, это она часто подчеркивала. Иногда, как бы невзначай, она рассуждала о том, что для девушки важно выйти замуж. «И, ни в коем случае нельзя медлить, потому что, годы, годы-то идут, идут, идут неумолимо, и тогда опоздаешь навсегда. А ей уже 18! Уже так много! Ах! Ах!» Становилось ясно - на роль мужа я никак не подходил. А если встречаться, то где? На улице зима – мороз. Что в кино ходить целоваться? Да и сам я не знал, что дальше. Но за день до приезда родителей, она внимательно осмотрела книжные полки, попросила почитать пару тройку книг. Она взяла Цвейга, Куприна и Булгакова. Цвейг и Куприн входили в собрания сочинений, их редко брали с полки, их отсутствие никто бы не заметил. А вот Булгаков – толстая коричневая книга с «Мастером и Маргаритой» а также «Театральным романом» - другое дело. Я знал, что это книга редкая, чуть ли первое послевоенное издание Булгакова в СССР. Мой отец гордился этой книгой и часто ее перечитывал. Конечно же, мог выйти скандал.
- Родители твои все равно ничего не заметят, а если заметят, скажешь, что мне дал почитать.
- Да хорошо, - ответил я робко.
Но про себя подумал: «Да уж, а как я им объясню, кто это Лена. У меня никогда не случалось никаких подруг, но, что делать? Спросят – скажу.» В конце то концов я уже большой.
Командировка отца закончилась, и родители приехали так сказать со «всеми вещами». Несколько дней в квартире стоял полный бардак, я помогал родителям разбирать их огромный багаж, и почти не вспоминал о Лене. Но потом дня через 4, когда я пришел домой поздно вечером после занятий с репетитором по английскому, моя мама сказала, как будто бы это самое обычные дело:
- Тебе Лена звонила, перезвони ей, пожалуйста, - сказала так, словно знала эту Лену уже лет 100.
Я позвонил:
- Привет.
- Привет. Ты чего не звонишь? Забыл, как родители приехали?
- Нет, конечно. Не забыл. По репетиторам бегаю, к институту готовлюсь. (Я знал, что она уважала людей целеустремленных.)
- Ты можешь найти время, чтобы встретиться?
- Конечно, конечно, очень хочу. Давай…Например, завтра.
- Нет, завтра я допоздна учусь. Давай лучше послезавтра.
- Хорошо, вечером. В 7?
- В 7. Давай на автобусной остановке, напротив твоего дома, я приеду на автобусе.
Через 2 дня, ровно в 7 вечера я стоял на остановке, ждал Лену. 7-10, 7-15, 7-20. В 7-30 подъехал почти пустой автобус, она выпрыгнула из открывшейся двери:
- Привет.
- Привет.
- Давно ждешь?
- Как договаривались. Уже полчаса.
- Как ты узнаешь время?
- Да вон часы, смотри.
Недалеко от остановки на столбе висели электронные часы. Обычная вещь в те времена. Я всегда видел, что они показывают.
- Не вижу так далеко, – сказала Лена, – ну неважно, пойдем.
Мы перешли на другую сторону Кутузовского, пошли на набережную, спустились к реке. Река – во льду, снег, кругом снег, снежинки плавно падали на землю, на наши головы. Мы гуляли медленно, стараясь не торопить время, никуда не спешили, тем более, что никаких столбов с электронными часами на набережной не наблюдалось. Мы дошли до «Запретки», вернулись, пошли к гостинице «Украина». Я держал ее за руку. Никого вокруг, а если кто-то и проходил мимо, то мы их не замечали. Мы говорили о Куприне, о его «Яме», которую я читал раньше, а Лена только начала. Она настоятельно советовала мне прочитать «Мастера и Маргариту». Я тогда еще не читал Булгакова, ничего не знал о нем, кроме того, что его очень ценит мой отец. От гостиницы Украины мы вернулись назад, с нашей встречи прошло уже больше 3 часов, но времени не ощущалось. Я проводил Лену до дома, поцеловал на прощание и мы договорились встретиться снова.
Мы встречались еще долго. 2 или 3 раза в неделю. В дни, когда я не ходил к репетиторам. Всегда вечером, в одно и тоже время, в одном и том же месте, при свете фонарей. Мы даже могли и не созваниваться заранее. Я ждал ее на остановке, она всегда опаздывала, всегда на 25 минут, я же приходил вовремя. Как и в первый раз, мы выходили на набережную, спускались вниз, гуляли до самой гостиницы Украины и назад. Беседовали мы с ней всегда интересно, душевно, тепло. Мы стали целоваться просто так, не только когда встречались или прощались. Как-то раз очень долго мы стояли, обнявшись у памятника Тарасу Шевченко. Она была нужна мне, и я чувствовал, что ей тоже хорошо. Она никогда не торопилась домой, она всегда хотела гулять еще и еще. Но я понимал, что все это закончится. Она старше, она серьезней, и нее взрослые интересы. «Ей пора замуж.» Я лишь хотел только, чтобы это случилось как можно позже.
Как-то раз она опоздала больше чем на свои обычные 25 минут. Я ждал ее минут 40 и сильно замерз.
- Почему так долго? – довольно резко спросил я.
- Дела, – сухо ответила Лена. И весь вечер оставалась рассеянной,
малоразговорчивой, быстро замерзла и раньше обычного захотела домой. Я не придал этому значения, ну правда, может дела, может, замерзла, может «уже пора». Но в следующий раз случилось тоже самое, и домой она заторопилась еще раньше. Я не понимал в чем дело, точнее не хотел понимать. Но вот мы встретились через неделю, и на этот раз она почему-то приехала ровно в 7. Минута в минуту. Лена вернула мне родительские книги. Сделала она это с очень странным видом: «Забери свои игрушки, они мне больше не нужны». Выглядела она, как будто чем-то обижена.
- Тебе понравилось? – спросил я.
- Очень понравилось. Особенно «Мастер и Маргарита», ты пропащий человек, если не прочитаешь ее как можно быстрей.
- Я обязательно прочитаю.
- Обязательно, как домой придешь, так за нее и садись.
- Приду и сяду.
В тот вечер, она напротив очень долго не хотела идти домой. Мы гуляли также как и в первый день, тем более, на улице потеплело. Начинался март. Наступили дни, когда все время хочется куда-то бежать, чувство, что ты никуда не успеваешь, а успеть нужно. Москва-река растаяла, по всей набережной – лужи. Днем - яркое солнце, вечером - примораживает. Зима отступает. Мы стояли около ее подъезда, наверное, полчаса, а она все не хотела меня отпускать. Нам на головы падал то ли снег, то ли капли дождя, помню, что оба мы сильно промокли. Мы долго целовались, мне показалось, что она меня благодарит за что-то. За что? Это ведь я должен ее благодарить.
- Мы увидимся еще? – тихо спросил я, оторвавшись от ее губ.
- Обязательно.
- Как всегда?
- Как всегда.
- На нашем месте?
- На нашем месте.
Глаза ее стали влажными.
- Послезавтра?
Она отвернулась.
- Послезавтра.
Но она не приехала. Как обычно, я стоял на остановке ровно в 7. Ждал положенные 25 минут, потом еще, потом еще. И простоял так часа 2. Я знал, что произошло, но не хотел в это верить. Я знал, что звонить ей бесполезно, но все равно позвонил. Ее телефон не отвечал. Никого нет дома.
