"Die grüne Katze"
Время от времени, на протяжении уж более десяти лет, я задаюсь вопросом - «Для чего и для кого я занимаюсь этими текстами об истории Инстербурга?» Быть может нынешним жителям Черняховска вовсе не интересно прошлое их города, в котором он и назывался по-другому, был не очень-то похож на тот, в котором они живут сейчас, да и люди тогда были другие, и говорили на непонятном языке. Но я тут же вспоминаю о тех, кто искренне любит не только свою родину, но и её историю, которой пропитан каждый камень этой древней земли. И таких людей становится с каждым днём всё больше. Начиная с самого малого, с фотографий и открыток, на которых Инстербург предстаёт во всём своём величии, они постепенно начинают дышать его воздухом и бродить в своих грёзах по его улочкам. Они начинают интересоваться и задаваться сотней вопросов, на которые ещё не так давно не было никаких ответов. Советский период пытался похоронить старый город ментально. Сейчас, уже совсем другие люди, пытаются уничтожить его физически, разрушая объекты культурного наследия и оставляя после себя пыльные и продуваемые ветрами пустыри. Но у нас остаётся знание и память тех, кто жил здесь до нас. Это можно уничтожить только лишь если мы сами закроем глаза и уши, и позволим себе ничего не знать. Евгений А. Стюарт
ЧАСТЬ ПЕРВАЯ (редакционная)
«Зеленая кошка» являлась одним из старейших трактиров Инстербурга, хотя «Пангервиц», находившийся на правом берегу Ангерапп всё же был немного постарше. Третье заведение, «Журавлиный трактир» (Kranichkrug), располагалось там, где Шприценштрассе в дальнейшем соединилась с Мюленштрассе и где ещё позднее пекарь Зольдат разместил свою пекарню и магазин. Из трёх вышеупомянутых трактиров до двадцатого века дожила только «Зелёная кошка».
В двадцатые годы уже прошлого XX-го века заведение получило новое наименование — «Замковое казино». Но кто из старожилов Инстербурга пользовался этим названием? Вот «Зелёная кошка», это да. Вы сразу понимали что имеется ввиду и где её искать, если, вдруг, кто-то из приезжих спрашивал о ней. Будучи ещё маленьким мальчиком, я слышал, как взрослые иногда судачили о том, что возле «Зелёной кошки» в 1918 году произошла перестрелка, и на стене дома всё ещё можно разглядеть отметины от пуль. Конечно же я хотел увидеть их собственными глазами, и был сильно разочарован тем, что пули всего лишь оцарапали штукатурку трактира.
В конце Шлоссштрассе (ул. Дачная), там где начиналась Альтхофская дорога, возвышалась вилла Брандеса, которую временно занимал районный медицинский советник доктор Гейсслер. Отсюда по наклонной вниз, в сторону города, убегала Шлоссштрассе. В один из зимних дней сани доктора коснулись ног тянувшей их лошади. Животное испугалось и на повороте перед «Зелёной кошкой» отбросило сани к стене здания, на котором висел почтовый ящик. Сидевшая в санях жена доктора ударилась о него и погибла на месте. В нашем городе происшествия с лошадьми случались в целом довольно часто. В местных газетах то и дело упоминалось о том, как они, испугавшись проезжавшего мимо них автомобиля, на всём скаку врывались прямо в витрины магазинов Роберта Бренделя или Хьюго Манна (оба располагались на Альтер Маркт - Е.С.). Этим магазинам доставалось чаще других, поскольку они находились на оживлённом пятачке, где встречались Гинденбургштрассе, Альтер Маркт (площадь Ленина), Мюленштрассе (ул. Партизанская) и Прегельштрассе (ул. Прегельная). Однако ужасная авария у «Зелёной кошки» особенно сильно взволновала горожан и обе наши газеты на своих страницах уделили ей много внимания.
«Зелёная кошка» неизбежно превратилась в местный солдатский штаб, благодаря близкому расположению уланских казарм и старого замка, который на протяжении многих лет использовался в качестве казармы.
Будучи уже «Замковым казино» трактир завоевал большую популярность тем, что в его стенах разместился боулинг, соответствовавший всем правилам ассоциации данного вида спорта.
ЧАСТЬ ВТОРАЯ (Герда Зойтер, урождённая Калау. Дочь владельца «Зелёной кошки»).
Долгое время я искала фотографии старых трактиров «Пангервиц» и «Зелёной кошки». Однако напрасно. Но, вот совсем недавно я получила от доктора Каферра репродукцию картины Курта Бишоффа. Невозможно описать, как я была счастлива. Внезапно передо мной распахнулось всё моё детство.
На нижнем этаже здания располагался ресторан, в котором я станцевала с отцом свой первый «Rheqinlander» (немецкий народный танец — Е.С.). Периодически я разливала там шнапс солдатам, которые были главными нашими завсегдатаями, и за который они тут же «забывали» заплатить. В ту пору я была ещё ребёнком, и они, вероятно, считали, что я этого не замечу... но я просто не осмеливалась им об этом напомнить.
В подвале находился винный погреб, где стояли бочки и хранилось множество пыльных бутылок.
Справа был магазин, в котором продавец постоянно ворчал: «Детям не место в бизнесе!». Но когда становилось потише, я бегала туда играть с бильярдными шарами, а также клянчила шоколад и сладости из стоявшей на прилавке большой банки. Их я брала, в основном, не для себя, а для других ребят на улице. Иногда мне доставалась и порция мороженного, которое мы сами и готовили. За магазином находилась комната, в которой я делала свои уроки. Помню, я частенько тайком бросала в печку булочки, которые не доедала в школе, полагая, что никто больше этого не замечает. От этой гари у меня частенько болела голова. На кухне, на больших сковородах, жарили клопсы, предназначенные для танцевального вечера. Я всеми силами навязывалась туда в помощницы, так как мне разрешали съедать все неудавшиеся клопсы. Так как некоторые клопсы не удавались именно с моей помощи, то меня там прозвали «мухлёвщицей». Из холодильника (на самом деле это был шкаф со льдом, а не холодильник в современном понимании) мне иногда доставался кусок колбасы. Если этот кусок на мой взгляд был слишком маленьким, то я начинала жаловаться, заявляя, что меня хотят уморить голодом.
В боулинг мне разрешалось играть сколько моей душе было угодно, как и на пианино в зале.
На Рождество под потолок в зале привязывали на нитках снежинки, изготовленные из ватных шариков, а в остальные праздники бумажные розы. В нашей гостиной на первом этаже был белый натяжной потолок, украшенный золотыми звёздами. Там, в печи, сгорела моя любимая кукла Ханси, чью потерю я переживала очень долго. В гостиную на Рождество также приходил Санта-Клаус. Это случалось всегда именно тогда, когда папе нужно было срочно отлучиться в магазин. Тогда я абсолютно не улавливала никакой связи между этими двумя явлениями.
В выходившей на улицу столовой всегда было довольно прохладно. Справа от неё позднее расположилась наша комната, которая появилась благодаря разделению одной большой. Она была весьма уютной. Чёрные металлические кровати были покрыты зелёной тканью. За бабушкиным столом, в котором было много всяких маленьких ящичков, я часто выполняла свои школьные домашние задания, которые забывала сделать в течение дня. Часто моя сестра читала мне здесь стихи, иногда весь вечер напролёт. На плетёной мебели лежали подушки и одеяла из той же ткани, что и постельные покрывала. И именно тут я до слёз расчёсывала свои «взъерошенные» волосы, которые в то время были ещё вьющимися. Наша маленькая комната была настоящей мечтой.
По другую сторону от столовой находилась «треугольная» комната с обивкой в стиле Модерн, в углу которой был встроенный шкаф, содержавший в себе потрясающий беспорядок.
Здесь следует сделать одно замечание, касательно картины Курта Бишоффа: судя по всему она была написана в более ранние времена, поскольку когда мои родители купили «Зелёную кошку» в 1921 году, на нижнем этаже справа находилось два магазина, каждый из которых имел свой вход и окна. Мои родители объединили их в одно помещение, убрав разделявшую их стену, но при этом сохранили витрины и двери. К сожалению, в соответствии с тогдашними веяниями, они заменили старое название «Зелёная кошка» на «Замковое казино».
В 1937 году родители перебрались в Тильзит, где купили себе специализированный магазин по продаже сигарет, в то время как моя старшая сестра, оставив при себе прежний персонал, продолжила управлять «Зелёной кошкой», также известной как «Замковое казино». До самого начала войны мы каждые выходные наведывались в Инстербург.
В 1942 году эта наша недвижимость была продана городу. Мы сохранили много прекрасных воспоминаний о нашей родине, но самые замечательные относятся к Инстербургу и «Зелёной кошке».
Перевод, иллюстрации и комментарии — Евгений А. Стюарт (Eugene A. Stewart)
При перепечатке или копировании материала ссылка на данную страницу обязательна. С уважением, Е. А. Стюарт
