Так повелось в семье Ивановых, что протянуть руку помощи близким или не очень людям, и не только людям, было делом чести. Коты и собаки на передержке, попугай со сломанным крылом и старая черепаха в аквариуме, далёкий родственник, проездом ночующий в гостиной, сборы одежды нуждающимся, поиск денег для тяжелобольного - мелочь по сравнению с великодушной благотворительностью, которую им привили родители, а они, в свою очередь, подавали пример пятилетней дочке.
Благо, место позволяло - четырёхуровневый двухсотметровый дом на тридцати сотках земли, поднятый отцом и сыном Ивановыми, вмещал в себя не один десяток гостей радушных хозяев.
В этот прохладный сентябрьский вечер, когда только прошла гроза, а очередного питомца забрали новые владельцы, Татьяна, супруга хозяина дома, Олега Иванова, расслабленно сидела на диване перед телевизором и смотрела любимый фильм. Мимо проходивший муж повернул голову и улыбнулся со словами:
– Скучаешь, товарищ комендант общежития номер сорок? (Так они иногда называли свой дом, когда питомцев и гостей было больше, чем обычно).
– Не-а, отдыхаю. - Татьяна лениво повернула голову в сторону мужа. – Посуда в посудомойке, стирка запущена, рагу в мультиварке тушится. Красота! - она засмеялась и постучала по дивану. – Присоединяйся. - протянула мужу пакет с семечками и подвинулась.
Олег уселся рядом и погрузил руку в пакет. Через пару минут дочь, выйдя из туалета, остановилась в дверях.
– Ну, что стоишь, ребёнок? - сказал Олег и распахнул руки. – Иди скорей! Будем с мамой киношку смотреть.
Лиза запрыгнула к отцу на колени и крепко обняла, а он поцеловав, взял дочь за подмышки и посадил между собой и супругой.
Когда вещи были выстираны, рагу готово, а посудомойка пропищала несколько раз, Татьяна вышла из гостиной, чтобы разложить посуду, развесить одежду и отключить от сети мультиварку. Быстро вернулась и положила голову на колени Олега. Дочь повторила за матерью и тоже свернулась калачиком рядом с отцом, а он тихо гладил своих "девочек", как любил их называть, и казалось, ещё немного, и они дружно замурлыкают от удовольствия.
Тишину и покой разорвал неожиданный звонок телефона Олега.
– Алло? Да, Антон. Что случилось? Что?! - он встал, следом поднялись жена и дочь. – Как пожар? А у вас? Окна и дверь? И что теперь? Да, конечно, приезжайте, места у нас достаточно. Хорошо, ждём. - он опустил руку с телефоном и нахмурившись, сказал: – Танюш, у Антона Лапшина беда - сгорела квартира снизу, зацепило их окна, кухню закоптило и протопило немного. Короче, жить там нельзя, они к нам просятся.
Татьяна тревожно провела по щеке:
– Никто не пострадал?
– Нет, все живы-здоровы, напуганы только. Ну, и квартира не годится для проживания, пока не сделают ремонт и окна не заменят. - Олег наклонил голову и посмотрел на жену, ожидая ответа. Татьяна свернула упаковку с семенами и встала напротив супруга со словами:
– А у Киры, вроде, мать недалеко живёт в четырёхкомнатной квартире? Им там не удобней будет? - Татьяна потёрла пальцами подбородок.
– Мать в больнице. Вернётся не раньше, чем через две недели, а ключа у них нет. Так что, кроме нас, некому приютить. - он обнял жену за плечи и притянул к себе. – Положим их втроём в гостевой на первом этаже, там диван большой и кресло раскладное. Места хватит. И шкаф есть, так что, перекантуются как-нибудь. Ну, кто же ему ещё поможет, если не самый близкий друг и свидетель на свадьбе?
– Хорошо, друг и свидетель. - потрепала мужа по волосам Таня. – Пойду, постелю им, поздно уже.
Через час приехали Лапшины. Пахнущие дымом, перепачканные сажей и испуганные, они озирались по сторонам и виновато улыбались.
– Проходите, проходите, - Татьяна распахнула входную дверь и пригласила внутрь. – Я вам сейчас вещей дам чистых, а эти сразу постираем. Раздевайтесь. - сын, Тимофей, тут же начал стягивать спортивные штаны. Татьяна замахала руками и засмеялась: – Тимош, не тут! Идите в гостевую, я туда всё принесу. Голодные?
– Угу, - ответили поздние визитёры в один голос.
– Хорошо, как раз рагу ещё не остыло. - Таня принялась накрывать на стол. Уставшие "гости" ели молча, а хозяева не решались прервать молчание - наверное, нужно подождать, пока хоть немного улягутся эмоции.
Следующим утром, потихоньку собираясь на работу, Татьяна и Олег шёпотом переговаривались на кухне, чтобы не разбудить Антона и его семью. Оставив друзей у себя, супруги, забрав дочь, разъехались по садикам и офисам. Вечером после рабочего дня, предварительно позвонив и спросив друзей, что привезти, супруги с пакетами наперевес вошли в дом и ошеломлённо замерли.
На придверном коврике россыпью лежала вся обувь, которая только могла найтись в их большом доме. Дверцы шкафов и тумб в прихожей были распахнуты, содержимое вынуто и раскидано по полу. Татьяна раскрыла рот и уронила пакеты.
– Что тут произошло? - спросила она и недоумённо огляделась.
Из гостиной вышел заспанный Антон в пижаме Олега и потирая глаза, сказал:
– О, вы уже приехали? Не обращайте внимания, мы сейчас всё уберём.
– В каком смысле - уберём? Кто это сделал? - Таня расширенными от удивления глазами смотрела на Антона.
– Да это Тимоха играл. Ну чего вы так смотрите? Что тут такого? Мы ему разрешаем, пусть исследует пространство, он же ещё ребёнок совсем. - ответил он и прикрыл дверцу шкафа, толкнув ногой кучу одежды, лежащей перед ним.
– Антон, я понимаю, что ребёнок, но вам не кажется, что в шесть лет мальчик уже может знать, что можно, и что нельзя?
– У нас японская система воспитания - ничего не запрещать, чтобы не плодить комплексы. - к Антону сзади подошла Кира и улыбнулась. – Но если ты так хочешь, я сейчас всё уберу. - она нагнулась и подняла с коврика шёлковый шарф и скомкав, пихнула его в первую попавшуюся полку.
Татьяна достала шарф обратно и сказала:
– Нет, спасибо, не нужно. Я сама. - бросила злой и многозначительный взгляд на Олега, – Принеси, пожалуйста, мусорные пакеты, сложу всё. После того, где это всё лежало, придётся перестирывать.
Кира недовольно хмыкнула и сложив руки на груди, повернулась и скрылась в гостевой комнате.
После такого "сюрприза" настроение было испорчено, и Татьяна через силу ковырялась на кухне. Сварила готовых пельменей, потом заглянула в гостиную, сказала:
– Если кто голоден, на кухне в кастрюле пельмени. На большее ни времени, ни сил не осталось. Я пошла отдыхать. Олеж, уложи Лизу, пожалуйста. - она развернулась и поднялась в спальню.
На часах - начало девятого. Вроде и рано ложиться, но находиться вместе со всеми не хотелось. Странная выходка чужого ребёнка вывела её из себя и в голове крутились мысли: А что, если мальчишка влезет к ним в комнату и откроет тумбу, где они хранят все сбережения? Поиграет со шкатулкой с украшениями и не дай Бог, сделает с ними что-нибудь? Чего ещё от него ожидать? С этим надо что-то делать. По-крайней мере, поговорить с мужем, чтобы он как-то повлиял на друга и его семью.
Олег пришёл минут через сорок, но Таня всё ещё не спала и сразу спросила, как только он закрыл дверь:
– Олег, может, ты поговоришь с Антоном?
– О чём? - муж залез под одеяло и повернулся лицом.
– Чтобы они хоть немного следили за сыном. Таким образом наш дом в сарай превратится, если не хуже. Опять же, они в гостях, а не у себя в квартире.
– По-моему, ты преувеличиваешь проблему. Ну, поиграл малец, и что с того?
– А то, что это не его дом, Олег. И он не имеет права вот так запросто влезать в чужие шкафы и всё здесь переворачивать.
Муж промолчал. Переворачиваясь на другой бок сказал тихо через плечо, зевая:
– Хорошо. Поговорю с Антохой.
– Спасибо, Олежка. - она обняла мужа со спины и чмокнула в затылок.
Утром муж, видимо, успел передать Антону её слова, потому что Кира так и не вышла из комнаты на завтрак. Таня пожала плечами и не стала допытываться, чтобы не испытывать судьбу. Усадив дочь в детское кресло, поцеловала мужа и уехала на своей машине в офис, по пути заведя дочку в детский сад.
Так прошло пару недель.
Эти дни были для Татьяны по-настоящему сложными - загрузка на работе, после которой она порой еле волочила ноги, усугублялась бардаком в доме, который разводили нечаянные постояльцы. Кира то ли не хотела, то ли не могла, но ни разу даже не притронулась к пылесосу, стиральной машине и не подошла к плите, хотя Таня в шутливой или серьёзной форме предлагала Кире побыть хозяйкой, пока она на работе. Тимофей доводил до слёз Лизу, когда разбрасывал её игрушки, а однажды даже сломал любимую куклу, после чего девочка отказалась с ним разговаривать. Антон никогда не смывал за собой в туалете, чем выводил хозяйку из себя и вместо того, чтобы отдохнуть после тяжёлого рабочего дня, Татьяна чистила, скребла и мыла.
В этот вечер Татьяна возвращалась поздно - сегодня было много заказчиков, пришлось задержаться, чтобы подписать несколько договоров. Олег сам забрал Лизу и уже давно был дома. Татьяна перекусила и накинув халат, прошла в ванную. Распахнула дверь и отшатнулась - перед ней стоял абсолютно голый Антон и причёсывался расчёской Олега. Он только и успел сказать "Ой!", как бледнеющая и краснеющая от стыда Татьяна хлопнула дверью и опрометью бросилась наверх.
Успокоившись, спустилась и уже осторожно приоткрыла дверь, чтобы не застать кого-то ненароком. Антона уже не было, только расчёска осталась лежать на раковине. После душа, проходя мимо гостиной, она увидела друга мужа сидящим на диване и подошла.
– Антон, извини, я не ожидала, что дверь будет открыта. - она неловко улыбалась.
– Ничего, мы никогда не закрываемся дома, привычка такая.
– Не закрываетесь? - она удивлённо распахнула глаза.
– Нет. А кого стесняться? Все свои. Жена меня видела тысячу раз, да и сын тоже, он со мной в баню ходит.
– Это, конечно, ваше личное дело, Антон, но вы не у себя дома. А если бы тебя Лиза увидела? Я даже боюсь предположить, что будет с пятилетней девочкой, увидь она взрослого мужика без одежды.
– Да ладно тебе! - махнул на неё рукой Антон. – Мы своему купили энциклопедию, "Человек" называется. Там и тёти, и дяди голые нарисованы. Пусть знает, как кто выглядит. Меньше потрясений будет.
– Ну да, ну да, японская система, понятно... - пробормотала Таня и подошла к лестнице. – Всё же, если не трудно, закрывайтесь, и ты, и Кира. Да и Тимофея тоже не нужно бы Лизе видеть. - обернулась - Антон кивнул в ответ и улыбнулся со словами:
– Хорошо, я тебя услышал.
Татьяна передумала подниматься и направилась в кухню налить воды. У окна стоял Олег и смотрел на палисадник.
– Привет. - сказал он тихо, стоя вполоборота. – Устала?
– Есть немножко. - Татьяна прижалась к спине мужа лбом. – А ты?
– Чуть-чуть. О чём с Антохой говорила?
– О том, что надо закрывать дверь в ванную, когда моешься.
– Не понял... - он обернулся и удивлённо посмотрел на жену.
– Антон мылся и не закрыл дверь, а я распахнула и вот... - она покраснела.
– Ай-яй-яй, как нехорошо! - он наигранно покачал головой. – Засмущала мужика, да?
– Не думаю. Мне показалось, что он ничуть не смутился. Даже наоборот... Сказал, кстати, что они не закрываются в душе никогда. А я испугалась.
– Чего?
– Что его могла бы Лиза увидеть.
– Ну, не увидела же? - муж обнял Татьяну и прижал к себе, раскачиваясь из стороны в сторону. – Не паникуй раньше времени. И вообще, пошли спать.
– Пошли. Лиза спит?
– Да, сегодня рано уснула. Всю дорогу домой носом клевала.
– Хорошо. Пойдём. - она взяла мужа за талию и они в обнимку, шаг в шаг, поднялись по ступенькам.
Утром встали пораньше. Таня поставила кастрюльку на огонь, достала молоко и овсяные хлопья. Когда каша была готова, а кофеварка источала бодрящий аромат крепкого кофе, в кухню зашла Кира. Оглядела стол, бросила взгляд на кашу и спросила:
– Ты что, овсянку готовишь? - возмущённо и немного брезгливо заглянула в кастрюлю.
Татьяна обернулась и удивлённо вздёрнула брови:
– А что нужно?
– Ну, сырники, например. Тимошка овсянку не ест. Да и Антоша тоже. Я вроде говорила. - недовольно нахмурившись, Кира по-хозяйски открыла холодильник, придирчиво разглядывала его содержимое и цокала языком.
– Нет, сырников нет. Но если вам так хочется, можете приготовить их сами. Тем более, что времени у вас с мужем побольше, чем у нас. - Таня разложила овсянку по тарелкам и поставила кастрюлю в мойку. Кира скривила губы и молча вышла, а Таня себе под нос продолжила: – Да, и вообще, не стесняйтесь, гости дорогие, чувствуйте себя, как дома! Но не забывайте, что вы в гостях... И ещё не забывайте хотя бы иногда мыть за собой посуду, стирать и пылесосить...
В этот момент зашёл Олег. Он услышал, что жена что-то бубнит и спросил:
– Ты с кем-то разговариваешь?
– Сама с собой. Не устраивает их овсянка, понимаете ли. Приготовила, видите ли, не то. Сырников хотят.
– Так приготовь. Делов-то! - муж направился в детскую за дочерью, не дав ответить супруге. Она дождалась, пока они вернутся вместе и поставив руки в боки, сказала:
– А я кухаркой не нанималась, знаете ли! И горничной, и прачкой тоже!
– Тише, Антон услышит.
– Так это же замечательно! Пусть слышит и он, и жена его! В гости приходили раньше, она и на стол помогала накрывать, и посуду мыть, и еду готовить. А тут что?
– А что тут? - Олег вытер салфеткой рот дочери и подмигнул ей.
– Палец о палец не ударила, вот что! Да ещё и претензии предъявляет - не то сготовила, в стирку их вещи не положила, не помыла у них полы! Я не служанка! Кому надо, тот пусть готовит сам. И убирается тоже.
– Ой, мама как у нас разошлась... - сказал Олег, улыбаясь дочери, допивающей чай. – Надо было сразу договориться.
– И как ты себе это представляешь? Они в шоке после пожара, а я им правила устанавливать? Я каждый день им говорила - кухня, ванная, кладовая открыты, вся техника легко доступна, берите и делайте, если что-то нужно. Но за всё время она даже к посуде ни разу не прикоснулась, только ходит и нос воротит от всего, да меня жизни учит. И жалуется, жалуется - всё ей не так, всё ей не эдак...
В этот момент в кухню зашла Кира с ворохом:
– Я там бельё оставила в ванной, надо постирать.
– Да? А что ещё нужно сделать, госпожа? - театралтно поклонившись, Таня вспыхнула и почувствовала, как задрожали кончики пальцев.
Кира выпятила свои чёрные рыбьи глазки и высокомерно ответила:
– А что такого?
– А ничего! Тебе надо, ты и стирай! А я к вам не нанималась. Это вы, наоборот, в нашем доме живёте. - Татьяна поджала губы.
– Тебе что-то не нравится? Чего ты взъелась? - Кира сложила руки на груди и надулась.
– Многое не нравится!
– Может, нам вообще съехать?
– Скатертью дорожка! - Татьяна провела рукой в сторону, словно показывая направление.
Кира фыркнула и развернувшись, убежала из кухни.
Через час Антон с семьёй уехали на такси к тёще, в четырёхкомнатную квартиру.
Вечером, полулёжа на диване и с наслаждением щёлкая семечки, Татьяна сказала мужу:
– Обещай мне, пожалуйста, одну вещь.
– Какую? - муж с интересом посмотрел на жену.
– Что больше никого из людей так надолго приглашать не будешь.
– Я не пойму, с чего ты так обозлилась на них? Нормально же общались раньше?
– Вот именно - раньше. Они, видимо, решили, что приехали в отель, где за них всё будут делать - готовить, стирать, убирать. Я и намекала, и говорила прямым текстом, но никто так ничего и не понял. А когда она снова претензии предъявлять стала, я не выдержала. Думаю, будь ты на моём месте, сделал бы также.
– Ну, не знаю. - муж посмотрел в сторону. – Надеюсь, Антон не держит обиду. Он-то тут ни в чём не виноват.
– Ну это как сказать...
Больше в гости Антон с семьёй не приходил. Правда, с Олегом он видится, когда они вместе ездят на рыбалку.