Два часа экскурсионным катером из Владивостока в сторону Хасанского района, что тянется вдоль китайской границы до Туманной реки, за которой Северная Корея - и впереди стали видны Бакланьи кекуры (у некоторых туристов - "скалы из Аватара"), которыми я когда-то уже дважды любовался с другой стороны, из бухт Астафьева и Теляковского на полуострове Гамова с его увенчанной локаторами Туманной горой (508м):
За 3-4 километра до них мы и высадились в бухте Льва - последней перед акваторией Дальневосточного морского заповедника:
Лев на его страже прилагается. На переднем плане - наш катер, в ожидании группы так и болтавшийся весь день на волнах. Пассажиров представляли две почти одинаковые молодые парочки из местных да семья из, кажется, Калуги с двумя детьми, мамаша которых постоянно вспоминала с ними Алтай, Камчатку, Грузию, Таиланд так, чтобы слышали все вокруг - "вот какие вот мы дофига путешественники".
По идее, это материк - но довольно условный: трасса на Краскино и пограничный Хасан проходит в 10 километрах от берега, за Гребенчатым хребтом (300-400м), отрогом пограничных Чёрных гор, в дождь становящимся подобием капкана.
Сюда и посуху не каждая машина пройдёт, а по дождям подъем становится даже для джипа почти не преодолимым, так что порой незадачливых туристов приходится вывозить десантным кораблям Тихоокеанского флота. Но народ - едет: если утром галечный пляж был девственно пуст, то под вечер мы обнаружили несколько внедорожников (в том числе многоместную делику), а в палатке поодаль парень и девушка топили походную баню.
Нам же за ручьём у края бухты предстояла прогулка вдоль берега - 12 километров туда-обратно, причём разными путями. По отливу и тёплой воде к Бакланьим кекурам можно пройти по пляжам с редкими перелазами и обходами скал, но в мае море ещё ледяное, и гид повёл группу лесом. Лес встретил руинами погранзаставы (1939):
Занесёнными прошлогодней листвой окопами:
И давно выпотрошенными позициями 251-й батареи, прикрывавшей с моря Владивосток от японского, позже американского, позже ещё и китайского флота. От группы мы отстали, а сами не догадались влезть на валы - за ними весьма эффектные орудийные дворики:
Продолжаем путь среди цветущего багульника:
Выше лес сменяется саванной - не очень понимаю, насколько такое название здесь научно, но - вполне себе в ходу. Ну правда - если не смотреть, как одет народ, то чем не Африка? Даже с леопардами, несколько десятков которых уцелели именно здесь (ну, и ещё в Шкотовском сафари-парке содержатся). Бояться их не стоит - кажется, не известно случая, когда случайный человек не то что пострадал от леопарда, а даже просто увидел его. И именно поэтому заповедники Хасанщины отличает наибольшая в России, если не в мире, плотность фотоловушек.
На высоком берегу - наблюдательный пункт 251-й батареи:
Под которой можно зайти через небольшой тоннель от хитро, как нора, запрятанного входа:
За безымянной, но весьма обширной бухтой видны слева мыс Матросова и архипелаг Римского-Корсакова, а справа - Сосновый мыс и Бакланьи кекуры.
Над морем и островами идти ещё пару километров. Группа попалась быстроходная - парочки искали уютных мест посидеть в обнимочку с видом на морскую даль, а трэвел-семейство не примечало на тропе достаточно инстаграмных сюжетов, но при сближении с кем-либо резко меняло темы бесед с бытовых на путешественнические.
И лишь мы с Наташей брели не спеша и фоткали округу, так что вскоре потеряли остальных из виду - хотя гид на поворотах ждал.
Там, где кекуры и острова сходятся в одну линию - начинается спуск к Сосновому мысу:
Широкую тропу продолжают узкие, местами даже страшноватые естественные мостики:
На склонах искрится багульник:
Сам Сосновый мыс остаётся правее, над прозрачной бухтой, куда и с моря не причалить, и с берега не слезть:
Его украшение - кекур Арка, более известный как просто Штаны:
Он же и на заглавном кадре: гид привёл нас в удивительное место со множеством плоских площадок разного размера и высоты, соединённых узкими перемычками, и всё это - под сосновой сенью. Маршрут от мыса Льва до мыса Гамова официально называется Берег Поющих Сосен, и поют они явно не в звуковом, а в чисто эстетическом диапазоне.
Дальше народ разбрёлся по обрывами и площадками и расчехлил перекус: обед в экскурсию не входит.
носила диссонанс в музыку сосен лишь всё та же инста-трэвел-семейка - родители не моргнув глазом увлечённо фоткали сына, забравшегося на ветки над бездной, и не то что не испытывали за него ни малейшего беспокойства, а ещё и подсказывали, как встать покрасивше, словно сами и надоумили туда залезть.
Под обрывами - прозрачная, полная жизнью вода. Катерам нельзя заходить за мыс Льва - Дальневосточный морской заповедник на то и морской, что занимает по большей части мелководья, а выше волн в нём только островки да кекуры.
Гид, выйдя на высокий берег, указал на те камни между высоких скал Бакланьих кекуров...
...и даже не сразу я смог разглядеть, что на камнях этих нежатся нерпы!
Отдохнув, мы пошли обратно к мысу Льва. Который ведь морской лев, а вовсе не король африканской саванны!
Мысы Матросова и Льва тут накладываются друг на друга:
Но тропами в высоких травах и меж аккуратно выведенных по листу неба маньчжурских дубов...
...мимо остатков всё той же 251-й батареи...
...мы побрели в бухточку между этих мысов:
Основание мыса Матросова (причём, уверен, не солдата-героя Матросова, а матроса Матросова с каких-нибудь ходивших тут судов) особенно ярко искрится багульником:
В бухточке группа расположилась примерно на час, разбрелась по всей длине пляжа, и некоторые успели даже подремать.
Затем, по карнизу отвесных скал, мы стали подниматься на мыс Льва:
Теперь в паре - мысы Матросова и Сосновый:
Бакланьи кекуры и скалы у полуострова Гамова, в дымке и правда похожие на парящие острова:
А так Лев, страж заповедных вод, выглядит вертикально сверху:
В общем, если тур на Аскольд довольно плотный, то здесь получилась даже не экскурсия, а приятная, долгая, но не напряжная прогулка по красивым местам, почти не доступным с берега. И даже опасения "не увидеть ничего нового" развеяли искры багульника. В этой расслабленности мы ужинали на гальке в бухте Льва, чувствуя, как крепчает ветер. Катер, вызванный гидом по рации, так и не смог подойти к берегу достаточно близко, чтоб выбросить трап, и я уже перекладывал телефон и самый верхний карман и морально готовился ехать в мокром...
Но нет: мы же в коммерческом туре - после бурной дискуссии гида и капитана о том, загонять ли нас в воду без трапа, оказалось, что ноги придётся мочиться дай бог по колено. К моему удивлению после затянувшейся весны на берегах, вода оказалась не такой уж и холодной: купаться я бы не стал, но усталые стопы бы помочил с удовольствием. Интереснее стало дальше: полчаса не прошло, как небо сделалось стальным, а острова попрятались в тумане. Сняв этот кадр, я тут же подлетел в каюте и крепко ударился головой о потолок, больше всего удивившись тому, что капитан не стал ругаться - мог ведь свалиться и на него...
Подлетел, я конечно, не сам по себе, а вместе с катером, который после очередных волн на доли секунды оказывался в воздухе и жёстко, словно об асфальт, бился днищем о воду. Я понимал, что пока мы не зарываемся носом в волну - бояться в общем-то нечего... да только волна становилась всё выше, взлетал катер всё чаще, падал на воду всё громче, а я в своём блоге описал слишком много историй кораблекрушений во внезапно налетевших штормах... Если в бухтах вода успела прогреться, здесь температура её вряд ли была совместима с жизнью, и не дай бог тут разгуляться настоящему шторму!
За Архипелагом Императрицы Евгении стало чуть тише, и поддавшись качке, я даже смог задремать. Разбудили волны уже в Золотом Роге: Босфор Восточный превратился в аэродинамическую трубу, и можно было представить, что творилось теперь у Путятина и Аскольда... Так что не зря у дальневосточника есть отмазка на все случаи жизни "это море!" - там не только ласковая волна и умильные нерпы, но и пронзительные ветры, туманы и ощущение бездны под килем...