Найти тему
ДиНа

Просто кот

Кот был самый обычный. Ни тебе благородной породы, ни красивой внешности, ни шикарной шубы. Да и возраст, так скажем, подкачал: кот, хоть и сидел спиной, но понятно было, что это не молоденький котенок и не подросток, а вполне себе уже поживший представитель кошачьего роду-племени. Много видевший и много знающий.

Просто кот. Самый обычный. Один из множества.

Вот только Любовь Сергеевна, как увидела этого кота, так и «зависла» рядом. Стояла и смотрела. На когда-то бывшею белой спину, черный хвост и черную голову с черными же ушами. И ничто не могло привлечь её внимания: ни слова «посмотри, какой шикарный кот, а тут, гляди, какая милая кошка», ни обращение по имени-отчеству, ничего не могло её вывести из состояния «транса», в которое она впала рядом с этим когда-то белым котом.

Наконец вся компания подошла к ней, надо же понять, что так привлекло её внимание.

— Кот, просто кот. Самый обычный. Еще и грязный какой-то. И невежливый. Даже морду не повернет.

— Ну, грязный — это не беда, вымоете. Тут многие чистотой не страдают. А то, что невежливый…, так это кошка, не собака, что ему вежливость по отношению к незнакомцам проявлять. Немало, видимо, от людей досталось. Вот и сидит, не вежливый. Ждет, когда мы уйдем.

Здравствуйте, дорогие, любимые подписчики и читатели канала «ДиНа»!
Рассказ «Просто кот» — это 56 часть рассказа про «дичь» по имении Эдик.
Начало здесь:

Предыдущая часть здесь:

-2

Сегодня они пошли в приют. За котенком. Ну, или кошкой, котом. Это же дело такое, непредсказуемое — никогда не знаешь, кто западет тебе в душу: маленький игривый котенок, молодая кошечка или кот – подросток.

Фотографии котов, кошек, котят, выставленные на странице приюта, сознательно не стали смотреть. Как и знакомиться с их историями. Знали, что не у всех кошачьих, попавших сюда, есть кураторы, соответственно, и пиарят не всех. Хотели непредвзято посмотреть, чтобы не из жалости брать, а вполне осознанно — того, кто им глянется. И кому они глянутся. С кем общий язык найдут.

Почему сегодня пошли? — так накануне вечером, уже поздно, позвонил Макс, ветеринар, и сказал, раз уж так случилось, что они несколько дней полностью свободны, то он к ним придет послезавтра, ему так удобнее, и на работе на счет подмены договариваться не надо, а вот им завтра (так-то уже сегодня получается) лучше как раз в приют сходить. И кота выбрать. Или кошку. Как раз и Петруччио еще у них, поможет определиться с выбором. На том и порешили.

И сегодня почти всей компанией отправились в приют. За кошкой, котом или котенком. Тут уж как получится. Эдуард хотел дома остаться, с собаками, но Петруччио, красивый сиамский кот, внес свои коррективы:

— Ты, головой-то соображай — дома он хочет остаться! Ага! А кто меня переводить будет? Только ты ведь можешь, остальные не понимают. Для остальных я только мяукаю, а не говорю.

Так и получилось, что в приют пошли Эрнест Вильгельмович, дядя Эдуарда, собственно, это ему кошка была нужна, сам Эдуард, конечно, и их гости — Любовь Сергеевна и Иннокентий Олегович.

Любовь Сергеевна свое желание просто пояснила: сказала, что это она дома сидеть будет, когда все в приют за котиком собираются? Да и вообще, хоть посмотрит, как оно в приюте. А то раньше и не задумывалась над этим. Пока щенка – «отказника» не взяли.

Иннокентий Олегович просто не хотел пропустить это мероприятие: его друг, Эрнест, идет, ну, и он, соответственно — тоже.

Поэтому и собралась такая компания. Четыре человека и кот, гордо восседающий на руках Эрнеста Вильгельмовича.

Каких только кошек, котов и котят в приюте не было: всех возрастов и мастей. Рыжие, серые, полосатые, черепахового окраса, пушистые и гладкошерстные. Даже породистые были.

Первым делом пошли, конечно, к котятам. Вроде логично — маленький ведь быстрее к дому привыкнет. Котята были милые, прелестные, забавные и симпатичные. Вот только ни один не привлек внимание Эрнеста Вильгельмовича. Да и Петруччио, сидящий на руках, никак ни на одного котенка не среагировал.

Перешли в следующий блок. Где взрослые коты и кошки. И тоже — каких только не было. Тут глаза у всех разбежались поначалу. Эдуард обратил внимание на красавца мейн-куна, его дядя — на кошку-богатку, Иннокентий Олегович вовсю глазел на сфинксов и удивлялся, что даже такие в приют попадают. Породистые и дорогие.

И лишь Любовь Сергеевна почти сразу «зависла» около одного кота и не отходила от него. Звали, звали — не подходит. Пришлось самим к ней подойти, чтобы посмотреть, кто там так привлек её внимание.

Ничего интересного. Просто кот. Самый обычный. Не слишком чистый, не молодой, белый с черным.

— Люба…

И тут кот повернулся. То ли другого кота, что на руках у людей сидел, почуял, то ли просто внимание решил обратить. «Зависли» все.

Photo by Sina Salehian on Unsplash
Photo by Sina Salehian on Unsplash

Глаза кота… Нет, если бы они оба были одного цвета, то, наверно, не было бы такой реакции, а тут: один зеленый, почти изумрудный, а другой — желтый, как топаз. Или — янтарь. И было это так необычно, контрастно, что… Взгляды всех оказались прикованы к этому коту.

— На этого даже не смотрите, — подошел кто-то из сотрудников приюта или волонтер, — Уже около года у нас сидит. Злой, нелюдимый. Ни с кем на контакт не идет. Кусается, царапается, шипит. Так что даже не думайте. Глаза — красивые, да. А так — проблем не оберетесь.

Любовь Сергеевна присела перед клеткой и стала что-то говорить коту, шептать, подошел ближе и Эрнест Вильгельмович, с Петруччио на руках. И тоже присел перед клеткой.

— Как думаешь, Петенька, этот господин согласится с нами пойти?

Кот лишь зыркнул на седого человека с сиамским котярой на руках и ничего не сказал. Молчал и Петенька. У него как раз шел напряженный диалог с этим «господином» с разноцветными глазами.

Петруччио был всеми лапами за, чтобы вот именно этого кота взяли. Чувствовалась в нем сила и мощь. Такой и сны плохие разгонит, и реальных врагов прогонит. Как нечего делать. Если захочет.

А кот не хотел. Не верил людям. Ни на йоту, ни на капелюшечку не верил. Совсем не верил. И не доверял.

Петруччио его и так, и этак уговаривал, и жизнь прекрасную домашнюю расписывал, и миски полные еды, и мягкую лежанку, и не одну — ничего не брало кота. И с каждым словом Петруччио все больше убеждался: не справиться ему с этим котом, не убедить и не уговорить. Силен, потому что. Почти…, почти как Томасина, наверное. Вот она бы смогла с ним справиться. Из животных, что дома остались — разве что Юстас, немец, овчар, пес Иннокентия Олеговича. А остальным нечего даже и пытаться. По сравнению с этим котом они — сущие дети. Вот и Петруччио чувствовал себя чуть ли не котенком. Который пытается выстроить дружбу со взрослым дяденькой – котом.

Минут пять еще, наверно, уговаривал Петруччио этого кота. Потом огорченно обернулся к Эдуарду.

— Не хочет он идти, ни в какую.

— А почему, ты у него не спрашивал?

— Спрашивал, конечно. Не верит двуногим и презирает их.

— Это да, это причина. Ладно, попробуем по-другому. Дядя, ты как? — не против этого красавца? Как он тебе?

— А? — дядя наконец «отмер» и отвел глаза от кота, — Я за, за. Только вот он, видимо, не хочет. А глаза у него прямо как у той кошки. Ты обратил внимание?

Ну, раз дядя за… Эдуард попросил всех отойти подальше, куда-нибудь в сторону, и не мешать ему. Попробует он договориться с этим котом.

***

Кот смотрел на людей. Ну, вот, и эти ушли. Слабаки! Один, правда, почему-то остался. Что он там бормочет?

О полях, лесах, снах и злых сновидениях? О мышах, которые и не мыши, о духах, которые могут захватить сознание? О славной битве?

Кот поневоле стал прислушиваться.

Кому-то из людей злой дух заморочил сознание, и только кошки смогли с этим справиться?

О, а двуногий разбирается в теме. Интересно, интересно…

— Ну, вот, все-то думают, что это влияние статуэтки было, а на самом деле сложнее. Мне Томасина, кошка, рассказывала. Так вот…

— Подожди, подожди, хочешь сказать, что кошку понимаешь?! — кот сам не заметил, как у него эти слова вслух вырвались. Видимо, от удивления.

Двуногий же, как ни в чем ни, бывало, продолжил:

— Так а я тебе о чем говорю? Тебя, кстати, как зовут?

— Ты что, и меня слышишь? — кот уже и забыл, что дал себе слово сохранять невозмутимость, он вплотную припал к стенке клетки и во все глаза смотрел на столь необычного двуного.

— Конечно, слышу. Ты же меня тоже слышишь.

— Э…, — на это кот и не знал, что сказать. Конечно, слышит. Естественно. Все же животные слышат людей, а вот люди… Они и себя-то порой не слышат и не понимают. И кот продолжал смотреть. Когда он еще такого человека увидит?

— Ну так что, пойдешь с нами?

Кот задумался. Впервые в жизни его хотят взять не из жалости, а осознанно. Ведь видят, какой он, понимают. Эдуард меж тем продолжал. Нет, не уговаривал, просто рассказывал. Про дядю, про своих собак, про кошку Томасину, кота Петруччио. Про Максима, ветеринара, про…

— Слушай, а зачем вам я? — у вас же вон, свой кот есть.

— Так он не наш, он — Максима, я же говорил.

— Да?.. Вон тому, седому, значит, кот нужен?

— Да.

— Ну, что, зови тогда его сюда. Договоримся, так договоримся.

— Хорошо. Только имей в виду, что он вас не слышит. Понимает, но — не слышит.

— Да понял я уже, понял, что ты там один такой уникум.

— Не один, — Эдуард заулыбался и пошел звать дядю.

О чем уж те двое говорили, только им двоим и известно. Только через десять минут дядя вернулся к остальной компании уже с котом на руках.

***

Кот ехал домой. Ну, как домой — на новое место жительства, которое, возможно, станет ему домом. В приюте даже всплакнули по этому поводу.

— Вы там это, если что, возвращайте его, не выкидывайте. Мы за год к этому злюке уже привыкли, обратно примем если что.

Кот ехал и думал. Каково это быть домашним? Каждый день еда в миске — это он знал, в приюте так было. А вот дома как?

Ладно, разберемся. Главная задача у меня есть — разогнать всех мышей, которые не мыши, и охранять своего человека. А он, эх, до седин дожил, а как младенец — всякая гадость к нему так и липнет. Хотя, оно и понятно, душа чистая, вот все и тянется, как на огонек. И никакой защиты у него нет. Эх… Работы, работы — непочатый край.

Вскоре, под мерное гудение мотора, кот заснул. И снились ему поля, полные хорошей и доброй еды, которая сама прямо на тарелочку запрыгивает и ждет, когда он откушать изволит. И так хорошо коту во сне было, что он сам не заметил, как растянулся у Эрнеста Вильгельмовича на коленях, растекся, пузо кверху выставил и даже что-то замурлыкал.

Эдуард же писал Максиму сообщение, что кота они взяли, и что кот в целом здоров, но, все-таки его лучше посмотреть.

Продолжение — Купание «падишаха» и новая жизнь — см. ссылку ниже.