– Оксаночка, детка, ты только на улице не разговаривай!
– Бабушка, с кем не разговаривать?
– Ну, с девочками, с мужем. Лучше молчи!
– Это почему?
– Ну, как почему? За русский на улицах Германии и побить могут!
Примерно так провожала меня бабушка в релокацию и напутствовала, беспокоясь о нашей безопасности и насмотревшись/наслушавшись федеральных каналов.
Краткая справка: моя бабушка родилась в 1941 году в одной из советских республик. Потом по распределению после учёбы поехала в небольшой город в центральной части России, недалеко от Москвы. Прабабушка, провожая её в дальний путь, просила разговаривать с людьми исключительно на русском. Странная просьба, когда дома только он, по сути, и был в обиходе. Никакого акцента у них не было, поэтому бабушка через несколько лет отучилась на экскурсовода и возила туристов по достопримечательностям города и области.
Мне же предлагалось просто помалкивать и, видимо, сходить за умную. Но при наличии активной младшенькой это в целом невозможно. Возраст бесконечных «Почему» и яркая харизма просят ответов здесь и сейчас. Множество раз она ставила меня этим в неловкие ситуации, но нам попадались отличные собеседники с прекрасным чувством юмора.
Едем в трамвае, заезжает коляска с инвалидом. Моя пристально смотрит на него, а потом выдаёт:
– Мама, а как он спит?
Я готова провалиться сквозь землю, ведь сколько раз мы проводили беседы, что это обычные люди, такие же как и мы только передвигаются немного иначе. Я не успеваю сориентироваться, а за меня уже на чистейшем русском, пассажир отвечает:
– Так же как и ты, коляску к кровати подвожу, пересаживаюсь и ложусь на подушку и одеялом укрываюсь. А с утра просыпаюсь и сажусь снова.
– Да??? - недоверчиво спрашивает мелкая. Вижу по глазам, что у неё зреет ещё 101 вопрос на тему жизни в инвалидной коляске. Но мужчина видя моё смятение, говорит:
– Не переживайте, хорошая девочка и вопросы правильные.
Как-то шли по улице, впереди нас идёт женщина с красивыми цветами, похожими на колокольчики.
– Мам, а как цветочки у тёти называются?
– Это дельфиниумы, – за меня отвечает хозяйка букета.
– Ой, а вы на русском говорите? А вы из какой страны, из Москвы или из России? – строчит вопросами младшенькая.
– Я, из Ленинграда, солнышко – ставит теперь меня в тупик наша соотечественница, потому что моя пока только Санкт-Петербург знает, как второй крупнейший город Российской Федерации.
– А где такой город, мам? – ищет ответы пытливая дошкольница.
А вы точно в Германии живёте, что вокруг вас все на русском разговаривают?
Точно. И одна из ситуаций, как раз напомнила мне о том бабушкином напутствии.
Мы возвращались с младшенькой из русской школы. Дошкольницу переполняли свежеполученные знания по окружающему миру и русскому языку. Она всё это эмоционально расплёскивала вокруг. Тем более дальше её ждала развёрнутая в самом центре города детская площадка с огромным батутом и мороженым. И целая мама только в её единоличном пользовании на ближайшие пару часов, пока старшенькая учится.
И вот мы ждём на остановке транспорт. Рядом с нами мужчина в возрасте что-то потребляет (в немецком языке есть хорошее слово «есть» по отношению к животным - fressen), вот он делает именно это. Такого бомжеватого вида старичок, заправившейся чем-то градусосодержащим уже в полдень. Так как я включена в разговор с младшенькой, не сильно прислушиваюсь поначалу, что бубнит дядечка с сильным баварским акцентом (хотя немецкие диалекты не моя сильная сторона, но на всех курсах преподаватели активно обращают на него внимание, поэтому его могу узнать).
Трамвай не едет, а младшенькая делает небольшой перерыв на попить. И тут, в этом бубниже я вычлиняю, что весь этот спитч был обращён к нам:
– Заткнитесь быстро! Хватит разговаривать на своём украинском!!! Валите к себе, хватит тратить наши деньги.
Опаньки, а вот сейчас обидно. Потому что из украинского (надеюсь, за название языка меня не забанят) я знаю только пару песен, одна из них из фильма «В бой идут одни старики». Набираю в лёгкие побольше воздуха, чтобы сказать дяденьке, всё что я об этом думаю и как это называется. Но не успеваю: к нему подлетает несколько немецких фрау и говорят всё за меня, куда ему надо пойти с такими идеями. И знаете, этот прототип Дуремара, так смело посылавший понаехавшую с ребёнком, что-то сразу свой красноречивый пыл потерял, когда с ним немецкие граждане со своим правильным языком Гёте и Шиллера в диалог вступили.
Так что в уличном немецком и аргументированном посылании далеко и надолго попрактиковаться не удалось. Не побили. И за 2 года это первый такой случай вербальной агрессии за мой русский язык. Так что может быть, бабушка и не зря волновалась, но страшилки в её источниках явно преувеличены.