Или тогда уже Антон Павлович? Студент - человек солидный. Но при этом - вечно голодный. Будущему врачу на помощь семьи рассчитывать не приходилось: все Чеховы были замечательно талантливы, но увы, деньги не давались никому. Отец окончательно разорился, когда Антоша был шестиклассником. Вот тогда и пришлось подумать, как себя прокормить: семья уехала из Таганрога в Москву в надежде на удачу, а он остался заканчивать гимназию. Репетиторство - выход, но требует времени и сил. Вот если бы между делом, урывками делать что-то такое, за что платят. Пусть понемногу, но каждый день!
Вот тогда и пришла мысль о писательстве. Если не расставаться с записной книжкой, сколько в день получится рассказов - коротышек? Пять-шесть? Для одной газеты даже многовато, а если договориться с пятью-шестью?
Именно так Чехов и сделал, когда воссоединился с семьёй в Москве. Стал студентом. В будущем видел себя солидным врачом, а пока... пока надо позаботиться о том, чтобы публика не связывала с ним коротенькие рассказы, над которыми смеялись каждый день. Каждый! Это было непременным условием регулярности заработка.
И в перерывах между клиникой, аудиторией, анатомичкой студент Чехов исписал не одну записную книжку. Читатели даже не догадывались, что рассказы из разных газет принадлежат одному автору! На всякий случай писал под разными никами, простите, псевдонимами: Макар Балдастов, Дон Антонио Чехонте, Крапива, Врач без пациентов, Шиллер Шекспирович Гёте, Гайка №6, Вспыльчивый человек, Прозаический поэт, Пурселепетанов, Брат моего брата, Человек без селезёнки... Зачем? А вдруг решат, что одному автору платят многовато...
Но где брать столько сюжетов? Самой неистощимой фантазии не хватит. В ход шло всё, вплоть до отдельных нелепых фраз.
Так получился рассказ "Жалобная книга", позволяющий читателю буквально заглянуть в лабораторию писателя.
... На ничем не примечательной железнодорожной станции лежит жалобная книга, в которой всяк волен оставлять свои пожелания, предложения, жалобы...
И первая же запись:
"Ты картина - я портрет, ты скотина, а я - нет"
Да это же типичное "заборное творчество" людей, гордых тем, что только что научились писать! И маленький гимназист от этого ещё недалеко ушёл:
Состояние станционных буфетов - это "лопай, что дают". И тогда, и всегда. Ишь, дьякон постную пищу захотел! Может, ещё предусмотреть кошерную и халяльную?
Кондуктор - он тоже живой человек. Иногда нервы сдают. Но железная дорога - не то место, где можно пить. Вот с этим было строго:
Шарж на ближнего - святое дело. И он попал в жалобную книгу!
А начальник станции по долгу службы читает... И почему ему совсем не смешно?
Вот так пригождалось всё, вплоть до надписей на заборах. Сотни рассказов (известны далеко не все) - а Чехов всё ещё не считал себя писателем. И от звания журналиста открещивался: "Журналист - это жулик... оным я не умру!"
Но уже лет через пять он скажет: "Медицина мне жена, литература - любовница. А впрочем, может быть, и наоборот"...
Что произошло? А просто сработал закон диалектики - количество переросло в качество!
И это - ответ на вопрос "Как становятся писателями".
(Ещё два рассказа о том, как становятся писателями, здесь:
