Что Джемма может хотеть от меня с утра пораньше? Мне ещё и на работу нужно бежать, иначе рискую опоздать.
Я открываю дверь.
— Доброе утро, — говорит мне блондинка на ломанном русском.
— Доброе утро, Джемма. Что-то стряслось?
— Я хотеть поговорить с тобой.
Смотрю на часы. Ладно. Две минуты у меня есть.
— Хорошо.
Она оглядывается на дверь Артёма.
— Могу я войти?
Понимаю, что двумя минутами не обойдётся.
— Заходи. — Отхожу в сторону и приглашаю её пройти.
Она шагает в мою квартиру. А я окидываю эту девушку взглядом и думаю: какая же она красивая. Как с обложки журнала сошла. Ровный тон кожи, без единого изъяна. Идеальные, здоровые волосы блестят на свету. Лицо симпатичное. Носик вздёрнутый, губы пухлые и глаза ярко-голубые. Фигура, как у девушки Джеймса бонда.
Мы садимся на диване, и Джемма сразу переходит к делу.
— Дарина, — она с трудом выговаривает моё имя, — я знаю, вы с Тим встречаетесь.
Я вопросительно смотрю на неё.
— С Тёмой? У нас были отношения ещё в школе.
— Да, да. Были. Тим был твой бойфренд.
— Был.
Понимаю, что нормально поговорить будет сложно. И я рискую сильно опоздать.
— Джемма, извини, я опаздываю на работу. Могла бы ты сказать, что именно тебя интересует? Или, может, поговорим вечером, когда я вернусь?
— Вечером поговорить? Нет. — Она мотает головой. — Я скажу быстро.
— В Лондон мы с Тим были близки. Я люблю его. Не разрушай наши отношения. Пожалуйста. Я прошу тебя… — она крутит рукой в воздухе, подбирая слово, — отойти в сторону. Я хочу иметь возможность вернуть мой и его… Пара. Вместе.
— Вы с Артёмом были вместе в Лондоне? Почему тогда он уехал один?
— Да. Я ехать за ним, — она часто кивает.
А я смотрю на неё нахмурившись. Ничего не понимаю. Она хочет сказать мне, что они с Артёмом были вместе, она его любит, а я мешаю строить им отношения? Ладно, нужно будет спросить у Тёмы. Джемму я совсем не понимаю.
— Окей, Джемма. Я тебя услышала. Мне пора на работу, — говорю ей, разделяя каждый слог, и поднимаюсь. — Спасибо, что зашла.
Джемма выходит в коридор и направляется к лифту. Я не хочу ехать с ней в неловком молчании. Подмечаю для себя только, что она не пошла к Артёму. Хотя, возможно, он уже уехал по делам. Я бегу вниз по лестнице. Приходится в самом деле бежать, чтобы сократить время на дорогу.
Мой автобус уезжает, стоит мне только подойти к остановке. Я понимаю, что опоздание будет неизбежно.
Когда вбегаю на съёмочную площадку, второй гримёр уже работает. Я тоже бросаю свои вещи и быстро приступаю к работе. Режиссёр кидает на меня раздражённый взгляд. Или мне это кажется? В любом случае я чувствую, что плюсом мне это опоздание не будет. В следующий раз меня просто не позовут.
После съёмок мне так ничего и не говорят. Я уезжаю с работы с чувством неопределённости. Если студия откажется от моих услуг, мне будет очень важно найти другую работу. Я надеюсь, что Тауэр выберет меня. Иначе все мои планы и мечты рухнут.
Ближе к вечеру я возвращаюсь домой. Созваниваюсь со своей командой, и ко времени мы все выдвигаемся в студию. Артём подвозит меня на своей машине, помогает расставить реквизит к съёмкам. Я гримирую актёров. Мы переодеваемся в костюмы, выставляем свет, настраиваем камеру и приступаем к съёмкам.
В студии прохладно, но это даже бодрит. Я объясняю команде суть сцены.
— В этой сцене Корнелия должна проникнуть в подвал дома второго бандита. Она дожидается позднего вечера, и к её удаче, Джек Рошер уходит из дома. Она не знает, сколько у неё времени, но дожидается, пока силуэт бандита скроется за горизонтом, после чего бежит к его подвалу в ночи.
Мы начинаем снимать сцену.
Камера наведена на меня. Я только перебегаю из одного угла в другой. На этом сцена окончена. После мы снимаем, как Филипп идёт, удаляясь от камеры на фоне хромакея. Весь фильм будет рождаться в монтаже.
Следом мы снимаем крупным планом, как Корнелия вскрывает замок на подвале. Открывает дверцы и спускается туда.
Для следующей сцены приходится убрать почти весь свет. Я включаю фонарик и вожу им из стороны в сторону. Потом в монтаже наложу на эту сцену жуткую музыку, и получится эффектно.
— Клайв, — тихо произношу. — Клайв, ты здесь?
Я продолжаю водить фонариком, пока его свет не цепляет крупную фигуру бандита. Мне становится холодно и по телу пробегает мелкая дрожь. Вскрикиваю и закрываю рот ладошкой. Филипп в образе бандита приближается ко мне. Я делаю несколько шагов назад и упираюсь спиной в стену. Замахиваюсь фонариком и делаю вид, что ударяю Филиппа по горлу. Следом замахиваюсь и делаю движение, будто бью бандита в пах. Филипп кричит от боли и сгибается пополам. Я бегу к выходу, в кадре мелькает уличный фонарь, будто свобода уже близко, но в последнюю секунду рука Филиппа хватает меня за плечо и тянет на себя. Дальше звук удара, и свет выключается совсем, намекая зрителю, что Корнелия потеряла сознание.
— Снято! — произносит Артём. — Отлично получилось!
Я просматриваю кадры, пока мы устроили мини перерыв, чтобы передохнуть. Получилось и правда хорошо. Я так благодарна Артёму и всем ребятам за помощь. Мне хочется поговорить с Тёмой о том, что мне рассказала Джемма, но понимаю, что сейчас не время. Возможно ночью, когда мы поедем домой, я спрошу.
Думая о том, что между Артёмом и Джеммой что-то есть, я всё больше погружаюсь в себя. Мне не хочется вставать на пути чьего-то счастья. Вдруг у них действительно была любовь, а из-за встречи со мной Артём встал на распутье, как я с Серёжей. Может, Тёма рассказал мне не всё? Хотя Джемме было тяжело объясниться на русском, может, это я её не так поняла. Я должна всё узнать.