"Сегодня мы немного вспомним об одной из старейших улиц Инстербурга, носившей весьма интригующее название. В наши же дни она носит ничем не примечательное имя улицы Дачной, разделив его с отрезком бывшей Шлоссштрассе". Е.С.
Автор – Эвальд Кляйн (Ewald Klein)
Перевод – Евгений А. Стюарт (Eugene A. Stewart)
В наши времена эта улица уже называлась Герихтштрассе (Gerichtstraße, т.е. Судебная, а ныне южная часть ул. Дачная), и это уже не так резало слух, как предыдущее (Шарфрихтерштрассе/Scharfrichterstraße/Палаческая улица). Это была одна из старейших улиц нашего города, хотя и не выделявшаяся своими размерами и многоэтажностью. Домов выше двух этажей там было не так уж и много. Из-за ухабистости её мостовой большинство автомобилистов, направлявшихся из Тильзита в Кёнигсберг, или наоборот, предпочитали сделать крюк по городу, нежели срезать свой путь по Герихтштрассе.
Улица начиналась в месте соединения Зирштрассе (западная часть ул. Калининградская), Цигельштрассе (северная часть ул. Победы) и Кёнигсбергерштрассе (восточная часть ул. Калининградская). Строго говоря, все эти улицы начинались (или, если угодно, заканчивались) в этой точке, так что собственно о перекрёстке, как таковом, говорить здесь не приходится. Там же располагался и районный суд вместе с судебной тюрьмой. Напротив него находилось заведение, известное как “Судебное казино”. В нём частенько отмечали выигранные судебные процессы или наоборот, заливали своё горе от проигранных. Дабы обе тяжущиеся стороны не пересекались в одном и том же питейном заведении, хоть и по разным поводам, поблизости существовало ещё одно место, где это можно было сделать, а именно пивная Коха, прежде Фалтина, которая, впрочем, относилась уже к Цигельштрассе.
На Герихтштрассе не имелось крупных магазинов, даже продуктовых, но здесь было много мастерских и ателье. Я припоминаю их владельцев: парикмахера Денкмана, маляра Бергера, бондаря Визе, слесарей Харпенга и Паулувейта, кузнеца Штехерта, мясника Саттлера, плотника Кремкуса, пекаря Васеловски (после его кончины, дело продолжила его вдова), и, наконец, старого главу гильдии портных Готлиба Пэльке. На этой улице также жил ещё один специалист, правда несколько другого толка, а именно обермюзикмейстер Шлей из 12-го уланского полка. Из коммерсантов на Герихтштрассе необходимо упомянуть Арндта, Калау, Перре, Томека, Каппонса и Тильке. Многие из вышеупомянутых позднее перенесли свой бизнес в другое место или передали его преемникам.
Как я уже говорил, в начале улицы стояло здание районного суда. Поскольку в его дворе, а точнее в окружённом высокими стенами тюремном дворе, иногда проводились казни, то улица получила название Палаческой (Шарфрихтерштрассе). Впервые о казнях я узнал ещё будучи шестилетним мальчишкой. Об этом писали в газетах, и родители живо обсуждали эту тему. Я был настолько впечатлён этим, что даже до сих пор помню имя этого преступника. Нам, детям, всё это казалось настолько ужасным ещё и потому, что стены тюрьмы выходили на нашу школу. О том, сколь мало тогда об этом было известно общественности, может поведать следующий эпизод: В один из обеденных перерывов 1925 года, прямо на лестничной клетке, я столкнулся со своим соседом по дому, который заявил мне: “Послушай, вот ты работаешь в районном суде, однако не говорил мне, что сегодня утром там состоится казнь!” На самом деле, несмотря на то, что я работал в криминальном бюро, я и сам узнал об этом только в первой половине дня. В полдень из тюремной столярной мастерской доносился звук забиваемых гвоздей. Вероятно, это изготавливали гробы для казнённых, коих было три человека. Затем вечером, без всякой суеты и в полном молчании, останки были преданы земле на бедняцком кладбище в Прегельторе. В тот же день я встретил нашего старого смотрителя, судебного пристава, которого и расспросил о казни. Тот лишь отмахнулся и сказал: “Я ничего не хочу знать об этом. Но моя почти уже восьмидесятилетняя тёща может что и поведает”.
Гражданам Инстербурга, которые были обязаны по закону присутствовать на казнях, будь то судьи, прокуроры, адвокаты, священнослужители или свидетели, вряд ли можно было позавидовать. Некоторые из них на несколько дней уходили в себя. Насколько мне известно, палач вместе со своими помощниками приехал из Бреслау. Согласно заметке в местной газете, казнь была проведена при помощи специального топора с ртутью (в некоторых землях Германии казни при помощи топора проводились вплоть до 1936 года – Е.С.). Частью ритуала являлся и удар в колокол во время приведения приговора в исполнение.
Вот из-за таких ужасных событий эта, в основном мирная, улица и получила название Палаческой. Но давайте помнить её именно как Судейскую.
Как бы там ни было, но в районном суде не рассматривались особо тяжкие дела, караемые смертной казнью. Это было задачей суда присяжных, заседавшего в помещениях Старого замка. В районном же суде разбирались с мелкими преступниками, а также разрешались административные споры. Служа долгие годы в инстербургском районном суде, я находил рабочую атмосферу настолько комфортной, что с радостью и грустью вспоминаю то время. Мои коллеги были милыми и благородными людьми, будь то судьи, чиновники или простые служащие.
То, чем был Гавенский пруд для Цигельштрассе, тем же был Замковый пруд для Герихтштрассе. К нему также вела парочка переулков, и здесь тоже был красивый променад, на котором множество скамеек так и звали расслабиться и немного отдохнуть.
В зимнее время на его льду резвилась на коньках молодёжь, хотя здесь и не было специально огороженного катка. Тот, кто хотел кататься, должен был сам расчищать себе место. Позднее, однако, Гельмут Циген и Мантей попытались открыть огороженный каток на его поверхности у замка со входом со стороны Шприценштрассе. В народе он получил прозвище “Диттхенклуб” (диттхен – монета в 10 пфеннигов – Е.С.). На протяжении нескольких лет он исправно работал, не конкурируя со старым, имевшим солидную репутацию катком на Гавенском пруду. Покуда за Старым замком существовала пивоварня, для неё на пруду нарезали лёд и доставляли туда на санях.
Однако ещё до того как лёд успевал окрепнуть, почти ежегодно случались происшествия. Хотя в газетах, в школах и на досках объявлений размещались предупреждения от выхода на лёд, покуда это не будет разрешено полицией, некоторые лоботрясы раз за разом предпринимали такие попытки. Хорошо, если всё обходилось лишь мокрыми штанами, за которые их дома ждал только нагоняй, но довольно часто пожарным приходилось вылавливать и утопленников. Так я вспоминаю своего одноклассника Эмиля Ширра, жившего на Герихтштрассе. Он очень хотел проверить лёд на крепость, что заметил случайно проходивший мимо полицейский. Схватив его, он спросил как того зовут. Наш Эмиль вырвался и на бегу закричал: “Меня зовут Юлиус Беглец!” К сожалению, в его случае поговорка “Повадился кувшин по воду ходить”, оказалась верной. Однажды воскресным днём, когда колокол Лютеркирхи созывал всех на послеобеденное богослужение, он провалился под лёд и утонул. Его тело пожарные обнаружили только на следующий день.
На своём последнем отрезке Герихтштрассе делала небольшой поворот и немного уходила вниз. В самом конце, где она упиралась в Шлоссштрассе (Замковую улицу — Е.С.), находилась “Зелёная кошка”, весьма популярный трактир. Долгое время на его фасаде можно было разглядеть следы от пуль, оставленных в ходе случившихся в Инстербурге коротких боестолкновений периода революции (в 1918 году – Е.С.).
Отсюда Шлоссштрассе забирала вправо, шла слегка в гору, и, проходя мимо Старого замка, сливалась с Театрштрассе (ул. Л.Толстого) и Мюленштрассе (ул. Партизанская). На этом пятачке располагался кафетерий Гогенцоллерн, а также трактир Шлоссхалле (Шлоссштрассе 4 – Е.С.), прежнего владельца которого звали Шеллер. Перед замком раскинулась обсаженная деревьями Замковая площадь.
От Герихтштрассе Шлоссштрассе также резко уходила и влево. В зимний период этот отрезок улицы для многих извозчиков становился роковым. Супруга районного медицинского советника доктора Гесслера как-то вылетела из своих саней и насмерть разбилась о стену трактира «Зелёная кошка». Этот несчастный случай вызвал большой переполох среди горожан.
В конце подъёма находилась небольшая кирха старо-лютеранской общины, которую долгое время возглавлял пастор Веттерлинг. Далее следовали здания конюшен уланского полка из красного кирпича. Справа от них стояла вилла Брандеса. Напротив неё находилось здание бывшей пивоварни. Если повернуть влево от виллы, то засаженная липами дорога приводила вас в Альтхоф. К вилле Брандеса примыкала маленькая улица. По ней можно было пройти к старому городскому конезаводу, мельнице Брауншвейга и гавани. Справа к ней примыкало старое кладбище, а слева хозяйство садовника Варштата.
Вот на этом сегодня и всё, что я могу рассказать о Герихтштрассе и маленькой улице с гордым названием Шлоссштрассе.
Автор – Эвальд Кляйн (Ewald Klein)
Перевод – Евгений А. Стюарт (Eugene A. Stewart)
При перепечатке или копировании материала ссылка на данную страницу обязательна. С уважением, Е. А. Стюарт