Маша не могла ни пошевелиться, ни заговорить; просто сидела и во все глаза смотрела на Стаса.
— Это не ко мне, — задумчиво заговорила Настя. — Значит, к тебе? Брат?
Настя посмотрела на Машу, потом на посетителя, а потом снова на Машу... И вдруг всё поняла по её лицу.
— Так, пакетик давай и топай отсюда, — Настя загородила собой Машу и начала теснить Стаса из палаты, напирая на него своим третьим размером. — Спасибо за заботу. Вежливость проявил, и адьос!
— Погодите, какое вы имеете право? — возмутился Стас, вытягивая шею, чтобы увидеть Машу. — Маша! Кто это? Скажи ей!
— Она только в себя пришла, на успокоительных, — тихо зашипела Настя, с презрением глядя в красивое лицо Стаса. — Хоть сейчас будь человеком! Исчезни!
Стас, захлебнувшись уже готовой сорваться с губ фразой, закрыл рот и кивнул. Настя захлопнула двери и повернулась к Маше.
— Спасибо тебе, — прошептала Маша. — Видимо, Стасу позвонили из больницы, потому что он у меня в телефоне до сих пор обозначен как муж. Без уточнения «бывший».
— Надо эту оплошность исправить, — деловито ответила Настя и пошла к окну. — Вообще удалить его контакты. А я вправду сначала подумала, что это твой брат. Вы похожи: оба русые с одинаковым оттенком волос, оба глазастые, и глаза, вроде, одного цвета. У тебя зелёные, и у него зелёные...
— У него ближе к светло-карим, — вставила Маша.
—...и черты лица правильные у обоих. Вы оба худощавые, среднего роста.
— Стас выше меня...
— Ясен пень, выше. Средний рост для мужчины и средний рост для женщины — это две большие разницы. Что-то мне подсказывает: эта мамзель с щёчками, как у хомячка, пришла с твоим Стасом и ждёт его.
Маша осторожно встала, подошла к окну и остановилась рядом с Настей. Выход из корпуса просматривался достаточно хорошо.
— Мы на третьем этаже? — спросила Маша.
— Да. Видишь, на скамейке сидит?
— Вижу. По идее, тут много беременных должно быть. Почему ты решила, что это она?
Темноволосая девушка, сидящая на одной из скамеек, была месяце на пятом беременности. Длинные волосы спускались ниже пояса. Вид у девушки был недовольный и немного встревоженный. Небольшие глаза напряжённо смотрели в сторону входа. Щёки и вправду были достаточно пухлые, хотя в другой ситуации Маша это сочла бы даже милым.
— Стасик задерживается, вот она и недовольна, — усмехнулась Настя. — Видимо, он решил справиться о твоём состоянии, за что она ему чуть позже ложечкой для специй технично вычерпает мозг.
— Может, это и не она...
Договорить Маша не успела, поскольку незнакомка встала со скамейки, и тут же к ней подошёл Стас. Брюнетка взяла его под руку и, снизу вверх заглядывая в его лицо, начала что-то говорить.
— Достаточно длинные и стройные ноги при невысоком росте и полном отсутствии талии, — покачала головой Настя.
— Она беременна, какая талия? — возразила Маша.
— У неё и раньше не было талии, непропорциональная фигура. Сто процентов, Машунь, сначала эта девица изображала перед твоим бывшим скромную ромашку, а потом скрутила его в бараний рог. Прилипла, как волос к мокрой руке. Так ему и надо!
— Почему я стою рядом с тобой, спокойно смотрю на них и даже обсуждаю? Я ведь думала, что не переживу, если увижу их вдвоём, — удивилась Маша.
— Во-первых, потому что самое страшное ты уже пережила. Во-вторых, потому что мы товарищи по несчастью, а вдвоём преодолевать беду легче.
Стас с брюнеткой скрылись за углом больничного сквера, и в это время на смартфон Насти пришло сообщение.
— Опять...— усмехнулась Настя и тихо выругалась. — Так-с, где тут у меня вчерашние сообщения? Сейчас скопирую и отправлю.
— Что там? — к Маше начало возвращаться типичное женское любопытство.
— Поверенный Чижевского каждое утро присылает сообщение одинакового содержания: интересуется моим самочувствием и спрашивает, не нужно ли мне что-то. А я каждый день отвечаю, что чувствую себя удовлетворительно, а всё необходимое мне привозит отец. Пусть засунут куда подальше свою «заботу».
— Я бы тоже не взяла ничего от Стаса, но думаю, он мне мои же вещи и принёс. Больше некому; мои родители живут в области, и я вообще им не рассказала ничего. Я им о беременности-то не успела сообщить. А родители Стаса живут и работают на Крайнем Севере.
— А жили вы где? Квартира ипотечная? Делить придётся?
— Студия ипотечная, но моя, поскольку я купила её ещё до замужества. Так что разведут нас через ЗАГС, я уже всё подписала вчера утром. После этой встречи со Стасом и...
— Загремела сюда, ясно. Надо срочно замки сменить, как только выйдешь отсюда. Что это он в твоей квартире шастает, как у себя дома, пока тебя нет? — возмутилась Настя.
— Сменю, — кивнула Маша.
— А где и кем ты работаешь? — продолжила расспросы Настя.
— Педагог-дошкольник, работаю в частном образовательном центре.
Маша сказала название, которое в городе было на слуху, а Настя, подняв брови, загадочно произнесла:
— Мне тебя сам Бог послал.
— Почему?
— Позже объясню. Сейчас уже обед принесут, а потом ко мне папка приедет.
— А ты, Настя? Работаешь, учишься?
— Учусь, правда, заочно. На факультете иностранных языков, в педагогическом. Так что мы с тобой коллеги в какой-то мере. Очно я только первый год училась. А работать... В семье Чижевских женщины не работают, это прерогатива мужчин — работать. Хотя я переводы на заказ делала тайком от всех, чтобы навыки не терять. Мы ведь с Мироном в нашем универе и познакомились. Чижевские — давние спонсоры, меценаты. На благотворительном балу познакомились...
По мере рассказа голос Насти становился всё тише, а потом она отвернулась к окну, и Маша поняла, что соседка плачет.
К счастью, в этот момент раздался громкий стук в двери, и бодрый женский голос голос оповестил:
— Обед, девочки!
Мира Айрон
Продолжение: