Как всегда в субботу утром Марина отправилась к матери Ксении Витальевне, которая жила в пригороде и ни за что не соглашалась переехать ни к ней, ни к сестре.
-Пока я хожу на своих ногах, я хочу быть хозяйкой в своем доме,- категорично утверждала женщина, и переубеждать ее было делом бесполезным.
И снова, как всегда перед посещением матери, Марина остановилась перед магазином с диетическими продуктами и купила все, что, по мнению врачей, было необходимо для Ксении Витальевны. Дело в том, что ее мама страдала лишним весом, давлением и высокий сахар давал уже о себе знать, ей было необходимо соблюдать самую строгую диету, но женщина этому всячески сопротивлялась. Она любила больше всего на свете жареную картошку с румяной корочкой, курочку- гриль, копчёное сало и по вечерам позволяла себе выпить большую кружку холодного свежего пива.
Все это очень огорчало Марину. Она видела, что анализы матери раз от раза становились все хуже, но упрямая старушка ни в какую не слушала советов и увещеваний старшей дочери.
-Я- твоя мать, а не ты моя,- повторяла она постоянно, - неужели ты думаешь, что я не знаю, как мне жить и что мне есть. Если слушаться этих глупых врачей, то вообще никаких удовольствий от жизни не останется. Что хочу, то и делаю и прекрати меня опекать. И не вози мне своих диетических продуктов. Я эти брокколи, кабачки и цветную капусту есть не буду. Творог обезжиренный я терпеть не могу. Уж если и есть творог, то жирный с жирной сметаной и сахаром, а можно и с изюмом. Строишь из себя заботливую дочку, а сама мне жизнь отравляешь!
Марина как могла убеждала мать, что она своими действиями сокращает себе жизнь, но достучаться к ней не могла.
-Я не хочу такой жизни, в которой нет удовольствий,- обычно резко отвечала Ксения Витальевна,- что хочу, то и ем. И если соседки иногда приглашают на девичник, то я всегда хожу и там могу себе позволить выпить рюмочку- другую с хорошими людьми. А ты мне как враг! Почему ты меня мучаешь: Почему ты хочешь, чтобы мне было плохо:- мать подозрительно смотрела на Марину,- ты мечтаешь, чтобы я умерла? Думаешь, что я зажилась на этом свете?
-Мама, как раз наоборот, я хочу, чтобы ты жила еще долго-долго, а ты своими преступными по отношению к своему здоровью привычками, себя губишь.
После этого мать обычно сердилась, уходила в свою спальню и прекращала разговаривать с Мариной. И как бы женщина не пыталась переубедить свою мать в искренности своих чувств и желаний, та только сердито и подозрительно смотрела на дочь. В прошлые выходные опять повторилась вся эта сцена и напоследок Ксения Витальевна сказала Марине:
-Если ты будешь так себя вести по отношению ко мне, то вообще лучше не приезжай. Вот Света приезжает и никогда ничего неприятного мне не говорит. Она считает, что я вполне взрослый и самостоятельный человек и могу сама распоряжаться своей жизнью. Вот и ты так себя веди!
-Ну да, Света всегда была у тебя любимицей, а она просто подлиза, она прекрасно знает о твоих диагнозах, но предпочитает не вмешиваться и разрешать тебе себя губить.
-Не смей так говорить о сестре!- вспылила мама,- Света обо мне заботиться. Бери с нее пример.
И в этот раз Марина отправлялась к матери с тяжелым чувством. Она предвидела новую ссору, и в глубине души понимала, откуда ветер дует. Это ее младшая сестра воду мутит. Светлана хотела, чтобы мать написала на нее дарственную на дом и землю и боялась, что этого не произойдет, а тогда после смерти Ксении Витальевны придётся все делить со старшей сестрой, которая и так, по мнению девушки, была вполне обеспечена.
Марина застала мать в приятном расположении духа сидящей на веранде с чашкой травяного чая в руках.
-О, мамочка, отлично выглядишь! Как твое давление? Ты сахар мерила? Фельдшер к тебе приходила?
-Марина, опять ты о неприятном? И сахар я мерила, и давление тоже. И фельдшер приходила. Все у меня хорошо. Видишь, сижу, наслаждаюсь отличной погодой, вкусным чаем, зачем ты сразу о болячках. Между прочим, я слышала, как по телевизору говорили, что не следует зацикливаться на болячках.
-Мама, я очень рада, что у тебя все хорошо. Просто я беспокоюсь о тебе. Ты же по телефону никогда ничего о здоровье не говоришь. Я привезла тебе продукты, сейчас выложу в холодильник,- Марина открыла багажник машины.
-Не надо, я сама выложу. Поставь пакеты здесь, сядь со мной. Я уже наливаю тебе чай. Сядь, отдохни.
Ксения Витальевна сразу как-то забеспокоилась, стала суетливо наливать чай, передвигать посуду на столе, загремела чашками.
Марина подумала, что, наверняка, у матери в холодильнике припрятана какая-то вредная еда.
-Мама, молоко, ряженка, творог испортятся. Я быстро положу и сяду с тобой.
Не слушая больше уговоров матери, Марина решительно двинулась к холодильнику. Ее ожидания оправдались, там лежала любимая Ксенией Витальевной сырокопченая колбаса, жирный сыр, копченая скумбрия, жареные крылышки и упаковка с чесночным соусом.
-Мама! Что это такое?- тут взгляд Марины упал на кухонный стол, на котором красовался большой уже начатый торт с ужасающими кремовыми розами.
-Мама! Ты, что, не знаешь, что тебе нельзя все эти продукты? Ты сама своими руками себя в гроб вгоняешь?
Теперь уже Ксения Витальевна перешла в наступление:
Нет, милая, это ты меня в гроб вгоняешь своими ужасными продуктами и мнимой заботой. Постоянно твердишь, что я неправильно живу, неправильно питаюсь, а сама меня доводишь до приступа. В прошлый раз после того, как ты уехала, мне пришлось фельдшера вызывать. У меня давление зашкаливало.
-У тебя давление зашкаливало, потому что вы вместе со Светкой напилась пива и наелась шашлыков. Не знаю, что вы там еще ели, но потом тебе и поплохело. А я устала уже тебя убеждать, что ты должна есть только диетическую еду. У тебя сахар вообще не падает, вот и давление постоянно повышенное. Светка специально привозит тебе эту ужасную еду!
-Не смей так отзываться о сестре! Только она обо мне и заботится! Она понимает, что ты хочешь уморить меня голодной смертью. На твоих этих обезжиренных кефирчиках и творожках я уже и ноги таскать не могу. Как поем овощи, так и у меня все в желудке бурчит, живот потом болит. Ты пюре какие-то привозила, это же ужас что такое! Ни соли, ни сахара, никакого вкуса! Это же просто тюремная баланда!
-Мама, они стоят бешеных денег! Какая баланда! О чем ты говоришь? Ты не маленькая девочка! Ты, что, не понимаешь, что Светка специально к тебе в душу влезает, играет на твоей слабости к вкусной еде и хочет, чтобы ты переписала на нее дом и землю.
-Да, она мне намекала, что ты так будешь говорить! Я все поняла, ты просто хочешь заморить меня таким питанием, а потом бедную Светку оставить без ничего. Ты- такая хитрая и подлая. Ты хочешь уморить родную мать! Боже! Кого я вырастила!
Ксения Витальевна схватилась за сердце и упала на стул, громко призывая Бога в свидетели своих мучений. Из-за забора уже показались лица любопытных соседей.
-Мама, зачем ты устраиваешь этот спектакль? Ты же понимаешь, что сейчас все соседи слушают нашу ссору, и завтра об этом будет знать весь поселок?
-Да, я знаю и пусть! Пусть мои соседи узнают, как со мной обращается моя старшая дочь! Ты хочешь моей смерти. Ты считаешь, что я зажилась на этом свете. Тебе нужно забрать мое имущество, ведь у тебя нет приданного. Ты же со своим характером не можешь найти мужа, вот тебе и нужны срочно деньги. Мне Светка все рассказала. Она сегодня утром приезжала. Она привезла мне гостинцы, она меня любит и действительно заботится обо мне и моем здоровье. А не как ты, на словах заботишься, а на самом деле ждешь моей кончины!
-Мама!- слезы уже в два ручья текли у Марины по лицу,- почему ты веришь ей, а не мне?
-Она меня любит и заботится обо мне!
-Ну, все, с меня хватит!- Марина выложила покупки на стол и пошла к машине,- я уезжаю. Если ты считаешь, что я тебя травлю, мечтаю о твоей смерти, я не стану больше к тебе приезжать. Если что-то будет нужно, позвони, я пришлю.
Марина выехала за ворота участка и тут ей махнула рукой соседка, старинная приятельница матери Нина Петровна.
-Мариночка, ты уж прости Ксеню, это же ее все Светка настраивает против тебя. Я уж ей говорила, что так нельзя, а та приедет и привезет ей всяких вкусностей. Сядет еще с ней и уговаривает побольше есть. А я-то знаю, что ей это вредно. У меня и у самой и сахар, и давление, и сердце. Я ей говорю, Ксеня, что ты делаешь. Нельзя так! Она со мной соглашается, а потом как Светка опять вкусности привезет, так не устоит и ест, и ест. А потом ей плохо становится, а Светка все ее уговаривает дарственную написать. Все тебя хает. А я-то знаю, что ты- хорошая девочка и маму любишь.
-Ой, тетя Нина, я не знаю, что мне делать. Ведь мама сама себе жизнь укорачивает. А Светке только деньги нужны. Она и с детства такая была, младшая, балованная, все ей прощали, все ей давали.
-Я даже и не знаю, что тебе посоветовать. Ведь Ксения всегда была умной женщиной, а теперь как в ребенка превратилась. Только и думает, что о вкусной еде. Особенно как Светка стала ей всякие вкусняшки возить. И ведь она часто приезжает. Вот и сегодня утром была, и позавчера тоже. Я думаю, что Ксения напишет ей эту дарственную.
-ДА пусть уже напишет. Она после этого перестанет маму травить.
-Так перестанет, а из дома выгонит. Ведь ей деньги нужны. Сразу начнет дом продавать.
Вот, тогда я маму к себе заберу, а то она не хочет переезжать.
-Да, тогда Ксеня от горя умрет. Она же Светку как обожает, верит ей во всем.
-Да,- подумала Марина,- разочарование в любимой дочери разобьёт матери сердце. Но что делать она не знала.
Всю долгую дорогу до дома Марина думала о том, как убедить мать в собственной правоте и как открыть глаза на поступки Светланы. Но так ничего и не решила.
-В конце конов, мама взрослый человек, наверняка, в глубине души она знает настоящую цену Светке и ее поступкам. Просто так ее любит, что не хочет никакой плохой мысли и даже тени подозрения попустить. Ну что ж, пусть будет так, как будет. Положимся на судьбу.
И почти успокоенная Марина отправилась домой, где ее никто не ждал, кроме большого толстого рыжего кота по кличке Барсик.
Время шло, Света своего добилась, но мама оказалось не такой уж простой: дарственная была с правом пожизненного проживания, но хоть вредительская забота прекратилась.