В ЗАГСе женщина, принимавшая заявление, взглянула на Настю, вздохнула:
- Куда спешат? Восемнадцать лет, а она уже и вышла замуж, и развелась.
Прочитав то, что написала Настя, она сказала дежурным голосом:
- Ждите, через две недели вам и вашему мужу пришлют приглашение. Если передумаете, можете просто не приходить.
Настя вышла из ЗАГСа. Совсем недавно она спешила сюда, нарядная, счастливая, с сияющими глазами... Тогда лето только начиналось, а теперь оно в полном разгаре, а Настя здесь уже совсем по другому поводу. Тогда они были вдвоем, казалось, что впереди много лет счастливой жизни, а теперь она здесь одна, и никто не встречает ее громкими возгласами, цветами, криками «Горько!». Настя усмехнулась: вот что, оказывается, означает это слово – горько становится потом, когда надежда на счастье растворяется в слезах, и вряд ли это можно «подсластить» бокалом шампанского или поцелуем.
Она представила встречу с мужем и даже остановилась: она поняла, что боится этой встречи. На работе Настя старалась не подавать вида, что настроение ее далеко от хорошего. Однако от зоркого глаза Светланы не ускользнуло печальное выражение глаз Насти:
- Что это ты такая грустная? Опять любимый муж?
Настя покачала головой:
- Нет, Света, я его не видела уже почти неделю. Я выписалась из больницы, он позвонил, но прийти домой ко мне отказался. А я не пошла к нему.
- Ты сама решила не ходить?
Настя чуть помолчала. Сказать, что это было целиком ее решение – значит соврать. Отец не разрешил ей идти туда:
- Он не хочет идти сюда – значит, ему не нравится то, что я требую. Значит, там все повторится? Ты хочешь еще получить? Тогда иди! Но домой не возвращайся! Я, то есть мы с матерью, второй раз принимаем тебя дома. Но если тебе нравится та жизнь, которую устраивает тебе твой благоверный, тогда здесь тебе делать нечего!
Он сел на диван и закрылся газетой.
Мать обняла дочку за плечи, увела в спальню.
- Настенька, ты пойми, мы хотим, чтобы ты была счастлива. А если ты начала плакать еще в медовый месяц, то дальше не стоит ждать ничего хорошего. Поверь мне, дочка!
Натя молчала, она верила матери, но так не хотелось верить в то, что ошиблась! Она еще ждала звонка от Вовы, который скажет, что не может без нее жить, что ждет ее, что с этой минуты у них все будет по/другому... Но звонка не было.
Вечером Настя вышла на балкон. Вечер был чудесный: по синему небу уже разбрелись одинокие звезды, одни светили ровным светом, другие мигали. Листва тополя, раскинувшего свои ветки совсем близко, рядом с балконом, не шевелилась. Каждый лист спал, готовясь к завтрашней битве с ветром, зноем. А может, вовсе и не к битве, а к игре, в которой не будет пока победителя: ветер полетит дальше, а лист останется на своей ветке. Это потом, осенью, силы станут неравными, ветер приобретет мощь, которой противостоять будет невозможно, а жизненные силы дерева станут слабее... Звенели цикады, одна из них была где-то совсем рядом, но разглядеть ее, конечно, было невозможно. Она то замолкала, то с новой силой начинала звенеть.
Настя попробовала представить, что в это время делает Вовка. Наверное, пьет с друзьями, а может, пошел на танцы? Нет, он не мог туда пойти! Как он объяснит всем знакомым, почему пришел один?
Настя вздохнула. Иногда ей казалось, что она делает все не так, как нужно, что не следует слушать отца, подчиняться ему беспрекословно, нужно самой строить свою жизнь! А в другой раз, опять не дождавшись звонка Вовки, думает, что все правильно, раз он не любит ее, то не стоит и держаться за него.
Она вошла в комнату, закрыла дверь, задернула гардину. Резко зазвонил телефон. Настя вздрогнула и пошла в прихожую, где на тумбочке стоял телефон. Ее сердце застучало сильнее: только что подумала, что не звонит Вовка, а он – вот тебе!
- Алло! – произнесла она, и вдруг пожалела, что была сегодня в ЗАГСе...
- Настя? – услышала она в трубке голос свекрови. – Настя, ты почему не возвращаешься?
Настя молчала. Неужели она не знает, что с ней случилось?
- Так нельзя, Настя! Мало ли что бывает между мужем и женой! А ты сразу к родителям! Вова переживает, он начал пить.
Свекровь всхлипнула.
- Когда у тебя будут свои дети, ты поймешь, каково матери смотреть, как ее дите страдает!
- А у меня не будет ребенка! – вдруг громко сказала Настя. – И это ваш сын сделал, чтоб его не было!
Она положила трубку. Щеки горели, она была взволнована. Войдя в комнату, она встретила взгляд матери.
- Это свекруха, - сказала она. – Говорит, что нужно вернуться, Вовка пить начал.
- И что ты решила? – негромко спросила мать.
- Я сегодня была в ЗАГСе, мама. Подала заявление на развод...
Настя села рядом с матерью, прижалась к ее плечу. Валентина обняла дочку. Они сидели молча, глядя в экран телевизора. Семен работал сегодня в ночную смену, и они были одни. Потом они напились чаю и пошли спать. Настя попросилась к матери в постель: она с детства любила, когда отец уходил в ночную смену, ведь тогда мать разрешала ей лечь с ней. Настя прижималась к матери, и засыпала совершенно счастливой.
Через две недели в почтовом ящике Настя нашла извещение, что она приглашается в ЗАГС для расторжения брака. Она сказала заведующей, что ей нужен выходной, та разрешила ей не выходить целый день.
Настя пришла первой. В коридоре сидели несколько человек, тихо разговаривая. Через несколько минут явился Вовка. Он выглядел плохо, мешки под глазами говорили о том, что он пьет, но выбрит он был чисто, одет опрятно. Мария не позволяла, чтобы ее мужчины выглядели неряшливо. Он оглядел присутствующих, увидел Настю, пошел к ней. Настя вспыхнула, кровь прилила к ее щекам.
- Ну что, уже нашла другого? – негромко сказал он. – Ну-ну, так и по рукам можешь пойти!
Он сел рядом. Настя уловила запах вчерашнего алкоголя, смешанного с запахом табака: перед входом он покурил.