Культура мезоамериканских индейцев, изолированная от европейской, можно сказать, в течение почти всей истории человечества, кажется европейцам, мягко говоря, странной, что не удивительно. И один из основных источников археологических данных о ней — город майя Чичен-Ица на севере Юкатана, основанный в V веке, а в классический период, в VII—IX веках, превратившийся в столицу одной из империй.
Закончился «золотой век» майя тольтекским завоеванием в X веке. Впрочем, закончился он не для всех, для некоторых как раз начался. Правили тольтеки в городе до конца XII века, и как это часто бывало в истории, завоеватели постепенно смешивались с завоёванным народом, вплоть до ассимиляции. К концу тольтекского владычества религия, мифология и даже архитектура двух народов уже почти не различались.
Именно к X веку относится строительство храмового комплекса Чичен-Ицы, где стоят основные культовые сооружения — Храм Кукулькана и Священный сенот — воронкообразный известняковый естественный колодец диаметром в 60 метров. По словам европейских хронистов, включая довольно хорошо относившегося к индейцам епископа Диего де Ланду, Сенот был предназначен для человеческих жертвоприношений — молодых девушек, специально для этого купленных или похищенных у соседей.
Причём, в отличие от Цезаря, нагло оболгавшего кельтов, де Ланда как раз был прав — жертвоприношения у майя действительно были поставлены на широкую ногу. На дне Сенота археологи нашли не только кости жертвенных животных и изделия из обсидиана, золота, драгоценных и полудрагоценных камней, но и человеческие кости.
Согласно поверьям майя, на дне Сенота обитал бог дождя, которого индейцы и пытались умилостивить жертвами в случае засухи. Правда, относительно пола жертв де Ланда заблуждался — в жертву кровожадному богу-водопроводчику приносили людей без разбора пола и возраста.
Кроме Сенота, в конце 1960-х годов археологи нашли рядом с ним ещё и чултун — искусственное подземное водохранилище. Причём кроме воды, там нашлись ещё и кости более чем сотни жертв, и вот эти жертвы уже были подобраны с разбором — все они были детьми или подростками.
Правда, с детьми и допубертатными подростками определение пола простым обмером костей не работает. Так что для определения пола этих жертв учёным пришлось дождаться возможности анализа их ДНК. Ну и заодно провели более точное радиоуглеродное датирование, чтобы выяснит, в течение какого времени скопилось столько жертв.
Правда, анализ ДНК удался только для шести с половиной десятков жертв, но и тут выяснилось, что, в отличие от Сенота, в случае жертв из чултуна о случайности речи не шло — все жертвы были мальчиками. Более того — среди них оказалось очень много однояйцевых близнецов — целых восемь пар. И ещё девять пар останков принадлежали близким родственникам, вероятно, братьям, причем, судя по возрасту на момент смерти, разнояйцевым близнецам.
Кроме того, проверили де Ланду и в другом утверждении. Сравнив геномы жертв и современных местных жителей, генетики убедились, что, несмотря на примесь генов белых и негров у современных индейцев, они всё же весьма отчётливо состоят в родстве и с жертвами из чултуна. То есть насчёт того, что жертв где-то покупали или похищали, де Ланда тоже ошибался. Ну и окончательно подтвердило ошибку де Ланды то, что, судя по изотопному составу костей, питались эти дети так же, как другие местные индейцы тех времён.
Правда, в пище некоторых детей было больше белка, чем в пище взрослых, но это, вероятно, потому, что дети были ещё грудными — на момент смерти им было от трёх до шести лет. Судя же по результатам датировки, эти кости скапливались чултуне в VII—XII веках — как до, так и после тольтекского завоевания, которое, по всей видимости, ритуалам майя ничуть не помешало.
Бросается в глаза то, что среди жертв было аномально много однояйцевых близнецов, которых в норме в человеческой популяции менее полупроцента. И это только среди тех, чьи геномы удалось прочитать. Надо полагать, среди не идентифицированных жертв близнецы тоже были.
Скорее всего, такие неприятности на близнецов навлекла мифология майя вообще и эпос «Пополь-Вух» в частности. Согласно эпосу, близнецы Хун Хунахпу и Вукуб Хунахпу слишком шумно играли и разозлили богов Шибальбы — подземного царства, которые похитили, пытали и казнили детей.
Но дети отомстили за себя после смерти. Голова Хуна Хунахпу ухитрилась заставить не только плодоносить засохшее дерево, но и забеременеть дочь царя Шильбабы. И эта самая дочь родила опять-таки близнецов — Хунахпу и Шбаланке, которые после множества приключений, подвигов, смертей и воскрешений обхитрили похитителей отца и дяди и воскресили своих родственников.
По всей вероятности, человеческие жертвоприношения в Сеноте и особенно в подземном бассейне символизировало именно этот сюжет из «Пополь-Вуха» и представляли собой ритуалы, посвящённые «богам-водопроводчикам», отвечавшим не только за дождь, но и за пресные водоёмы. Причём во время особенно жестоких засух принимали экстраординарные меры — топили в подземном водохранилище именно мальчиков-близнецов, символизировавших персонажей эпоса.