Знаете, кто первый в советском кино напророчил возврат капитализма? Многие считают, что это Лахновский из советского сериала "Вечный зов", замечательно сыгранный Олегом Басилашвили. Он там, в тринадцатой серии, рвссказывает, как после победы над Германией, Запад, опираясь на низменные инстинкты, будет разлагать советских людей, чтобы развалить СССР изнутри.
Только какое же это пророчество?
"Вечный зов" снимался с 1973 по 1983 год, когда процессы разложения и перерождения можно было наблюдать невооруженным глазом. Взять хотя бы отношение советской молодежи к американским джинсам.
А вот фильм "Испытательный срок", одним из главных героев которого является инспектор уголовного розыска Жур, вышел на экраны в 1960 году, когда джинсы в СССР вызывали только недоумение — как можно в брезентовых штанах появляться в приличных местах.
В "Испытательном сроке" действие разворачивается в 1923 года. И там есть сцена, где старый уголовник дедушка Ожерельев, у которого до революции были несколько "доходных домов", национализированных большевиками, делится с Журом наболевшим:
— Ведь как вся жизнь, целиком вся, перевернулась... А может, она опять обратно перевернется? А что, если она перевернется обратно? А?
На что коммунист Жур ему отвечает:
— Долго ждать придется.
Думаю, в 1960-м никому даже в страшном сне привидиться не могло, что так оно и случится — жизнь перевернется обратно, но ждать этого придется долго, целых тридцать лет.
И здесь возникают коллизии.
В повести Павла Нилина, по которой снят фильм, на вопрос дедушки Ожерельева Жур отвечает по другому:
— Ты, наверно, на это и надеешься... И еще кое-кто. Иначе бы ты на старости лет не рисковал, не берег для них оружие...
Нилин, который, между прочим, в 20-х работал в уголовном розыске, написал свою повесть в 1955-м, за пять лет до выхода фильма. Что же такого могло произойти за эти пять лет, чтобы сценаристы изменили ответ с "идеологически выдержанного" на допускающий двоякое толкование?
В марте 1953 умер Сталин. А в феврале 1956 на двадцатом съезде КПСС Хрущев зачитал "закрытое письмо членам партии" о "культе личности". До этого сталинизм с его жесткими идеологическими рамками оставался в силе. А после начался откат в противоположную сторону. Вот и стало можно шутить даже о возврате капитализма. Ведь ответ инспектора в фильме, по сути, шутка, которую на тот момент никто не воспринимал серьезно.
И здесь, мои дорогие читатели, учитывая "пророчество Лахновского", можем констатировать, что то, что допустимо в виде шутки, со временем способно приобрести форму прогноза, а потом и вовсе превратиться в реальность.
Какой из всего этого вывод? Да очень простой. Надо осторожнее относится к шуткам. Особенно в массовой культуре, способной открывать (и закрывать) окна Овертона — допустимые рамки мнений в общественных дискурсах.
Это нас в советских школах и вузах учили, что бытие определяет сознание. А история учит, что бывает и наоборот.
Следите за новыми публикациями на моем ДЗЕН-канале "Путешественник во Времени" и в разделе "Кинопанорама".
