- Здравствуйте, ребята! Садитесь. - Ольга Сергеевна оглядела класс. - А Наташа где? Заболела?
Дети запереглядывались.
- Вчера она не болела. - Растерянно прошептала Танюшка.
- Таня, пожалуйста, после уроков зайди к Трофимовым, проведай Наташу. И задания ей отнесёшь.
- Не болеет Наталка, Ольга Сергеевна! - Андрей вскочил. - Я её утром видел. Издалека, правда. Она к школе шла! Я догнать хотел, но у нас Полкан во дворе отвязался. Мать поймать велела. Я пока ловил, чуть не опоздал.
- Может быть, вернулась домой? Забыла что-то. - Задумчиво произнесла учительница.
- А давайте я сбегаю, посмотрю. - Андрюша уже поглядывал на дверь. - Я быстро, Ольга Сергеевна!
- Подождём, Андрюша. Если вернулась за чем-то, то скоро придёт. А нет, на перемене сбегаешь.
- А вдруг её эта тётка поймала? - Танюшка чуть не плакала. - Вчера мы убежали, а сегодня нет.
- Какая ещё тётка? - Встревожилась учительница. - Таня, ну-ка рассказывай быстро!
Танюшка, захлёбываясь словами, протараторила о странной женщине, которая вчера ждала Наталку у входа в школу.
- Так. Ясно. Андрей, добеги всё же до дома Трофимовых. Вдруг Наташа там. А я к директору. Надо на ферму позвонить, предупредить родителей, что девочки в школе нет. Посидите тихо, я сейчас вернусь...
- Господи, доченька моя! - Маша гневно смотрела на Ивана. - Не прощу тебе этого, Ваня! Ты всё это время знал, что её мать живёт совсем рядом, и молчал?! Надо было уезжать тогда. На юг, на север! Завербоваться куда-нибудь.
- Ты же сама не хотела, Маша! Говорила, что родные все здесь. И люди в посёлке, каких поискать. Наталку все любят.
- Но я же не знала, Иван! А ты знал! И всё это время меня обманывал!
- Но мне говорили, что есть тайна усыновления. Что эта женщина не узнает ничего. Да и Наташе мы уже рассказали всё.
- Вот именно рассказали! И она знает, что у неё есть родная мать. А мы не знаем, что она ей наплела! Наталка - добрая девочка, дружелюбная. Слова плохого никому не скажет. Мы сами с тобой учили её, что с людьми по-доброму надо! Научили!
- Машенька, ну сейчас милиция приедет. Они во всём разберутся. Найдут Наталку.
- Какая милиция, Ваня? Самим надо искать! Ты же знаешь, где она живёт, да? Знаешь ведь?
- Маша, я девять лет назад там был. Может, она уехала давно.
- А может, нет! Наталка мне слезами и страданиями досталась. Я всё делала, чтобы доченька счастливой росла. И свою девочку никому не отдам! Беги к Николаю, проси, чтоб отвёз!
* * * * *
- Далеко ещё? - Наташа испуганно прижимала к себе портфель, в котором, кроме учебников и тетрадок, еле поместился заяц Степан. Сегодня после уроков они должны были репетировать танец для праздника с игрушками. Наталка наотрез отказалась брать куклу.
- Это же мы с мамой вместе сшили! - Убеждала она Ольгу Сергеевну. - А танец для мам. Ей приятно будет.
И вот сегодня взяла Степана с собой, чтобы учительница убедилась, какая это замечательная игрушка. Совсем не хуже куклы.
- Нет, доченька, близко уже. - Тоська не испытывала к девочке никаких чувств, но старалась, чтобы голос звучал ласково. Такую лаской да на жалость взять проще.
- Я только посмотрю, как вы живёте. И обратно поедем, да?
- Только посмотришь. Погостишь немного у мамы.
Наташа с удивлением смотрела на старый покосившийся дом.
- Это вы прямо здесь живёте? - Простодушно спросила она. - Разве бывают такие дома?
- Бывают, дочка, бывают. Когда человек один, а помочь ему некому.
Наталка покосилась на мужчину, что раньше был за рулём, но ничего не сказала. Папа всегда всё делал сам, и забор, и ступеньку поправлял, когда та сломалась. Почему же этот дядя не может? Не умеет, наверное.
На пороге девочка остановилась, поражённая беспорядком и грязью внутри едва ли не больше, чем внешним видом дома. На кровати, укрытый старым потрёпанным одеялом, спал ещё один человек.
- Валет! - Окликнул Серёга. - Ты вставать-то будешь? Гости у нас.
Человек был страшным. На руках и груди у него красовались синие наколки. Наташа знала, что это такое. У папы на руке были две маленькие синенькие буквы "И" и "М". Когда она спросила, он смутился.
- Наколка это, дочка. В армии по глупости сделал. Хотел, чтоб мама и там со мной рядом была, видишь: Иван да Марья. Потом пожалел уже, да поздно. Человека в сердце носить надо, а не кожу портить.
А человек был весь испещрён странными рисунками. Выглядело это неприятно, и Наташа отвернулась.
- Это ещё кто? - Сипло спросил он.
- Дочка это моя, Наташа. - Торопливо доложила Тоська. - В гости приехала.
- У тебя чего, ещё и дети есть?
- Одна она у меня, кровиночка. И ту злые люди отобрали, другим отдали. Только вот разыскала. Из посёлка привезли.
- Привезли? - Он поднялся и недобро посмотрел на Серёгу. - Ты что, машину брал?
- Валет, ты чего? - Удивился Серёга. - Ничего с твоей машиной не сделалось. Стоит у двора.
Мужчина окинул всех мрачным взглядом. Тоном, не терпящим возражений, бросил Тоське.
- Девку убери!
Та не рискнула спорить, втолкнула дочь в небольшую комнатку рядом со входом.
- Побудь тут. Куртку сымай.
Наташа присела на жёсткий грязный топчан, послушно сняла курточку, вытащила из портфеля своего зайца и уткнулась в него лицом. В глубине дома ругались. Человек с наколками говорил что-то тихо и зло. До девочки долетали лишь обрывки фраз "мусора", "в угоне", "заметут".
Когда мужской голос сменился женским, более громким и высоким, она встала и подошла к двери. Приоткрыла совсем чуть-чуть.
- На кой тебе девчонка?
- Так деньги нужны, а не она! Сам знаешь, Серёге сейчас в город ни-ни. А эти пусть платят, если хотят, чтобы я больше не появлялась, Наташку к себе не приваживала. Она девка жалостливая, мамку не бросит. Вот поеду, скажу им, что дочь у меня.
Значит, эта женщина обманула её. Правду папа говорил, не нужна ей Наташа. Ни раньше, ни сейчас. И искала она её только для того, чтобы родители заплатили ей деньги. А ведь Наталка на минутку поверила, что этой настоящей "маме" нужна её забота, как Ольга Сергеевна рассказывала.
- Я домой хочу. - Прошептала она, прижимаясь губами к длинным ушам зайца.
- Да что ж вы, бабы, д.у.р.ы. такие! Они ж к мусорам побегут раньше, чем ты деньги с них стребовать успеешь. Да ещё нас с Серёгой повяжут здесь! Валить надо.
- Так меня не видел никто! - Тоська для убедительности руки к груди прижала. - Только девчонка одна. Да кто ж ей поверит.
- Мозг пропила, алкашка? А дочь твоя?! Она ж первая тебя и сдаст! Это похищение человека! Срок!
Он кричал, уже не сдерживаясь, Наташе стало совсем страшно. Папа и мама на работе до самого вечера. Они даже не знают, что дочери нет в посёлке. Что, если эти люди не вернут её домой? Надо бежать, пока они ругаются.
Девочка выскользнула на крыльцо и помчалась прочь, прижимая к себе зайца. Портфель и куртка с шапочкой так и остались в доме. Она бежала, думая только об одном, что будет, если вдруг страшный человек с наколками догонит её.
Заметив на крыльце одного из домов старушку, Наталка бросилась к ней.
- Бабушка! Бабушка! Помогите!
- Деточка! - Старушка засеменила к калитке. - Что случилось? Божечки, и раздетая совсем. В дом, в дом иди!
Уже находясь в тепле, усаженная за стол и напоенная чаем, Наталка рассказывала бабушке, кто она, откуда и как оказалась в совершенно незнакомой деревне.
- Вы только им не говорите, что я здесь. - Девочка заглядывала хозяйке в глаза.
- Не скажу! Не скажу, не бойся. Да что ж это на свете делается!
* * * * *
Николай гнал свой грузовик по трассе.
- Поворот не проскочи! - Иван напряжённо вглядывался в дорогу, словно пытаясь увидеть пропавшую дочь, а Маша сидела, отвернувшись от мужа, не в силах простить ему давний обман.
- Не проскочим. - Водитель притормозил, пропуская выезжающую на дорогу старую машину. - Вот он. Если легковушка проскочила, значит, дорогу не развезло ещё, проедем.
- Вот он, этот дом! - Иван выскочил из кабины, помогая выбраться жене.
- Господи, какой сарай! - Простонала Маша, торопясь ко входу. - Наталка! Доченька!
Иван забарабанил кулаком по двери, и она неожиданно открылась.
- Не заперто. Наташа!
Но дом был пуст. Грязь, следы бесконечных пьянок. Маша беспомощно оглянулась.
- Бедная моя девочка. Если она попала к этой женщине...
- Нет здесь Наташи. Похоже, ошиблись мы. - Иван вздохнул. - Поехали.
Выходя из дома, Николай толкнул боковую дверь, глянул мельком и шагнул внутрь.
- Наталкина, Петрович? - В руках он держал курточку. - И портфель там.
Маша побледнела и едва не потеряла сознание.
- Наташа...
- Тише, тише, Маш. - Николай нахмурился. - Это не значит ничего. Ну была здесь Наталка. Значит, ушли куда-то.
- Ушли?! Ребёнок раздетый, Николай!
- Значит, уехали. Слышь, Иван Петрович, похоже, та легковушка не просто выезжала. Ты номера не запомнил?
- Да я и внимания не обратил.
- Тогда нам к участковому местному надо. Может быть, он в курсе.
Худощавый черноглазый участковый остановил взгляд на Маше.
- Мать?
Маша побледнела ещё сильнее и быстро кивнула.
- Твоя, значит, Терехова Наталья Ивановна? Ты уж не ругай её сильно. А то в зайца своего вцепилась. Сидит, боится, что мама расстроится.
- Так она у вас? - Из глаз Маши покатились слёзы.
- У сельчанки нашей Марфы Васильевны. Девочка к ней раздетая прибежала. И с зайцем. - Улыбнулся он. - Одеться забыла, а его нет. Говорит, с мамой вместе шили. Она всё рассказала. В поселок ваш я уже позвонил.
Теперь Маша плакала, не стесняясь. Иван бережно держал её за плечи.
- Машина, которую описала девочка, скорее всего, числится в угоне. Номера она не видела, остальное проверяем. И вот ещё. Рисует она у вас хорошо. Не фоторобот, конечно, но людей, что с Тоськой были, нарисовала вполне узнаваемо. Серёга и Валет, говорит. Передадим информацию товарищам, пусть проверяют.
Пока Наташу забирали, пока девочку милиционеры расспрашивали, Иван и Маша не разговаривали почти. Никак Маша не могла перестать на мужа сердиться.
- Мамочка, папа! Ну не ругайтесь! - Просила Наташа, обнимая обоих сразу. - Я сама виновата. Не знала, как быть, если другая мама просит.
- А у нас почему не спросила? У меня? - Маша прижимала к себе девочку.
- Волновать не хотела. - Вздохнула Наталка. - Сначала думала, что вдруг Танюшка ошиблась. А потом она, та мама, сказала, что не хотела меня отдавать и что она одна совсем, даже некому с праздником поздравить... Я только потом услышала, что она хотела, чтобы вы с папой ей денег дали... А я ей не нужна...
- Наташенька, обещай, что не будешь верить всему, что говорят чужие люди.
- Никому верить нельзя? Людям не верить? - Растерянно спросила девочка.
- Как тебе объяснить? Верить надо, но не всему. И если есть сомнения, надо спросить того, кому ты точно доверяешь. Поняла?
- Поняла. - Кивнула Наташа. - Мамочка, помиритесь с папой! Я вас очень люблю!
* * * * *
Свою биологическую мать Наташа никогда больше не видела. Тоська получила очередной срок. Потом в стране начались лихие времена, и женщина сгинула, словно и не было её.
А Иван да Марья так и остались жить вместе. И когда однажды Иван тяжело заболел, Наташа вместе с Марией прошли все круги ада, но поставили его на ноги.
- Деда Ваня! Смотри, как я умею! - Наталкин сынишка Петя взлетает вверх уже на новых качелях, которые сделали для него папа и дедушка.
- Петя, осторожно! Ты с ума меня сведёшь! - Ахает Маша, глядя на бесстрашного внука.
- Ничего, мамочка, Петька у нас настоящий мужчина. - Наташа обнимает обоих родителей. - А у меня для вас новость. Мы с Андрюшей решили удочерить девочку. Так что скоро у вас ещё и внучка появится.
- Наташенька! - Маша прижимает руки к щекам. - Как же вы решились?
- Решились, мама. И Андрей поддержал. У вас же получилось сделать меня самой счастливой дочерью. Вот и мы хотим подарить кому-то семью. Поможете?
- Ну что, Вань, сдюжим мы с тобой ещё одну Наталку? - Смеётся Маша.
- Справимся. - Солидно кивает Иван Петрович. - Опыт есть.
Наташа смотрит на них с нежностью. "Иван да Марья. Родные мои". - Думает она. - "А сколько вас таких, кто жил свою жизнь просто и честно, работал, растил детей, хранил любовь и верность друг другу. Продолжайте и дальше жить в своих детях и внуках. И пусть никогда не оскудеет земля наша добрыми людьми".
"Гляжу в озёра синие,
В полях ромашки рву,
Зову тебя Россиею,
Единственной зову.
Не знаю счастья большего,
Чем жить одной судьбой:
Грустить с тобой, земля моя,
И праздновать с тобой.
Красу твою не старили
Ни годы, ни беда,
Иванами да Марьями
Гордилась ты всегда.
Не знаю счастья большего,
Чем жить одной судьбой:
Грустить с тобой, земля моя
И праздновать с тобой".
(Автор слов: Игорь Шаферан)