Революция 1905 года заставила власть изменить некоторые свои взгляды на комплектование воинских частей. Прежде всего, те, которые находились в столице.
Основным критерием для отбора было принято считать «благонадёжность», выяснение которой отныне ложилась на плечи органов правопорядка. Дабы пресечь проникновение в ряды армии революционных идей и, таким образом, уберечь оплот царизма от разложения, решено тщательным образом проверять каждого новобранца.
После подавления революции два министерства, Военное и Внутренних Дел, достигли между собой соглашение, что для укомплектования войск Гвардии и 1-го железнодорожного батальона будет «установлен такой порядок, что в означенные воинские части принимаются новобранцы не иначе, как по предварительном выяснении их благонадежности жандармской и общей полицией».
В циркуляре Департамента Полиции Начальникам Губернских Жандармских и Управлений и Охранных Отделений от 8-го сентября 1907 года за № 134292 за подписью Директора Трусевича говорилось:
«… В этих кадрах всякий раз, по завершении действий местных призывных учреждений, от уездных воинских начальников имеют поступать к Вашему Превосходительству поименные списки новобранцев, признанных годными к поступлению в войска Гвардии и в 1-й железнодорожный батальон, на предмет выяснения благонадежности сих лиц в политическом отношении.
По мере поступления этих списков, благоволите Ваше Превосходительство сообщать их полностью Начальникам Губернского Жандармского Управления и Охранного Отделения, а также в соответственных частях подлежащим чинам подведомственной Вам наружной полиции, для незамедлительного и самого тщательного наведения соответственных справок и непосредственного поставления в известность уездных воинских начальников о добытых результатах со всей возможной поспешностью, дабы в распоряжении последних эти сведения имелись не позднее времени, назначенного для явки новобранцев из домашнего отпуска…» .
В следующем году, «дабы помешать новобранцам проносить с собой в войсковые части преступные прокламации и вообще произведения нелегальной литературы, Министром Внутренних Дел, по соглашению с Военным Министром, было предложено Губернаторам сделать распоряжение о производстве чинами полиции отдельных осмотров вещей тех из призываемых, относительно коих возникает подозрение о нахождении у них прокламаций или запрещенных изданий».
Кроме того, подобные осмотры «должны были быть повторены и при явке новобранцев из домашнего отпуска на сборные пункты управлений уездных воинских начальников» .
10-го марта 1909 года в Мобилизационный отдел Главного Штаба поступила записка от Дворцового Коменданта генерала от кавалерии В. А. Дедюлина, в которой тот ходатайствовал о распространении нового порядка комплектования и на «армейские воинские части и учреждения Военного ведомства, расположенные в резиденциях ИХ ИМПЕРАТОРСКИХ ВЕЛИЧЕСТВ – в Царском Селе, Гатчине и Петергофе».
В списке значились следующие части:
В городе Царском Селе:
1) Офицерская Артиллерийская школа (с пешей и конной батареями).
2) Комендантское Управление.
3) Инженерная Дистанция.
4) Управление Уездного Воинского Начальника.
5) Местный лазарет.
6) Продовольственный магазин.
В городе Петергофе:
1) 148 пехотный Каспийский полк.
2) Комендантское Управление.
3) Инженерная Дистанция.
4) Управление Уездного Воинского Начальника.
5) Местный лазарет.
6) Продовольственный магазин.
В городе Гатчине:
1) 23-я Артиллерийская бригада
2) Комендантское Управление.
3) Управление Коменданта станции Гатчино.
4) Продовольственный магазин.
Первоначальная идея о том, что армия есть незыблемый оплот трона, пошатнулась вскоре после введения в 1874 году всеобщей воинской повинности. В рекрутский период, когда существовало отдельное военное сословие, замкнутая группа со своими правилами и привилегиями, ещё можно было говорить о том, что солдат, выйдя из крестьянской среды, напрочь рвёт со своим прошлым и превращается в изгоя. Возврата к прошлому у него нет, родственникам он почти враг, а потому, кроме «отцов-командиров» и «царя-батюшки», которому он служит, у него больше никого нет. Прежняя семья в общине заменялась ему солдатской артелью.
Однако в 1874 году ситуация круто изменилась. Сословия больше не было, привилегий тоже, служба превратилась в «священный долг» для каждого, что иными словами можно было назвать нудной обязаловкой. Раньше были избранные, а теперь – почти все, на кого укажет слепой жребий.
В результате в армию на короткое время стали попадать нежелательные элементы, которые стали вносить хаос и беспорядок. Если раньше человек мог в армии прослужить четверть века, то сейчас, как говориться, «неизбежный дембель» наступал через 7, 5, а затем и вовсе 3 года! Рекордно короткие сроки!
Раньше приходилось смиряться, вживаться в новую роль и, как ни крути, а приспосабливаться к условиям существования. Да, безусловно, протест был (многочисленные побеги), но человек рвал с прежней средой и возврат в деревню из бегов, например, был попросту немыслим.
В последние же 40 лет существования Империи армия стала конвейером, штамповавшим «деревянных солдат» Урфина Джуса: за короткий срок им вбивали в голову необходимость защиты Престола и Отечества, обучали кое-каким азам и отпускали восвояси. При мобилизации же многих из запасных всё равно приходилось пропускать через фильтры запасных батальонов, где им напоминали азы военной службы, за время нахождения в запасе изрядно подзабытые.
В результате со временем высокие армейские умы всё чаще приходили к мысли о неизбежности постоянных проверок и чисток будущих рядов армии. Поначалу это были только элитные части (Гвардия), затем части, расположенные в столице и близ неё, а потом и вовсе стали подумывать о том, как бы оградить всю армию от негатива.
Тем не менее, армия ещё числилась в головах генералов как некий фильтр, очищающий умы людей от всякой ерунды. Оградить, считали они, можно было лишь верхушку армии, лучшую её часть, а с остальной частью, как говориться, Бог с ней.
29-го декабря 1912 года в рапорте в Главный Штаб Начальник Штаба войск Гвардии и Петербургского военного округа отметил недовольство Августейшего Главнокомандующего Великого Князя Николая Николаевича тем, что «встречаются среди новобранцев, назначенных в Гвардию, тяжкие уголовные преступники» и пожелал, чтобы «целесообразнее назначать таких новобранцев не в Гвардию, а сразу в армию». Мол, услать их куда подальше и дело с концом .
В общем, проблема не имела решения, т.к. изначально, в 1874 году, был намечен неправильный вектор.